Полк, к бою !

Командующий, выслушав полковника Зорькина, повернулся к комдиву, спросил:

- Какой полк наступает здесь?

- 878-й стрелковый, - ответил ему Гаспарян.

- Готовы доложить решение? - обратился уже ко мне командарм.

- Готов, товарищ командующий, - ответил я и начал свой доклад с характеристики противника.

- Не будем терять времени, - мягко остановил меня И. Т. Гришин. - Я уже слушал начальника разведки. Если у вас есть что добавить или что-нибудь он упустил, тогда, конечно, докладывайте. А так...

Спокойный тон командарма располагал к нему, снимал скованность. Докладывать было легко, тем более что И. Т. Гришин слушал внимательно, уже не перебивая. А выслушав мое решение и последовательность его выполнения, даже похвалил меня. Спросил комкора и комдива, есть ли у них какие-нибудь вопросы ко мне. Те ответили, что вопросов не имеют.

- А у вас ко мне? - спросил меня командарм.

- Есть просьба, товарищ командующий. Прошу надежно подавить противника вон в той роще. - И изложил ему свои опасения за нес.

Генерал-лейтенант посмотрел сначала на карту, затем поднял к глазам бинокль, навел его на рощу и долго рассматривал ее.

- Да, действительно эти сосеночки могут таить под своими кронами неприятности, - проговорил он вполголоса. - А может, ее лучше обойти? Вон там, слева? - поворачиваясь ко всем стоящим, спросил командарм.

Я же настаивал: очистить рощу от противника нужно сразу, не оставляя на потом. Потом может быть и поздно.

- Ну хорошо... Что у нас есть в резерве? - обратился Гришин к одному из сопровождавших его полковников.

- Авиация вся задействована, товарищ командующий, - ответил тот. Осталось лишь два полковых залпа реактивной артиллерии.

- Хорошо, - сказал командарм. - Товарищ Терентьев, спланируйте в конце артподготовки один полковой залп реактивной артиллерии по роще. Повернувшись ко мне, добавил: - Это все, чем я могу вам помочь. Дальше решайте сами.

- Спасибо и за это, товарищ командующий. Но у меня...

- Что еще?

- Последняя просьба: спланировать огневой вал перед моим левофланговым батальоном на такую же глубину, как и перед соседним полком. Это поможет ему в короткий срок овладеть гребнем вон тех высот. Затем, введя второй эшелон в обход рощи с запада, я легко отрежу все пути отхода противнику, обороняющемуся в ней.

- Что ж, мысль верная, подполковник. А что скажет нам на это бог войны? - Командарм посмотрел на полковника Зорькина.

- Боеприпасов маловато, товарищ командующий, - ответил тот.

- А артиллерии достаточно? Сколько у вас стволов на километр фронта прорыва?

- На направлении главного удара сто шестьдесят, товарищ командующий, а здесь сто двадцать.

- И все-таки подумайте над просьбой командира полка. Что же касается боеприпасов, то вам их еще подвезут, я распоряжусь, - сказал Гришин. И уже командиру дивизии: - Подсчитайте все это вместе и доложите мне.

На этом работа на местности и закончилась.

* * *

На следующий день я до позднего вечера снова работал с командирами батальонов на местности. Здесь мы определили каждой роте исходный рубеж атаки, ее направление, места сборки плотов и порядок форсирования реки. С командирами батарей уточнили цели, последовательность их поражения как в период общей огневой подготовки, так и во время атаки, места наблюдательных пунктов, районы огневых позиций. Вернулись в расположение полка где-то к полуночи. Не успели стряхнуть с себя пыль и умыться, как позвонил начальник штаба дивизии и предупредил о том, что завтра к 10.00 (считай, уже сегодня) мне и замполиту быть на совещании. Спросил его, что нужно иметь с собой. "Только карту", - ответил начштаба и положил трубку.

Народу на совещание собралось много. В большой палатке, куда мы зашли вместе с майором Г. Т. Петушковым (он недавно сменил выбывшего по ранению бывшего замполита майора И. И. Загорного), на стене, от потолка и до самого пола, висела огромная карта. На ней нанесены оборона противника, оперативное построение армии, задачи корпусам, дивизиям и полкам.

У карты толпились командиры частей и соединений, сверяя с ней свои задачи и уточняя другие вопросы.

Номер своего полка я нашел сверху шестым. Оказывается, справа от нас, на удалении десяти километров, на отдельном направлении прорывал оборону противника еще один корпус армии.

В 10.00, когда все уже сидели на своих местах, в палатку вошли командующий 2-м Белорусским фронтом генерал-полковник Г. Ф. Захаров, член Военного совета фронта генерал-лейтенант Л. З. Мехлис, начальник штаба фронта генерал-лейтенант Н. Н. Боголюбов, наш командарм.

После рапорта командующий фронтом поздоровался с аудиторией, затем сказал, что хочет послушать командиров полков о готовности их частей к наступлению, решения на наступление, знание противостоящего противника, доклады об обеспеченности всем необходимым для выполнения боевых задач. Из каждой дивизии будет заслушан один командир полка.

Из нашей 290-й стрелковой этот жребий пал на меня.

...Командующий фронтом слушал доклады молча, не перебивая. А вот член Военного совета фронта генерал-лейтенант Л. З. Мехлис то и дело задавал наводящие вопросы. Причем таким резким тоном, что командиры полков терялись, начинали путаться.

Настала и моя очередь идти к карте. Учитывая замечания, высказанные Мехлисом в адрес выступавших до меня, я уже прикинул в уме более или менее последовательное изложение необходимого материала, обоснования для спорных мест. Начал доклад в том же порядке, что и на рекогносцировке.

Генерал Г. Ф. Захаров внимательно слушал и все время следил за указкой, которой я оперировал на висящей карте. Когда же я сказал, что доклад окончен, он посмотрел на Л. З. Мехлиса и сказал:

- У меня вопросов к командиру полка нет. А у вас?

- У меня есть! - резко ответил Мехлис. И, обращаясь ко мне, спросил: Скажите, когда сходит туман с Прони?

Я доложил, что вчера, например, тумана не было. В прошлые дни стоял лишь один раз утром, но незначительный. А сегодня был или нет, доложить не могу, так как уехал на совещание затемно.

- Вы ехали на Военный совет фронта, поэтому обязаны были знать все, что вас здесь спросят! Когда будете начинать артиллерийскую подготовку? Как вы можете ответить на этот вопрос, если не знаете, когда сходит с реки туман? Мехлис встал, начал ходить взад и вперед вдоль стола, жестикулируя.

- Такой туман, какой был три дня назад, началу артподготовки не помешает, товарищ член Военного совета, - ответил я с некоторой запальчивостью. - Наоборот, если он ляжет утром в день наступления, то будет не мешать, а способствовать нам.

Мехлис подошел ко мне вплотную, вперил в меня свой сверлящий взгляд, затем сказал с усмешкой:

- Так, так, так! Значит, способствовать? Вы слышите? - сделав обводной жест рукой, обратился он к собравшимся. - Он говорит, что туман будет ему даже способствовать! Когда же это было, чтобы туман способствовал артподготовке? - снова повернулся он ко мне.

- Полку, прежде чем атаковать оборону противника, предстоит еще форсировать реку, товарищ член Военного совета, - стоял я на своем. - А для этого нужно собрать плоты, на которых будем ее форсировать. Вот тут-то туман и будет нам помощником. Что же касается артподготовки, то и здесь он не помеха. Ведь первая траншея противника находится всего в двухстах - двухстах пятидесяти метрах от уреза воды. Берега крутые, и туман не закрывает ее.

- Что ж, логично... А почему у вас такое обмундирование? - вдруг резко сменил тему разговора Мехлис, щупая пальцами рукав моей хлопчатобумажной гимнастерки.

- Такое выдают, товарищ член Военного совета...

- Не может быть! Командирам полков - и хлопчатобумажное?! - с удивлением произнес Мехлис, ища глазами кого-то среди сидящих. Но, не найдя того, кого искал, обратился к аудитории: - Что ж вы, командиры полков, все получаете такое обмундирование?

- Все! - послышалось в палатке.