Товарищи в борьбе

Из-за отставания центра и правого крыла 1-го Белорусского фронта правый фланг 2-й танковой армии оказался открытым. В этих условиях танкистам ничего не оставалось, как перейти к обороне.

Таким образом, восстание в Варшаве началось в самое неблагоприятное время. Думаю, что гитлеровские генералы не раз склонялись над фронтовыми картами, надеясь, что советские войска устремятся вперед и попадут в ловушку.

Начало восстания совпало с приездом в Москву Миколайчика на переговоры с Польским комитетом Национального Освобождения. Реакционеры из лондонского эмигрантского правительства рассчитывали, что вооруженное выступление варшавян усилит позиции Миколайчика в московских переговорах.

Теперь известно, что 16 августа 1944 года И. В. Сталин направил У. Черчиллю послание, в котором говорилось, что варшавское выступление представляет собой опрометчивую и ужасную авантюру, от которой население несет большие жертвы. Этого не случилось бы, если бы советское командование было информировано до начала варшавского восстания. При сложившейся ситуации советское командование пришло к выводу, что оно должно отмежеваться от варшавской авантюры, так как не может взять на себя ни прямой, ни косвенной ответственности за нее.

Население Варшавы не знало об истинных мотивах, которыми руководствовались подстрекатели. Поэтому оно смело вступило в бой с врагом. Кроме отрядов, подчинявшихся лондонскому правительству, в вооруженной борьбе приняли участие и отряды Армии Людовой. И они проявили в борьбе достойное поляков мужество и самоотверженность.

Но эмигрантское правительство и его сторонники, спровоцировавшие восстание, преследовали корыстные классовые интересы.

Успехи Красной Армии, подъем национально-освободительного движения в Польше, рост авторитета Польской рабочей партии вызвали тревогу в реакционных кругах. Поэтому еще задолго до освобождения советскими войсками польских земель реакционеры вынашивали планы, цель которых - не допустить победы демократических сил в стране.

Оказывается, уже в конце 1943 года командование Армии Крайовой и эмигрантское правительство разработали план действий на случай вступления советских войск в Польшу. План этот назывался "Бужа" ("Буря") и предусматривал ряд восстаний против арьергардов немецких войск, с тем чтобы до прихода Красной Армии захватить власть в городах и крупных населенных пунктах. Словом, Миколайчик и его компания думали не столько о борьбе против гитлеровцев, сколько против Красной Армии.

Эта бесчестная игра нашла свое концентрированное выражение в одном из выступлений реакционного генерала Бур-Коморовского, командовавшего Армией Крайовой. В июле 1944 года он прямо заявил: "Мы не можем поднимать восстание против немцев до тех пор, пока они удерживают фронт, а тем самым и Россию вдали от нас. Кроме того, мы должны быть подготовленными к тому, чтобы оказать вооруженное сопротивление русским войскам, вступающим на территорию Польши".

Между тем в освобождаемой Польше росла и крепла новая, единственно законная и подлинно демократическая народная власть. Как только стало известно об образовании Комитета Национального Освобождения, польская реакция решила предпринять ряд срочных контрмер. Одной из них и было восстание в Варшаве. По мнению командования Армии Крайовой, повстанцам надо было занять город не позже чем за 12 часов до вступления в него советских войск. Оно рассчитывало установить в стране власть эмигрантского правительства.

С военной точки зрения восстание явилось авантюрой. Оно не было подготовлено и началось, как уже говорилось, в очень невыгодный момент, при значительном превосходстве сил противника.

Оружия у восставших оказалось мало, боеприпасов могло хватить всего на несколько дней. В то же время вражеский гарнизон располагал танками, тяжелой артиллерией и самолетами. У повстанцев не хватило сил овладеть командными пунктами города, занять вокзалы и мосты через Вислу. Противник имел возможность маневрировать силами и подтянуть резервы.

Варшавяне проявили немало мужества и отваги. Героизм и самоотверженность польских патриотов вынуждено было признать и немецко-фашистское командование. К нам попала его секретная инструкция от 21 августа 1944 года, в которой отмечалось, что "повстанцы сражаются фанатично и ожесточенно. Наши успехи после трехнедельных боев невелики, несмотря на поддержку большого числа современного оружия".

Чтобы хоть как-то облегчить участь восставших, советское командование решило тогда вывести правое крыло фронта на рубеж Нарев, устье Западного Буга, Прага.

Эта нелегкая задача выполнялась в течение августа и половины сентября.

Генерал Зигмунт Берлинг, командовавший в то время 1-й армией Войска Польского, рассказывал мне о тех событиях.

Бои носили тяжелый характер, и наступление развивалось медленно. В конце августа советские войска вышли к реке Нарев севернее Варшавы и захватили плацдарм в районе Сероцка, а южнее Праги форсировали Вислу, заняв плацдармы у Магнушева, Пулава и Сандомира. Бои за их расширение были ожесточенными, и в конце августа советским войскам пришлось перейти к обороне.

10 сентября начала наступление 47-я советская армия, усиленная одной польской пехотной дивизией. В результате четырехдневных ожесточенных боев 14 сентября она освободила предместье Варшавы - Прагу.

Да будет известно, что к середине сентября в боях на польской территории войска 1-го Белорусского фронта потеряли убитыми и ранеными более 166 тысяч человек. Вот он, ответ предателям, посмевшим клеветать на советский народ, будто тот не протянул руку помощи своим братьям полякам!

На 1-ю армию тоже была возложена задача оказать помощь варшавянам. 2-ю и 3-ю польские дивизии усилили пятью артиллерийскими бригадами и минометным полком. Поддерживали их советская артиллерийская бригада, шеесть артиллерийских дивизионов резерва Главного Командования и крупные силы авиации 1-го Белорусского фронта. Для форсирования Вислы дивизиям придали три советских инженерных батальона особого назначения с плавающими автомобилями. Все это подтверждает, что намеченной операции придавалось большое значение.

Форсирование Вислы началось ночью 16 сентября. В течение нескольких дней в Варшаву переправилось до шести батальонов пехоты. Польские солдаты и офицеры дрались героически. Но вражеским танкам удалось расчленить переправившиеся подразделения. Сложилась настолько угрожающая обстановка, что Зигмунт Берлинг решил эвакуировать батальоны обратно - на восточный берег Вислы.

Характерно, что и в это критическое время командование Армии Крайовой упорно отказывалось от совместных действий не только с советскими, но даже с польскими частями. Это чудовищно. Но от факта никуда не уйдешь.

Советское командование направило тогда в штаб повстанцев своего представителя, но ему не удалось ни о чем договориться. Генерал Монтер (заместитель Бур-Коморовского) уклонился от координации действий с Красной Армией, сославшись на то, что советский представитель якобы не имел полномочий для ведения политических переговоров.

Советское командование по просьбе Польского комитета Национального Освобождения организовало материальную помощь восставшим. Летчики 9-й гвардейской ночной бомбардировочной авиационной дивизии под командованием полковника К. И. Рассказова регулярно сбрасывали повстанцам продовольствие, оружие, боеприпасы, медикаменты. Самолеты летали почти каждую ночь. В общей сложности они совершили 2243 вылета и сбросили повстанцам 156 минометов, 505 противотанковых ружей, 2667 автоматов и винтовок, 41 780 гранат, 3 млн. патронов, 113 тонн продовольствия и 500 килограммов медикаментов.

Когда положение восставших стало безнадежным, советское командование предложило их руководителям прорываться под прикрытием авиации и артиллерии к Висле. Но это не устраивало авантюриста Бур-Коморовского. Он запретил идти навстречу советским войскам. Только отдельным отрядам, отказавшимся выполнить его преступный приказ, удалось вырваться из Варшавы.