Граф Дракула. Тайны князя-вампира

Наградой за усердие для Влада стало принятие его в орден Дракона на торжественной церемонии, состоявшейся 8 февраля в Нюрнберге в присутствии едва ли не всей немецкой и венгерской знати. Известно, что новоявленный «драконист» принес вассальную присягу императору в качестве будущего князя Валахии, а также согласился принять в ближайшем будущем католическую веру и разрешить ее свободное распространение в своих владениях. В честь вступления в орден новых членов в городе были устроены танцы, фейерверк и представления уличных актеров. Вечером у ворот Тиргартен состоялся рыцарский турнир, в котором участвовали самые опытные бойцы империи вместе с членами ордена, среди которых был и Влад.

Стоит отметить, что переломное XV столетие было еще и последним веком рыцарства. На полях сражений Столетней войны еще разили друг друга закованные в железо всадники, но пушки и аркебузы уже пробивали бреши в рыцарских рядах, делая всю романтику Круглого стола ненужной и бессмысленной. В следующем веке турниры окончательно сделались игрой, но в эпоху Дракулы к ним еще относились серьезно. Мирча Старый на одной из монастырских фресок изображен в рыцарских датах, и его сын тоже охотно выходил на турнирное поле со щитом, на котором красовался золотой валашский орел. Свою роль здесь играло и то, что юность Влад провел в Буле и Нюрнберге, где привык к обычаям Запала и говорил на пяти известных ему языках лучше, чем на родном румынском.

Одним словом, статный черноусый принц принял участие в турнире и проявил там изрядную доблесть. Когда он сбросил с коня очередного противника, неизвестная дама с император-ской трибуны бросили к ногам его коня драгоценный приз: золотую брошь с эмалевой розой на ней. Принц хранил эту награду всю жизнь, а пять веков спустя она неожиданным и трагичным образом напомнила о судьбе его сына.

Этот сын, названный именем отца, появился на свет вскоре после принятия Влада в орден Дракона, в ноябре 1431 года. Знаменательное событие случилось в трансильванском городе Сигишоара (Шассбург), в трехэтажном готическом доме, который сохранился до сих пор и украшен мемориальной доской. Дом стоит на узкой Кузнечной улице, мощеной булыжником и ведущей к старой крепости, которая возвышается над городом. К моменту рождения принца Влада Данешти уже были свергнуты, и валашский трон занял родной брат Влада-старшего Александру Алдя. Отношения между братьями были далеко не родственными, и Влад по-прежнему не мог вернуться в Валахию. К тому же он выполнял в Трансильвании ответственное поручение ордена — охранял карнатские перевалы от турок, одновременно зорко следя за положением на родине. В 1432 году, когда Алдя был вынужден признать власть султана. Дракул открыто предъявил претензии на власть. В письме городскому совету трансильванского Брашова он писал: «Вам известно, что Алдя открыто передался гуркам и теперь угрожает вам турецким войском, которое уже нападало на вас. Поэтому прошу вас, мои друзья, дать мне сто аркебуз со всем необходимым для них, и луки со стрелами, и щиты, а также людей в помощь, чтобы я изгнал его из страны, и вы могли жить в мире».

Осторожные брашовцы не откликнулись на эту просьбу, и Влад продолжал оставаться в изгнании. Семья его тем временем росла. Старшему сыну Мирче к моменту рождения Влада-младшего было года три или четыре; младший, Раду, появился на свет четыре года спустя, в 1435 году. Кроме того, еще до женитьбы на молдавской княжне у Влада от его возлюбленной Кэлтуны родился сын, тоже Влад (похоже, с фантазией у Дракула дело обстояло плохо), в ранней юности отданный в монастырь по настоянию богомольной матери и оттого прозванный Калугэрул, то есть «Монах». Еще была дочка по имени Александра, а возможно, и другие дети, законные и незаконные, — валашские господари никогда не отличались строгостью нравов.

Почему-то из всех отпрысков принца только Влад-младший стал называться по отцу — Дракула (Draculea), то есть «сын Дракона» или, более фамильярно, «дракончик». Это могло означать и «сын дьявола», но принц не стыдился прозвища и, в отличие от отца, охотно подписывался им. В этой привычке соединилось многое: гордость полноправного наследника валашских князей, пренебрежение общими условностями и суевериями, отождествление себя с могучим и хищным зверем. Было и еще одно: память об ордене Дракона, желание восстановить его или даже возглавить, повести христианские армии против турок. Принимая прозвище Дракулы, Влад, сын Влада, явно лелеял великие планы и не особенно волновался из-за того, что какие-то там темные крестьяне набожно крестятся при упоминании «дьяволова сына».

Современные румынские ученые избегают называть господаря Дракулой, — в том числе из-за сомнительной славы его тезки-вампира, — предпочитая не менее зловещий эпитет Цепеш (Ţepeş). «Цепэ» по-румынски «кол», Цепеш, соответственно, — «кольщик» или, точнее, «колосажатель». Похоже, это прозвище — калька с турецкого Казыклу-бей, «князь — сажатель на кол», как называли господаря его враги-османы. В Валахии это прозвище впервые зафиксировано только в 1508 году — при жизни Влада оно не употреблялось, считаясь оскорбительным. Сам он подписывался под письмами и указами (их сохранилось больше трех десятков) как «Ио Влад» или «Влад Драгулеа» на церковнославянском и Wladislaus Drakwlya на латыни. Частица «Ио» входила в титул всех валашских князей и была сокращением от имени Иоанн — «данный Богом». Прозвище господаря в разноязычных письменных источниках имеет много вариантов: Draculia, Dracuglia, Draculios, Draculie, Dracole, Tracle, — но сам Влад использовал только формы «Дракулеа» или «Драгулеа». Второй вариант напоминает слово «Дрэгуля», что значит «дорогой», «любимый» и близко к славянскому «дорогуша». Быть может, Влад хотел, чтобы подданные звали его именно так, но эти мечты не сбылись. А в сегодняшней Румынии словом dragulea чаще называют лиц нетрадиционной ориентации, чем легендарного воеводу.

О ранних годах Влада Дракулы мы практически ничего не знаем. Известно, что его научили читать и писать — позже он написал несколько грамот собственной рукой, что для валашских князей было довольно необычно. Вероятно, по настоянию отца полиглота он учил также латынь, греческий и венгерский языки, которые уже в юности неплохо знал. Жизнь княжеской семьи в Сигишоаре не была легкой: управлявшие городом немецкие патриции относились к румынам свысока и не упускали случая указать им их место. В этом можно увидеть корни той неприязни, которую Дракула испытывал к немцам. Важный вопрос — в какой вере был воспитан юный Влад? Многие считают, что это было католичество, хотя, как уже говорилось, в ордене Дракона могли состоять не только католики. Если Влад-старший и обещал императору принять римскую веру, то обещания не сдержал — позже на родине он всячески поддерживал православие и щедро жертвовал деньги монастырям (на стене одного из них сохранилась фреска с его портретом). Скорее всего, он крестил сына в православной церкви и научил его основам отеческой веры, хотя позже Дракула проявлял изрядное равнодушие к религии — вопреки многим утверждениям, он не был ни ее горячим приверженцем, ни заклятым врагом.

Его отец исподволь прокладывал себе дорогу к валашскому трону Весной 1433 года он снова побывал на встрече рыцарей Дракона в Нюрнберге, где получил от императора задание охранять трансильванскую границу С новыми полномочиями он мог разговаривать с брашовцами более решительно: «Будет весьма немудро с вашей стороны не помочь нам, проливающим за вас свою кровь». Но на прижимистых брашовских купцов, прочно державших в руках торговлю Валахии с европейскими странами, не действовали ни уговоры, ни угрозы. Стравливая Дракула с Алдей, они были твердо намерены остаться в стороне, чтобы извлечь из ситуации как можно больше выгод. Так же действовали валашские бояре — шантажируя нерешительного Алдю тем, что перейдут на сторону его соперника, они под шумок прибирали к рукам «ничейные» земли и села, отказывались платить налоги и даже чеканили свою монету. Возвращаясь в свое тесное, недостойное господаря жилище, усталый Дракул на чем свет стоит ругал саксов и вероломных бояр — и маленький Влад, слушавший эти речи, приучился ненавидеть тех и других.