Воздушный мост

Так же геройски защищали транспортные самолеты молодые летчики 286-го авиаполка сопровождения. Они с честью выполнили поставленную перед ними боевую задачу.

Но самим истребителям сопровождения это доставалось дорогой ценой. К февралю 1942 года 286-й авиаполк потерял в боях треть летного состава. К концу 1942 года в живых из летчиков первого состава полка осталось всего четверо.

Бесстрашные летчики гибли в неравных воздушных боях, отважно и мужественно защищая транспортные корабли, которые спасали от голодной смерти население и воинов осажденного города.

Да, гибли летчики. Но действовал воздушный мост, прочно связавший Ленинград со страной.

Гибли, выходили из строя и боевые машины. И хотя эти потери не считались невосполнимыми, восстановить их было чрезвычайно трудно, а иногда просто невозможно. Были дни, когда в полках сопровождения оставалось всего по три-четыре исправных самолета.

Летчики, потерявшие в неравных боях свои самолеты, мучительно переживали положение "безлошадных", казнили себя за потери боевых машин. Никто не винил их за это, потому что драться приходилось двум против четырех, шести, а то и восьми-десяти фашистов. Как в таких неравных боях уберечь боевую машину, когда и жизнь-то летчика все время под угрозой. И все же "безлошадных" можно было понять. Кто из них на себе не испытал, как лютуют и неистовствуют фашистские истребители на трассах воздушного моста, стремясь прервать спасительную связь Ленинграда со страной.

В этой обстановке утрата возможности сражаться была невыносима.

Утешить "безлошадных" было нечем: новых самолетов поступало на фронт ничтожно мало - считанные единицы. Осенью 1941 года ряд авиационных заводов находился "на колесах", в пути, и серийное производство новых боевых машин в глубоком тылу только-только налаживалось.

Но в бездействии "ждать у моря погоды" было не в правилах инженеров, техников и механиков боевых авиаполков. И если летчики решительно ломали на войне все и всякие нормы и сложившиеся представления, зачастую летая и сражаясь за пределами возможного, то не уступали им в этом и полковые техники и механики. Они творили настоящие чудеса по части изобретательности, смекалки и предприимчивости, чтобы восстановить вконец истерзанные боевые машины.

Были случаи, когда они пробирались на "ничейную" землю и даже на территорию противника, где были обнаружены сбитые наши и немецкие самолеты, утаскивали их либо целиком, иногда с помощью хитроумных приспособлений, либо разбирали и уносили по частям, из которых в авиаремонтных мастерских собирали потом боевые самолеты. И все своими руками, в полевых условиях, без необходимых инструментов, оборудования, материалов.

- Помню случай, когда летчик 286-го истребительного авиаполка Михаил Горбачев, прикрывая караван ПС-84, был подбит и сел на лед Ладоги, вспоминает генерал-полковник С. Д. Рыбальченко. - Старший инженер полка Владимир Волков вместе с прибывшим в часть "безлошадным" летчиком, авиатехником и шофером до-луторки вывезли поврежденный самолет, доставили его в мастерскую. Через два дня машина была восстановлена.

От полковых техников и механиков не отставали и труженики авиаремонтных мастерских и баз. Они в предельно короткие сроки восстанавливали поврежденные самолеты.

Когда я рассказал однажды секретарю Ленинградского горкома партии А. А. Кузнецову о кудесниках из авиаремонтных мастерских, о том, что за какие-то два-три месяца ремонтникам удалось вернуть в строй более пятидесяти боевых машин, Алексей Александрович заметил:

- Надо позаботиться о дополнительном питании рабочих авиамастерских, проследите, пожалуйста, за этим...

И еще А. А. Кузнецов попросил подготовить заявку на материалы и оборудование для мастерских.

- Надо наладить восстановление боевых самолетов, - сказал он. - И здесь можно рассчитывать на помощь ленинградских предприятий.

Авиационные техники и механики - неутомимые труженики воины. Их подвиги были повседневны и незаметны, поэтому никто их не учитывал и никуда не записывал. Только и дел у них - подготовить самолеты к очередному бое!вому вылету. А как это сделать, если иной самолет вернулся на аэродром из воздушного боя словно решето - живого места нет, весь в пулевых и осколочных пробоинах?

День и ночь, без она и отдыха, в дождь и мороз, в снег и ветер не отходили техники и механики от боевых машин. Чего только не приходилось делать их умелым рукам, огрубевшим и заскорузлым от бензина и масла, ветра и мороза. Часто казалось, что они делали невозможное, потому что, как бы ни был истерзан самолет, техники и механики каким-то чудом успевали его отремонтировать и подготовить к очередному боевому вылету.

Многие самолеты были старенькие, ремонтированные несколько раз, поэтому техники и механики почти не отходили от них. Но они не только ремонтировали боевые машины, но часто и совершенствовали.

Это они придумали установить на "ястребках" дополнительные бензобаки. Их стараниями была повышена огневая мощь наших истребителей за счет установки на них специальных балок для подвески и пуска реактивных снарядов - по три штуки под каждой плоскостью. И хотя эти новшества несколько утяжеляли боевые машины, уменьшали их скорость и маневренность, зато увеличивали дальность и продолжительность полета, повышали ударную силу их огня.

А сколько пришлось им повозиться с зарубежными истребителями, которые мы получали по ленд-лизу от наших союзников. Они не только осваивали эти самолеты, но и совершенствовали, приспосабливали к боевым действиям в условиях суровой зимы.

В ноябре сорок первого года обстановка на трассе воздушного моста усложнилась. Фашистская авиация, используя свое численное превосходство, усилила контроль за трассой, бомбежки аэродромов, налеты на воздушно-транспортные караваны.

Условия еще более обострились во второй половине ноября, когда по решению Военного совета Ленинградского фронта отряды Московской авиагруппы стали осуществлять воздушные перевозки на самом коротком плече воздушного моста - Новая Ладога - Ленинград. Участились потери и истребителей сопровождения и транспортных самолетов.

Еще в середине октября командир Московской авиагруппы В. М. Коротков в своем донесении в Главное управление ГВФ ставил вопрос о необходимости усиления транспортных самолетов истребителями сопровождения. Он просил придать каждой эскадрилье помимо имеющихся еще по 10 истребителей для сопровождения.

Когда же транспортные самолеты стали нести ощутимые потери, Военный совет Ленинградского фронта обязал командующих ВВС фронта и Балтийского флота усилить прикрытие транспортных самолетов на аэродромах и на трассах воздушного моста. Были приняты необходимые меры для ускоренного ввода в строй третьего полка истребителей сопровождения транспортных караванов.

...В конце ноября 1941 года на полевой аэродром Подборовье, на котором уже находился 127-й полк сопровождения, перебазировался 154-й истребительный авиаполк.

Полком командовал батальонный комиссар А. А. Матвеев - опытный авиатор и политработник. Боевое крещение Александр Андреевич получил в небе Монголии. На Халхин-Голе он сбил первый вражеский самолет. Во время советско-финляндского вооруженного конфликта служил в Мурманске в истребительном авиаполку. Война с фашистской Германией застала А. А. Матвеева в Подмосковье - он был комиссаром 17-го истребительного авиаполка. Здесь Александр Андреевич сбил второй вражеский самолет. Командиром 154-го истребительного полка Матвеева назначили в октябре 1941 года. Под его командованием полк проходил в тылу переформирование и осваивал новую технику - американские истребители "та-магавк". Затем полк получил приказ перебазироваться на аэродром Подборовье и приступить к выполнению основной боевой задачи - сопровождению транспортных самолетов до Ленинграда.

В полку было 24 экипажа. Многие его летчики в первые месяцы войны летали на самолетах И-16 в небе Ленинграда и, как и летчики соседнего 127-го полка, накопили некоторый боевой опыт.