Взыскующие града. Хроника русской религиозно-философской и общественной жизни первой четверти ХХ век

Св<енцицкий /> сбежал, как и надо было ожидать, теперь прячется, уже прислал ругательное письмо Ш<еру /> — я считаю возможными и дальнейшие выпады. Вероятно, теперь он обдумывает "платформу", на которой возобновит свою деятельность, как только почувствует наступление физической безопасности [566]. На будущей неделе будет у нас годовое собрание, не устроили бы скандала его почитательницы. Мы приготовились.

Лекции у меня остановились и я получаю возможность кое-что делать. На 20 — 21 проектируется поездка в пустынь. Собираются Владимир Александрович [567], Флоренский, Ельчанинов, Михаил Александрович [568], жаждет душа этой поездки, жаль, что не будет Вас. Дал бы Бог съездить!

Меня приглашал к себе московский еп. Антоний [569] через Флоренского (который его решительно отстаивает и защищает). Надо пойти. Был здесь и Флоренский. Он, чем больше наблюдаешь его, тем становится все больше. Он внес было в мое настроение одну совершенно особую полосу, о которой я м<ожет /> б<ыть /> и рассказал бы лично, да и то не следует, тем более, что теперь это почти прошло.

Из "С<еверного /> С<ияния />" уже вышли и В. Т<ернавцев /> и Г<ригорий /> Ал<ексеевич /> [570]. Как будет Эрн, — не знаю. А бедному Григорию Алексеевичу было оказано со стороны Мережковских их выдержанное игнорирование, так что опасность от его "авансов" была тем самым исключена, и на вечере у М.К.Морозовой он был превосходен.

Ну вот, сколько выворотил Вам всякого хламу. Бердяев едет в Москву. Он уже схватился за Федорова, по моей заметке [571].

Отзовитесь, живы ли. Дай Вам Бог встретить праздник в мире, молитве. Да хранит Вас Христос! Целую Вас.

1909 год

110.     М.А.Новоселов [572] — А.С.Глинке [573] <6.01.1909.Москва — Симбирск>

Крещение Господне

<…> Вчера только уехал от нас Вал<ентин> Ал<ександровичi>> [574], с которым мы не раз вас вспоминали. Конечно, с его приездом выплыл на сцену хилиазм с самодержавием, кафолицизм, римский империализм и многое другое "неудобовразумительное" для малосведующих в области, лежащей "ни здесь, ни там". Я лично занимал наблюдательную позицию, а ломали копья С<ергей> Н<иколаевич> и Влад<имир> Ал<ександрович> [575]. Последний осоюзился по вопросу о самодержавии с Валентином и наседал на "христианского социалиста" [576], который с изумительной добросовестностью производил исследование страны, в которую таинственными путями оккультической идеологии достославный Валентин втаскивал своих собеседников.

Подробности великолепных схваток и блестящих выступленй приезжего хилиаста сообщим Вам при свидании. Впрочем, скажу пока одно: положение дел ни в России, ни в нашем кружке не изменилось, по крайней мере, заметным образом.

Побывали мы на праздниках — С<ергей> Н<иколаевич>, Влад<имир> Ал<ександрович> и я — у Васнецова [577], посмотрели новые работы его и побеседовали о плоти, хилиазме, пакибытии… Подробнее и о сем при свидании.

О Мережковском, вероятно, слышали: по общему признанию он провалился в Москве. — В Петербурге, в Религиозно-философских собраниях, шумят и бранятся изрядно. Вал<ентин> думает, что все же польза от них значительная, хотя публика набралась туда подозрительная; хвалит Столпнера [578], который представляется ему личностью "провиденциальной", главным образом, кажется, по отношению к Мережковскому, Белому и К°.

С частью молодежи у нас призошло некоторое недоразумение на почве конфессионализма, обостренное вследствие приезда Страупмана, прибывшего со специальной, по-видимому, целью обследовать здешние позиции. По поводу сих дел были у нас серьезные совещания. Кажется можно надеяться на хороший исход [579]…

Однако, я все о наших делах. Вы вот о своих пишите малоутешительное: враг представляется не столь сильным, каким оказался при встрече лицом к лицу. Все же в уныние не впадайте! Ведь можно отступить и отсрочить сражение. Не горячитесь! А в Москву в феврале приезжайте. Мне кажется, что так давно не виделся с Вами…

Спрашиваете о Зосимовой. Я ездил туда на 13-е и 14-е декабря; с С<ергеем> <Николаевичем> и Влад<имиром> А<лександровичем> собирались на 20-е, но оба они, особ<енно> последний, порасклеились физически, и поездка не состоялась. Думаем постом побывать там.

Валентин Ал<ександрович> [580] ездил к старцам на два дня, говел, потише стал и похудел.

Сегодня вечером о. Феодор с 2-мя учеными иноками будет у Владимира Ал<ександровича>, куда и я зван. 9 — 11 января ожидается в Москву архиепископ Антоний [581]; предполагается ин цорпоре сделать на него облаву. Застрельщиком выступает Н.Д.Кузнецов [582], С<ергей> Н<иколаевич> немножко смущается…

Печатаю теперь книжки о Церкви, о благодати и таинствах и еще о Церкви. А в "Церковных Ведомостях" с первых номеров должна идти моя статья, разбитая на маленькие главы, под заглавием "У отцов".

Мамаша здорова, хотя поустала от служб церковных. Ал. Ив. готовится к урокам. Аба приветствует Вас. Ф.К.Андреев [583] в Петербурге у своих. Готовится к экзаменам и потрухивает. Экзамен в феврале.

Кот блудит, пропадает по суткам и более, заметно худеет от любви.

Пока умолкаю, крепко обнимаю и в гости ожидаю.

Господь да поможет Вам обогатиться внешней премудростию, чтобы потом удобнее служить внутренней!

Михаил.

111.     М.А.Новоселов — А.С.Глинке [584] 16.02.1909. Вышний Волочeк — Симбирск>

Вышний Волочек,

16 февраля1909.

<…> Вчера вернулись из Зосимовой мы — С.Н.Булгаков, Влад<имир> А<лександрович> [585], П.А.Флоренский и я. Как хорошо там было! Причастников за субботу и воскресенье больше 200. Когда приехали, все номера были заняты. И погода чудесная! — Приезжайте! Съездим туда еще разок. Если не скоро соберетесь в Москву, черкните слово — другое о себе. Давно не слышал Вашего голоса.

Влад<имир> А<лександрович>, С<ергей> Н<иколаевич> и я здоровы, хотя и изрядно мятемся в суете мира. О последнем можете судить по прилагаемой программе [586] <…>

112.     М.К.Морозова — Е.Н.Трубецкому [587]

<…> Заседание наше мы назначили на среду на вечер! Вчера у нас в редакции было очень много народа. Были новые: Лурье [588] и П.П.Рябушинский [589].

Вожусь со Скрябиным [590], хожу его слушать очень часто — он много мне дает! В основах и вообще во всем кредо мы чужие с ним! Но в переживаниях, красках, подъемах — он мне близок и мил! <…>