Провал гитлеровского наступления на Москву

Не теряя времени, я вызвал к телефону командира 36-го мотоциклетного полка полковника Т. И. Танасчишина и приказал поднять полк по боевой тревоге и, взяв с собой два боекомплекта, не менее 500 противотанковых мин, две-три сотни бутылок с зажигательной смесью, три заправки горючего, запас продовольствия на четыре дня, выступить по маршруту Москва, Серпухов, Тула, Орел с целью разведки противника на орловском направлении. Затем я связался по телефону с Тулой и поставил задачу начальнику Тульского военного училища: частью сил занять оборону на реке Зуше в районе Мценска, а главными силами выдвинуться ближе к Орлу, выбрав для обороны наиболее выгодный рубеж.

Днем 2 октября мы с группой, в которую входило восемь офицеров штаба бронетанковых войск, направились в Мценск. Штаб и тыл корпуса, конечно, еще организованы не были. Непосредственно перед нашим отъездом прибыли комиссар корпуса бригадный комиссар Константин Леонтьевич Сорокин и мои заместители генералы Алексей Васильевич Куркин и Виктор Алексеевич Визжилин. Дорогой мы догнали командира 36-го мотоциклетного полка и уточнили задачу. Ему следовало из района Мценска провести разведку на широком фронте, выделив для этого шесть разведгрупп по направлениям: первая - Мценск - Болохов - Знаменское - Хотынец; вторая - Мценск - Сторожевое - Полозовские Дворы - северная окраина Орла; третья - Мценск - Орел вдоль шоссе; четвертая - Мценск - Доброводы Золотарево - Домнино - Грачевка - юго-восточная окраина Орла; пятая - Мценск Саймоново - Суворово - Моховое; шестая - Мценск - Новосиль.

Остановившись на короткое время в Туле, я уточнил задачу артиллерийскому училищу. Здесь следует отметить, что вместо тягачей и грузовых автомашин для переброски артиллерии пришлось использовать пассажирские автобусы. Перед тем как выехать из города, мы получили важную информацию из Ставки: гитлеровцы крупными силами танков при мощной поддержке авиации начали 2 октября наступление на Москву с запада.

В пути следования я поделился со своими спутниками, которым уже пришлось сражаться с врагом в первые недели войны, соображениями о том, что обстановка, в которой нам придется вести бой против Гудериана, напоминает условия в самом начале войны, когда враг крупными танковыми и механизированными соединениями глубоко вклинивался на нашу территорию и шел напролом с открытыми флангами. Мне уже пришлось под Даугавпилсом применять против соединений 4-й танковой группы противника метод подвижной обороны, задерживая врага на выгодных рубежах, несмотря на его абсолютное господство в воздухе. Целью такого рода обороны было стремление выиграть время для подхода из глубины наших оперативных резервов, чтобы затем, создав выгодные условия для жесткой обороны, дать решительный бой и перейти в контратаку, а то и нанести неприятелю контрудар. Мне казалось, что этот опыт полезно использовать под Орлом и Мценском, тем более, что силы наши, особенно в первые два-три дня, были очень слабыми. Новые боевые друзья поддержали меня.

Учитывая конкретную обстановку, пришлось принять решение, которое нам казалось в тех условиях наиболее целесообразным: вести активную разведку на широком фронте, сдерживать наступление противника, особенно его танков, наносить дерзкие удары по флангам и тылу, с подходом главных сил корпуса приостановить наступление -неприятеля и разгромить его.

В первой половине дня 3 октября мы с оперативной группой прибыли в Мценск. Оказалось, что гитлеровские самолеты утром обрушили на городок большое количество бомб. Люди спешно собирали пожитки, грузили вещи на подводы, а иные с котомками за спиной устремлялись на восток. Мы с К. Л. Сорокиным побывали в горкоме партии. Секретарь горкома И. Г. Суверин, энергичный, распорядительный работник, не терял присутствия духа, умело организовывал эвакуацию населения и государственного имущества.

Часа в два дня было получено донесение от командира 36-го мотоциклетного полка, в котором сообщалось, что примерно в восьми километрах северо-восточнее Орла в 12 часов наша третья разведгруппа, следовавшая по шоссе на Орел во главе с лейтенантом Новичковым, встретилась с разведкой противника. Группа Новичкова, имевшая танк и 20 мотоциклов, дерзко атаковала противника. В коротком бою были подбиты два танка, один бронетранспортер и уничтожено три неприятельских мотоцикла. Гитлеровцы попятились к Орлу. Они, видимо, посчитали, что за русским танком, так смело их атаковавшим, идут крупные силы.

Так началось сражение против 2-й танковой группы гитлеровцев. Непоздоровилось бы, вероятно, немецким разведчикам, если бы Гудериан узнал, что на орловском направлении у нас в тот момент действовал всего лишь один танк!

Вопрос о силах врага не переставал волновать нас. Лучшим способом выяснить это могла быть силовая разведка танковыми подразделениями, но в тот момент у нас их не было. Через несколько минут неожиданно к нам на мотоцикле подъехал офицер. Это оказался командир 132-го пограничного полка подполковник Пияшев, который пытался связаться со старшим командованием. Полку была поставлена задача: оседлать шоссе в восьми - десяти километрах северо-восточнее Орла и удерживать рубеж до подхода главных сил корпуса; при обнаружении противника немедленно докладывать в штаб корпуса в Мценске. А. В. Куркину я порекомендовал временно задержаться у пограничников и помочь им организовать оборону. Так как на вооружении пограничников имелись только винтовки и гранаты, то на усиление им из 36-го мотоциклетного полка были переданы два бронеавтомобиля БА-6, 12 мотоциклов с пулеметами и более 200 противотанковых мин.

Полковник Танасчишин продолжал тем временем вести разведку. Подразделения артиллерийского училища заняли выгодный рубеж обороны между Орлом и Мценском.

Примерно в 23 часа от подполковника Пияшева было получено донесение, в котором он сообщал, что в 21 час два легких танка, шесть бронетранспортеров и 15 мотоциклов противника вклинились в оборону полка, но атака была отбита. Враг оставил на поле боя один танк, два бронетранспортера, восемь мотоциклов, до двух десятков убитых и раненых. Пограничники продолжали удерживать оборону. Командир полка направил к нам восемь пленных, захваченных в этом бою. Из их показаний мы узнали, что в Орле находятся части 4-й танковой дивизии 24-го танкового корпуса 2-й танковой группы Гудериана{49}. Эти сведения были очень кстати.