Дэн Сяопин

ГРОЗА НАД ЧЖУНШАНЕМ

Двадцать пятого августа 1945 года Дэн вылетел из Яньани обратно в Тайхан. Вместе с ним к месту службы возвратились и другие политработники и командиры 18-й армейской группы, участвовавшие в партийных мероприятиях, организованных ЦК, в том числе Лю Бочэн. Самолет и летчиков предоставили американцы, с конца июля 1944 года державшие при штаб-квартире китайской компартии свою миссию связи²¹⁴.

В то время все союзники Китая испытывали огромную радость в связи с окончанием антияпонской войны: и американцы, вступившие в войну с Японией 7 декабря 1941 года после атаки императорских ВВС на американскую военно-морскую базу Пёрл-Харбор на Гавайях, и русские, объявившие войну Японии 8 августа 1945 года, а затем разгромившие Квантунскую армию в Маньчжурии. И ни правительство США, ни руководство СССР не хотели нового конфликта в Китае. Ведь этот конфликт мог перерасти в третью мировую войну, к которой ни президент США Трумэн, ни Сталин готовы не были²¹⁵. Трумэн, под нажимом американской общественности, стремился вернуть своих солдат домой как можно скорее, а Сталин искал компромисс в Китае, принимая во внимание монополию США на ядерное оружие. Инициативу Сталина ограничивали и известное Ялтинское секретное соглашение великих держав от 11 февраля 1945 года, и советско-гоминьдановский договор о дружбе и союзе от 14 августа того же года, по которым Советский Союз получал экономические, политические и территориальные концессии на Дальнем Востоке. Вскоре после окончания Второй мировой войны Сталин посоветовал Мао Цзэдуну «прийти к временному соглашению» с Чан Кайши, не желая ради безоговорочной поддержки КПК рисковать тем, что уже получил, оказав помощь США и Китаю в борьбе с Японией²¹⁶.

Но Мао и Чан не могли договориться. Антагонизм между их партиями был настолько глубок, что новая гражданская война становилась неизбежной. Вооруженные столкновения между войсками Компартии Китая и Гоминьдана случались даже в период войны с Японией — в тылу армий микадо, несмотря на формально существовавший в те годы единый фронт. Что же говорить о послевоенной ситуации!

Новые «трения» между войсками начались уже в середине августа 1945 года в связи с вопросом о том, кому, где и когда принимать капитуляцию Японии. 11 августа, то есть за четыре дня до официального заявления императора Хирохито о прекращении сопротивления, Чжу Дэ издал приказ войскам Компартии Китая о наступлении на всех фронтах — чтобы «быть готовыми принять капитуляцию»²¹⁷. В ответ генералиссимус Чан приказал коммунистам «оставаться на своих позициях вплоть до получения инструкций»²¹⁸, а главнокомандующий американскими войсками на тихоокеанском театре военных действий генерал Дуглас Макартур отдал приказ японским армиям, дислоцированным в китайской зоне принятия капитуляции (она охватывала всю территорию Китая и часть Индокитая к северу от 16° северной широты), сдаваться только войскам Чан Кайши²¹⁹. Однако 16 августа Мао и Чжу направили радиограмму Чану, потребовав «отменить» его приказ и «признать ошибку»²²⁰. А вскоре 18-я армейская группа оккупировала крупный город Калган, расположенный в 196 километрах к северо-западу от Бэйпина. На это главнокомандующий сухопутными войсками Китая генерал Хэ Инцинь, ответственный за все вопросы, связанные с капитуляцией, потребовал от японцев (!) вернуть этот город²²¹ и удерживать его до тех пор, пока к нему не подойдут гоминьдановцы [33].

В общем, семена новой кровопролитной бойни были посеяны, и противники начали лихорадочно готовиться к широкомасштабной войне. И в ней войскам под политическим руководством Дэна суждено было сыграть огромную роль. Ведь они дислоцировались в местах, представлявших собой, по словам любившего выражаться красиво Лю Бочэна, «большие ворота в освобожденные районы Северного Китая, через которые враг должен был наступать в первую очередь»²²². («Освобожденными районами» в пропагандистских целях коммунисты называли свои опорные базы в тылу японцев.)

Уже в сентябре — октябре 1945 года 129-я дивизия, накануне переименованная в полевую армию военного района Шаньси — Хэбэй — Шаньдун — Хэнань, провела успешную операцию против гоминьдановских войск, продвигавшихся в Тайхан для принятия японской капитуляции. Эта операция по сути дела и явилась началом гражданской войны²²³. Спустя много лет Дэн с гордостью вспоминал: «У нас было всего тридцать с небольшим тысяч войска, а если говорить о личном составе, то мы не имели укомплектованных полков. Вооружение — плохое, снарядов — мало. Можно сказать, что [наше] соединение было партизанское… При таких обстоятельствах… было нелегко полностью уничтожить врага»²²⁴.

А в это время в Чунцине Мао и Чан Кайши вели непростые переговоры об урегулировании ситуации в целях мирного строительства государства на основе равного положения всех политических организаций. Однако ни тот ни другой не верили в их успех. «Я был вынужден поехать [на встречу с Чаном], поскольку это было настояние Сталина», — говорил позже Мао Цзэдун²²⁵. «Гоминьдан никогда не подчинится рыхлому конгломерату партий», — полагал Чан Кайши, севший за стол переговоров под давлением американцев²²⁶. В этих условиях победа над гоминьдановцами в октябре 1945-го, одержанная войсками Лю и Дэна, имела для Председателя большое значение. «Мы… давно установили курс — действовать острием против острия, бороться за каждую пядь земли. На этот раз мы и действовали, и боролись, причем отлично действовали и отлично боролись», — радовался Мао²²⁷. Ведь чем больше было таких побед, тем скорее Сталин мог изменить свою осторожную позицию в китайском вопросе, дав главе Компартии Китая «добро» на войну.

Но Сталин пока не торопился этого делать и даже категорически запрещал войскам коммунистов занимать города Северо-Восточного Китая до тех пор, пока Советская армия их не оставит. Более того, неоднократно заявлял, что надеется на установление в Маньчжурии власти Национального правительства. (При этом, правда, не возражал, чтобы коммунисты тайно, на свой страх и риск, проникали в сельские районы Маньчжурии, организовывали секретное Северо-Восточное бюро ЦК Компартии Китая во главе с членом Политбюро Пэн Чжэнем и даже создавали так называемую Автономную народную армию Северо-Востока, возглавлявшуюся Линь Бяо²²⁸.)

Стремясь закрепить успех, Мао дал указание Лю Бочэну и Дэн Сяопину провести еще одну операцию против продвигавшихся на север гоминьдановских войск²²⁹. И вновь армия Лю и Дэна одержала победу. В общем, как позже признавал сам Дэн, «эта наша полевая армия после окончания антияпонской войны прямо-таки ни на один день не прекращала войну [несмотря на формальные переговоры о мире с Чан Кайши]. В лучшем случае она могла получить на переформирование и учения неделю, даже десять дней не давали»²³⁰.

И Сталин в конце концов стал колебаться. В октябре 1945 года он принял решение передать войскам китайской компартии в Маньчжурии часть захваченного советскими солдатами вооружения Квантунской армии. При этом, правда, не желал афишировать свое участие в китайской гражданской войне, хотя и начинал, по-видимому, принимать ее как реальность. «Все наши офицеры связи и другие люди должны быть удалены из Яньани и зон действия войск Мао Цзэдуна как можно скорее, — внушал он своим подчиненным. — Гражданская война в Китае принимает серьезный оборот, и я беспокоюсь, что наши враги будут потом обвинять наших людей в этих районах, которые ничего не контролируют, в том, что они организаторы гражданской войны в Китае. Чем скорее мы их удалим оттуда, тем лучше»²³¹.

В феврале — марте 1946 года Сталина к безоговорочной поддержке Компартии Китая по иронии судьбы подтолкнул сам Чан Кайши, начавший под давлением правых проводить недальновидную политику в отношении СССР. Гоминьдан и общественность стали выражать тогда недовольство поведением Советской армии на северо-востоке страны. Оккупационные войска СССР демонтировали и вывозили в Советский Союз крупные промышленные предприятия и другое имущество. В результате промышленности Маньчжурии был нанесен урон на сумму в 858 миллионов американских долларов²³². 6 марта МИД Китайской Республики выразил по этому поводу протест, потребовав немедленной эвакуации Советской армии²³³. Понимал ли тогда Чан Кайши, что на смену советским придут китайские коммунисты? Вероятно, нет: он рассчитывал сам занять оставляемые Советской армией города, опираясь на помощь США. Но просчитался.