На южном приморском фланге (осень 1941 г. — весна 1944 г.)

Во исполнение ранее отданного распоряжения о перегруппировке сил к западному молу, причалам у городской станции ОСВОД и рыбозаводу в районе Станички ночью стали подходить катера и плавсредства базы. В переброске сил участвовали отряд кораблей ОВР под [170] командованием капитана 3 ранга Л. Г. Сучилина и 2-я бригада торпедных катеров под командованием капитана 2 ранга С. С. Савина (18 торпедных катеров, 4 СКА МО, 17 сейнеров, 4 рейдовых катера). Перевозка раненых и отвод частей к пунктам посадки начались в 23 ч 9 сентября. Эвакуацию обеспечивали подразделения, прикрывающие отход наших войск, авиация и артиллерия НОР, наносившие удары по противнику. Принятые меры позволили под покровом темноты успешно перебросить на восточный берег Цемесской бухты личный состав частей морской пехоты, артиллерийских батарей, строительных органов, руководителей комитета обороны города и часть его жителей. Отдельные группы бойцов из отрядов прикрытия продолжали выходить из окружения до утра 11 сентября. [156]

В особо тяжелом положении оказались части, блокированные противником на южной оконечности Мысхако. Верные воинскому долгу, они продолжали самоотверженную борьбу. Для их снятия были направлены катера, которые утром 12 сентября доставили в Геленджик 30 человек. Но эвакуировать всех не удалось, многие из защитников Мысхако погибли в бою, а часть бойцов на подручных средствах и даже вплавь преодолели пятикилометровое пространство от западного до восточного берега Цемесской бухты. [157]

В целом потери при переброске сил из западной части города в восточную оказались минимальными. В ту ночь мы потеряли лишь один торпедный катер. Вместе с командирами и личным составом командного пункта обороны города эвакуировались управление и штаб 4-го дивизиона малых охотников, располагавшиеся в одном из домов на Морской улице вблизи западного мола. Последние катера и сейнеры отходили от причалов Новороссийска уже на рассвете 10 сентября.

Эвакуированные части затем были переформированы, довооружены и влились в ряды защитников восточной части города.

За время этих боев морские пехотинцы нанесли врагу значительный урон. Они уничтожили до двух полков пехоты, 15 танков, 4 бронемашины, 4 автомашины, 1 артиллерийскую [171] и 2 минометные батареи, около 20 подвод. [158]

Хотя экстренные меры по усилению обороны города, принятые Военным советом фронта, и не позволили немецко-фашистскому командованию развить наступление на Туапсе вдоль побережья, 9 сентября войска НОР под сильным давлением противника вынуждены были оставить большую часть Новороссийска.

В дни обороны города его защитники проявили беззаветное мужество. Значительную роль в поднятии боевого духа личного состава НОР сыграла партийно-политическая работа, направленная на выполнение приказа Народного комиссара обороны № 227. Новый импульс боевой активности придало письмо Военного совета ЧФ к политработникам и партийным организациям флота 2 сентября. [159] В нем с предельной откровенностью говорилось о том, какая смертельная опасность нависла над Кавказом и Черноморским флотом. Военный совет призывал политические органы и партийные организации словом и делом вдохновлять бойцов на борьбу с врагом, укреплять их веру в победу. Политработники, коммунисты и комсомольцы были всегда впереди, показывая в боях образцы личного героизма. В самые тяжелые для Новороссийска дни лучшие воины вступали в ряды партии и комсомола. Защитники Новороссийска с честью доказали, что являются достойными преемниками доблестных защитников Одессы, Севастополя.

Главным итогом героической обороны Новороссийска явилось то, что именно здесь, в черте города, было окончательно остановлено продвижение правого приморского фланга гитлеровских войск, именно отсюда, как и от Сталинграда, враг повернул вспять. Правда, гитлеровское командование еще не раз предпринимало отчаянные попытки изменить ход событий. Немецко-фашистские войска стремились, сбросив в море защитников Новороссийска, прорваться на стратегическую приморскую дорогу, ведущую к границе с Турцией. Противнику это было чрезвычайно важно, так как Турция, являясь потенциальным союзником Германии, сосредоточила на границе с Советским Союзом более 20 дивизий, выжидая момента, чтобы вступить в войну. Но этим попыткам и надеждам не суждено было сбыться. [172]

Итак, наступление немецко-фашистских войск на кавказском направлении выдохлось. Это привело Гитлера в ярость. Он принял решение, подобное тем, какие привык принимать, когда рушились его бредовые авантюры: сместил генерал-фельдмаршала Листа с поста командующего группой армий «А» и взял руководство в свои руки. Находясь в бункере под Винницей, Гитлер пытался через штаб группы армий «А», располагавшийся в Сталино (ныне Донецк), руководить боевыми действиями на кавказском направлении. 10 сентября он отдал приказ, непосредственно повлиявший на развитие событий в операционной зоне Черноморской группы войск: «17-й армии немедленно по овладении Шаумяном продвинуться на Туапсе, чтобы захватить Черноморское побережье и создать тем самым предпосылки для занятия района между Новороссийском и Туапсе и для дальнейшего наступления вдоль побережья на Сухуми». [160]

10 сентября в Геленджике, где был развернут командный пункт обороны Новороссийска, была получена телеграмма от командующего Черноморской группой войск генерал-полковника Я. Т. Черевиченко и заместителя командующего фронтом адмирала И. С. Исакова, адресованная Военному совету Закавказского фронта, начальнику Генерального штаба и командующему флотом. В ней предлагалось осуществить ряд конкретных мероприятий по дальнейшему усилению обороны НОР и предотвращению попыток противника использовать Новороссийский порт в своих интересах, а также по подготовке предстоящих наступательных операций. [161] Да, уже в то время готовились планы наступления, это предопределялось развитием событий на советско-германском фронте. А тем временем продолжалась борьба с противником, пытавшимся прорвать нашу оборону на Северном Кавказе. Битва за Кавказ, в которой участвовал Черноморский флот, продолжалась.

Одной из первоочередных задач стало создание надежного рубежа обороны на юго-восточной окраине Новороссийска, фактически являвшейся воротами Сухумского шоссе. Надо оказать, что существовал момент, когда противник действительно был близок к выходу на эту важную сухопутную магистраль. 8 сентября, захватив [173] населённый пункт Мефодиевский, гитлеровцы устремились к цементным заводам. Этот участок НОР оказался совершенно неприкрытым — не хватало войск. К счастью, к ночи из Геленджика сюда подошел 305-й отдельный батальон морской пехоты под командованием капитана В. С. Богословского и занял оборону возле Адамовича балки. Морские пехотинцы в течение нескольких дней отражали многочисленные ожесточенные атаки противника, выстояли и не позволили ему продвинуться ни на шаг.

Командующий войсками Новороссийского оборонительного района генерал-майор А. А. Гречко, прекрасно понимая важное значение этого рубежа в обороне северо-западного фланга фронта Черноморской группы войск, делал все возможное, чтобы укрепить его. Эти возможности, правда, поначалу были очень ограниченными, так как сколько-нибудь значительных резервов в его распоряжении не имелось. К тому же противник предпринимал попытки наступления не только здесь, но и северо-восточнее, в районе горы Колдун — «решающей высоты восточнее Новороссийска», как ее называли гитлеровцы в своих документах.

Среди отличившихся в боях в районе Адамовича балки и цементного завода «Октябрь», а также восточнее и северо-восточнее города нельзя не назвать 103-ю стрелковую бригаду и 142-й отдельный батальон морской пехоты. С начала борьбы на подступах к Новороссийску 103-я бригада не выходила из боев, некоторое время она сражалась в окружении и понесла большие потери, но все же сумела вырваться из кольца и, отойдя к восточной окраине города, продолжала сражаться с врагом с прежним упорством.