Че Гевара, который хотел перемен

Обескураженный Че вернулся домой, где нашел перерезанными провода своего телефона. Это стало началом его домашнего ареста. Именно во время домашнего ареста Че сочинил свое известное «прощальное письмо Фиделю», в котором он унижался самым неприкрытым образом.

«Я глубоко уважаю твои наставления и личный пример… единственная моя вина заключается в том, что я не смог еще в Сьерре разглядеть в тебе качества лидера и революционера. Я выйду на новые поля сражений с верой, которую ты в меня вселил…» – и прочее в том же раболепном духе.

С момента возвращения из Алжира и до отъезда в Конго на публике Че появлялся всегда в компании приставленных к нему охранников из службы государственной безопасности. Его кубинские приключения подошли к концу.

С чем работал Че Гевара

Отчет ЮНЕСКО за 1957 год сообщал, что одной из особенностей социальной структуры Кубы является многочисленный средний класс . На Кубе процент рабочих, состоявших в профсоюзе, был большим, чем в США (пропорционально численности населения). В 1957 году средний заработок за восьмичасовой рабочий день на Кубе был выше, чем в Бельгии, Дании, Франции, Германии. На оплату труда кубинских рабочих приходилось 66,6 процента валового национального дохода. В США эта цифра составляла 68 процентов, в Швейцарии – 64 процента. 44 процента кубинцев находились под защитой социального законодательства, на то время эти показатели были выше, чем в США.

Куба фактически перешла на 8-часовой рабочий день в 1933 году (хотя официальный закон был принят четырьмя годами позже) – на 5 лет раньше, чем этим вопросом занялась команда Рузвельта. За сорокачасовую рабочую неделю полагалась оплата, как за сорокавосьмичасовую, также полагался месяц оплачиваемого отпуска. А «образцовые» социальные демократии Западной Европы смогли достичь этого лишь тридцать лет спустя. Многие кубинцы имели право на девятидневный оплачиваемый отпуск по болезни, на оплаченное работодателем обязательное страхование от безработицы, а также – получите, Максин Уотерс, Медея Бенджамин и другие прокастровские феминистки! – на три месяца оплачиваемого декретного отпуска. И это было в 1930-е годы.

Действовавшее до Кастро трудовое законодательство вызывало недовольство у завсегдатаев Гаванского яхт-клуба. «Проще выгнать жену, чем работника!» – жаловались они. (Однажды этот яхт-клуб случайно отказал в членстве самому президенту Кубы Батисте, который был мулатом). В 1950 году средняя зарплата на фермах «полуфеодальной» – как выразилась газета « Нью-Йорк таймс» в 1959 году – Кубы была выше , чем во Франции, Бельгии, Дании, ФРГ. По данным базирующейся в Женеве Международной организации труда, средний дневной заработок сельскохозяйственных рабочих на Кубе 1958 года составлял 3 доллара США. Средний дневной заработок во Франции в то время был 2,73 доллара; в Бельгии – 2,70 доллара; в Дании – 2,74 доллара; в ФРГ – 2,73 доллара; в Соединенных Штатах – 4,06 доллара.

Под термином «полуфеодальный» газета « Нью-Йорк таймс» также подразумевала монополизацию кубинской деревни небольшим числом землевладельцев-миллионеров, на чьих огромных владениях в поте лица трудились легионы безземельных крестьян. Джон Ли Андерсон также упоминает «класс богатых землевладельцев Кубы, обрекающий рабочих на жизнь в постоянной нищете».

Фактически среднее фермерское хозяйство на Кубе 1958 года было меньше, чем аналогичное в США: 56 гектаров на Кубе по сравнению с 78 гектарами в Соединенных Штатах. В 1958 году население Кубы составляло 6,4 миллиона человек. В стране действовало 159 958 фермерских хозяйств, 1000 из них – табачные плантации. Сельские жители составляли лишь 34 процента населения Кубы.

В 1950 году зарплата кубинских портовых грузчиков была самой высокой в Латинской Америке и одной из самых высоких в мире для данной сферы, выше, чем в Новом Орлеане. В 1958 году кубинцы имели больше телевизоров на душу населения, чем жители других латиноамериканских стран и континентальной Европы. Также на душу населения приходилось больше автомобилей, чем в Японии и половине стран Европы.

Иными словами, кубинские рабочие имели высокую покупательную способность. В 1958 году инфляция на Кубе была самой низкой в полушарии – 1,4 процента. В США в этом же году инфляция составила 2,73 процента. Исторически кубинский песо был равен доллару США, эти валюты были полностью взаимозаменяемы по курсу 1:1.

Куба пережила наибольший экономический взлет в 1957–1958 годах, когда, по мнению « Нью-Йорк таймс» и левых в целом, страна не только была «полуфеодальной», но и находилась в разгаре свирепой «партизанской войны» под предводительством лидера партизан Че Гевары.

«Куба не является слаборазвитой страной», – говорилось в бизнес-справочнике, выпущенном в 1956 году Департаментом торговли США. После прихода Че к власти Куба вскоре оказалась на одном уровне с беднейшими странами.

Страна, которая в 1958 году был третьей в Западном полушарии по уровню потребления белка, скоро перешла на государственные пайки. А какими были эти пайки? Для наглядности можно сравнить дневной рацион кубинцев в период правления «гениального» аргентинского министра с дневным рационом рабов согласно указу испанского короля от 1842 года.

Кубинские рабы на самом деле питались лучше кубинских граждан в условиях экономического господства Эрнесто Гевары. Это соотношение сохраняется и по сей день. Линкольн однажды сказал: «Всякий раз, когда я слышу, что кто-то поддерживает рабство, мне хочется, чтобы этот человек сам попробовал быть рабом». Несомненно, многие кубино-американцы после просмотра передачи « Группа Маклафлина » захотели увидеть, как Элеонора Клифт давится пайком из бобов, картофеля и мяса с жилами.

Люди никогда не голосуют более открыто, чем когда они «голосуют ногами». В двадцатом веке, до того как Кастро и Че вошли в Гавану, Куба приняла больше иммигрантов на душу населения, чем любая другая страна Западного полушария – больше, чем Соединенные Штаты, включая период прилива иммиграции на Эллис-Айленд. В 1958 году кубинское посольство в Риме было завалено двенадцатью тысячами заявок на иммиграционные визы от итальянцев, требовавших разрешения эмигрировать.

С 1903 по 1957 год Куба приняла более миллиона иммигрантов из Испании и шестьдесят пять тысяч из Соединенных Штатов.

Жители Ямайки и Гаити плыли на плотах, пытаясь попасть на Кубу. Теперь же огромное количество людей (2 миллиона на 1992 год) рискуют жизнью, чтобы бежать с нее, а полуголодные гаитяне всего в ста километрах от Кубы даже не думают эмигрировать туда. Но когда-то люди пытались попасть на Кубу столь же отчаянно, как сейчас бежать с нее.

Вот еще один пример, когда поведение людей более наглядно, чем статистика: 5 августа 1957 года повстанческое движение Кастро призвало провести «Национальную забастовку» против диктатуры Батисты – угрожая расстрелять всех, сообщивших об акции работодателю, – но «Национальная забастовка» была полностью проигнорирована. Следующая акция была назначена на 9 апреля 1958 года. И снова кубинские рабочие выразили своим «освободителям» абсолютное пренебрежение, массово явившись на работу в положенный срок.

В антибатистовском восстании участвовали в основном студенты и квалифицированные специалисты. Преобладали безработные юристы, начиная с самого Фиделя Кастро. «Рабочие и крестьяне» были весьма редки. Первоначальный кабинет режима Кастро – Че состоял из семи адвокатов, двух профессоров университета, трех студентов, одного врача, одного инженера, одного архитектора, одного бывшего мэра и одного капитана, бежавшего из армии Батисты. Это была истинно «буржуазная» группа, как сказал бы сам Че.

К 1961 году именно рабочие и «кампесинос» , то есть крестьяне, составляли подавляющее большинство противников режима Кастро, особенно среди партизан в горах Эскамбрии.