Аквариум – 3

Михалыч пришел к выводу, что Дронов шел по хорошо отработанному, заранее выбранному проверочному маршруту, который давал возможность выявить наружное наблюдение, если оно велось. По мнению контрразведчика, основной точкой проверки был проходной этаж дома. Михалыч отмечал некоторую нелогичность маршрута Дронова, а именно проход через дом на Калашном переулке с выходом на Суворовский бульвар, потому что Дронов мог выйти на Суворовский бульвар с Нового Арбата сразу, не делая крюк. Следовательно, приходил к выводу контрразведчик, Дронов использовал этот маневр специально для проверки.

Михалыч решил сам взглянуть на объект. С этой целью несколько раз проследовал с ним на троллейбусе после посещения Дроновым магазина «Военная книга». Оперативник обратил внимание на то, что он никогда не садился в полный троллейбус, каждый раз занимал место у окна справа по ходу движения. В поведении Дронова опытный контрразведчик заметил определенную настороженность и напряженность. Проезжая мимо американского посольства, он опускал левую руку на несколько секунд во внутренний карман пиджака. Михалыч предположил, что объект приводил в действие быстродействующий передатчик и выстреливал коротким импульсом информацию в сторону здания, где размещалась резидентура ЦРУ.

Чтобы убедиться в правильности предположений Михалыча, руководство приняло решение использовать новейшие приборы дистанционного действия для определения пульса у объекта, за которым велась слежка, в нескольких точках его движения на маршруте, особенно перед использованием им предполагаемого передатчика, а также для определения у него наличия спецаппаратуры.

Было установлено, что у Дронова при проведении операции пульс с 72 ударов в минуту поднимался до 120 ударов, что свидетельствовало о повышенном эмоциональном состоянии объекта наблюдения. Удалось определить и наличие у него во внутреннем кармане пиджака предмета в виде портсигара. После предполагаемого сеанса связи Дронов на следующий день в воскресенье отправился на прогулку с внуком по набережной Москвы-реки. Изучение маршрута движения Дронова на прогулке привело контрразведчиков к предположению, что он, по всей вероятности, где-то на маршруте получал подтверждение выставленным сигналом о проведенном сеансе связи.

Теперь перед контрразведкой встала задача добыть как можно больше вещественных доказательств, свидетельствовавших о сотрудничестве Дронова с американскими спецслужбами, чтобы получить санкцию прокурора на его арест. Высокое начальство торопило, поэтому решили брать агента после очередного сеанса связи с американским посольством, надеясь получить компромат на месте с проведением дальнейшего обыска на его квартире. Все службы готовились к проведению этой операции.

Дронова арестовали после того, как он провел сеанс связи из троллейбуса при выходе на остановке «Смоленская-Сенная площадь». У него был изъят быстродействующий передатчик, на квартире в тайнике были найдены шифрблокнот и накопитель для передатчика. Первыми словами арестованного агента были:

– Я вас уже семь лет жду.

На состоявшемся через шесть месяцев после ареста суде Дронов полностью признал себя виновным и был приговорен за измену Родины к высшей мере наказания – расстрелу.

Приговор был приведен в исполнение. Дронов не просил снисхождения и заявил в своем заключительном слове, что знал, что так и кончится его жизнь и что похоронят его без креста, как предателя, в общей могиле. Только он думал, что кончится все значительно раньше.

В ГРУ был зачитан приказ о разоблачении еще одного «крота» и его расстреле. Затем последовал целый ряд оргвыводов. Самым неожиданным для всего личного состава главка был арест начальника управления кадров генерала Изуитова. Многие офицеры возмущались волной предательств в разведке. Но рыба гнила с головы и, по всей вероятности, пора было менять воду в «аквариуме».

И кто мог предполагать тогда, что нас ждут новые предательства на самом высоком уровне, несравнимо большие по масштабам и мерзости…