Страдания судьбы (СИ)

– Нет, для меня светлые дни больше не вернуться.

Он глубоко вздохнул, продолжил свою речь.

– Ну ладно, что было то было. Мой бывший муж ничего не потерял. Его не мучает совесть, он продолжает гулять. За своё спокойствие все мои радости разбил, уничтожил. Извините, я рассказываю свои рассказы всем. Люди очень устали от этого.

– Я не устал. Говорите, не стесняйтесь.

– От вас просьба моя такая. От Хонкелдиева моего сына возвратите мне. У меня к нему нет никаких требований. Если он не вернёт, пусть винит себя!

Тон разговора женщины был твердым. Кориев в тисках сожаления сидел молча. В редких случаях применяющую такую привычку вытащил сигарету и закурил. НА углах его глаза появились мелкие морщины извещающие о его человечности.

– Ваш бывший муж работает на должности председателя народно-хозяйственного Совета, он мне не подчиняется. Но что в моих силах всё сделаю. Против вас выпустивший приговор с судьей тоже поговорю. Доверьтесь мне. По возможности я буду стараться.

– Спасибо вам. Если от меняя не вернётся то от Бога вернётся, – сказала женщина с просветлевшими глазами.

– Вы себя так не мучайте дочка. Иногда жизнь слишком отравляет человека.

– До свидания.

С грустью уходившей за женщиной Кориев с горечью в сердце остался задумавшись. Эта женщина была жертвой бессердечной дикости. Эгоизм может ли так растоптать эту женщину! Тонкое сердце человека могут ли вот так затоптать. Проявляющих такое иго у людей сердце должно быть из камня. Кориев от глубины души её сожалел. Долгое время он не мог прийти в себя и сидел задумавшись. Как бы там не случилось бедной женщине надо помочь. Жаль, он не мог помочь этой женщине…

Он когда услышал эту весть как будто у него внутри что-то оборвалось. Зумрадхон в подходящее время вторглась в дом Хонкелдиева: Она сначала попросила Хонкелдиева вернуть её сына, а потом потребовала. Она когда её муж спал отобрал у него пистолет. Она в ярости Шавката Хонкелдиева в сердце два раза , после в себя в грудь открыла огонь. Двоих людей страшная смерть был результатом предательства: любви и преданности. В последнее время Кориев это событие часто вспоминать стал.

Примерно в скором времени я тоже буду застрелиться, – сказал он себе… тело задрожало, и ему стало не в себе.

В шоковом состоянии долго сидел задумавшись. Стало слышно в ушах звук выстрела.

***

Со свистящим звуком гудящего ветра сила усиливалась ещё больше. Ветер немного времени отдыхал потом ещё более страшной силой выл, гибкие ветки изгибая мучал, ранил только что появившегося ростки разбрасывал в разные стороны, на столбах электрические провода кидал и при касании проводов возникали искры. На улицах пусто, в небе нет птиц. Все жившие существа как и люди спрятались в укромных местах, птицы спрятались в дырах. Ветер повсюду имеет полную власть. Самин вот в такое время в самый разгар ветра открыл глаза. Голова у него болью гудела. Каждый день повторяющийся плохое настроение ещё стало хуже. В кармане пусто. В такую погоду повсюду закрыто. Если немного не выпьет водки головная боль не прекратится. В низкой чайхане махали в темном углу Хошим его ждал как по заказу.

– Я знал, что ты выйдешь, – сказал он показывая место Самину сесть.

Глаза Самина просветлели. На скатерти нарезанные куски турп также два куска жаренного мяса. Две опрокинутые пиалы с ними рядом одна бутылка водки стояла гордо. Что трон Сулеймана, такому чуду?!

– Я не зря тебя называю другом, – сказал со смехом на лице Самин и сел на курпачу.

– Наливать?

– Что наливать, наливай полным!

– Ну взяли, – сказал Хошим резко взял пиалу.

– Ты как будто оросил сталь, мой друг.

В скором времени одна бутылка была пуста.

– Слушай меня Самин. Так и будем ходить без дела? – спросил Хошим со значительным взглядом.

– Что ты хочешь сказать? – спросил как будто что-то чувствуя Самин.

– Э друг! Надоело мне ходить как последняя нога собаки.

– Ну что мне делать говори?

– Мы должны сделать что-то существенное. Мне тоже имеем право жить как все люди. Сейчас ты идёшь домой и пригонишь машину.

– Не шути. Разве можно заходить в гараж?

– Эй дурак, твои мозги не работают! В руки охранника вручишь двадцать пять рублей, свою машину пригони сюда! Есть дело. Будем иметь что-то жирное.

– У меня нет ни копейки, – сказал Самин с полупьяным глазами.

– Если не будешь с головой работать, и после будешь ходить без копейки.

Хорошо понимающий знак Хошима чайханщик перед ним поставил одну бутылку водки и вышел.

Грузовая машина голубого цвета марки «Зил» не доезжая пищекомбината на повороте остановилась.

Хошим Самину что-то шепча сказал вышел из кабины, пошёл в сторону ворот комбината.

– Откройте дверь, Усмон ака – сказал он охраннику стуча на дверь.

– Кто это? – спросил охранник удивляясь стуку на дверь в позднее время.

– Отец не бойтесь. Это я Хошим. С женой я немного поругался. Мы посидим с вами попьём чаю. Я пришёл .

– Сынок, во внутрь ночью никого нельзя пускать. Ты не обижайся. Я на службе.

– Отец вы же меня знаете.

Стоящего снаружи парня стало жалко охраннику, видимо, или до утра с этим будет коротать время в беседе подумал.

– Ну ладно заходите, – сказал охранник открывая дверь охранников. Быстро зашедший Хошим завернутой в бумагу с железной арматурой ударил по голове охранника.

– Воой, воой! – с таким криком, старик в один момент стих.

Приехавший на грузовой машине Самин замок ворот в один момент сломал. Внутри готовые для отправления мешки с кишмишем лежали. Двое подельников нагрузили мешки на автомашину в кузов доверху. Они испугавшись наступления рассвета очень быстро действовали.

***

Снижение напора ветра Андрея и Надю очень порадовал. Андрей завтра отправляется в армию на службу. Они перед отправлением в армию Андрея договорились ночь проводить вместе. Они чтобы проводить ночь вместе вышли на улицу. Повсюду тишина и ночь, Надя обнявшись с Андреем рассказывала о своих мечтах.

– Я тебя буду ждать. Ты обязательно будешь мне писать письма, да?

– Я про тебя буду думать день и ночь.

Их сладкую беседу нарушил звук гудения. Испугавшийся Надя увидела на большой скорости выезжающую машину из ворот «Пишкомбината».

– Запомни номер автомашины.

– Здесь что-то случилось. Пойдём во внутрь. Посмотрим, – сказал Андрей указывая на широко открытые ворота.

– Не надо делать этого, – сказала Надя раскрыла сумочку выташила губную помаду. Она на стене с большими буквами написала номер машины. ЕМ 70-81.

Когда оперативная группа приехала в Пишкомпинат во главе Содикжоном Рахмоновым уже начала рассветать. Члены группы внимательно стали изучать место преступления.

Преступники убили охранника, украли 120 мешков кишмиша. Внимательно рассмотревший вокруг место преступления Рахмонов обратил внимание на внешней стороне, рядом с воротами на стене надпись. Он быстро записал на записной книжке на стене надпись, сказал фотографу сфотографировать на стене надпись и рядом с надписью поставил часовым милиционера. Удивительно но было то, что надпись был свежим и был ровным.

– Кто это мог написать? Может быть это свидетель который увидел преступление, – сказал Рахмонов задумавшись, – Надо всё таки проверить.

Немедленно стали искать автомобиль с таким номером кому принадлежит. Преступников очень быстро обнаружили. Они успели продать только 2 мешка с кишмишем и на эти деньги сидели пьянствовали. Их сразу арестовали на месте, где пьянствовали.

– Мы таких преступлений очень много раскрывали, укажон, – сказал Эралиев и с улыбкой посмотрел на Баннопова. Придёт время и кто-то об этом событии будет писать что-то.

– Вам надо вести дневник.

– Человек свинья, – сказал Эралиев еле слышным голосом.

– Не понял, – сказал Баннопов удивляясь.

– Я вам сейчас расскажу, – сказал сосредоточиваясь взглядом. Эралиев во многих случаях свои мысли выражал не лицом, а любил выражать со своими глазами.