Судьба по имени Ариэль

Во втором отделении меня поздравляла местная артистическая братва. Концерт вел тот же «зануда» Царьков, вел очень профессионально, как-никак — диктор телерадиокомпании «Интерволна» Сергея Шарикова. К сожалению, Сереги не было на юбилее, по причине командировки. Надо сказать, что волею нескольких случаев, мне приходилось иметь беседы с Шариковым, и как-то автоматически мы стали общаться, как будто и не было натянутых отношений в прошлом. Тут еще примешивалось нормальное человеческое сочувствие: все-таки «ушли» они его… «Интерволна», к чести сказать, часто принимала меня, как гостя в эфире, где я иногда делал премьеры некоторых своих песен. Кстати, от Сережи я узнавал новости жизни израильтянина Антонова — они дружат до сих пор. Челябинская пресса неоднозначно осветила мой юбилей. Пожалуй, лишь музыковед Светлана Иванова описала его очень обстоятельно и трогательно. Были заметки и в «совковом» стиле: мол, состоялось… мол, заслужил любовь зрителей… и все — как сводки хлеборобов. А любимые мной «Аргументы» местного «разлива» и вовсе дошли до оскорбления, поместив заметку какого-то недоумка, который поставил все с ног на голову, что, якобы был провал… Несмотря на эти ложки дегтя, мой вес в обществе был все еще очень солидным. Мне тут же сообщили, что наш фонд культуры написал ходатайство в органы о присвоении мне звания народного. Здесь мне хочется объяснить свою радость по этому поводу. Каждый артист в подобной ситуации преследует какую-то цель. Один ждет от администрации повышения по службе, или в подарок квартиру. Не хочу выглядеть эдаким пафосным карьеристом. Напомню, как я радовался от звания заслуженного только потому, что этим я утверждал свой нелегкий жанр, «избитый» тупыми худсоветами прошлого Обычно народного дают актерам драмы, балета, оперы, но никак не бывшим битломанам. Если бы это случилось, это была бы победа моей музыки, моего стиля, пробивающего дорогу среди ретроградов…

С превеликим трудом мне пришлось организовать второй спектакль в Магнитогорске. Но дальше ехать с «Пугачевым», как раньше было просто невозможно. Труппа состояла из актеров 5-ти театров, и у каждого из них были свои гастроли.

Опять Святов… Теперь он помогает предпринимателю Берковичу поднимать общественную организацию под названием «Забота». Саша постоянно подбрасывает нам маленькие «халтурки» в виде выступлений, за символическую плату — якобы, в надежде, что после этого нам гарантированы большие концерты. Я в сотый раз покупаюсь на это, хотя и Святова винить в этом не вправе — его тоже «кормят» подобными «сказками»… И вот после очередного ресторанного шоу в курительной комнате происходит разговор, который я просто обязан вспомнить. Инициатива исходила опять-таки от Александра Юрьевича: «А что ты не зарегистрируешь название «Ариэль», как торговый знак, сейчас все это делают…»

Поначалу, я отмахнулся: да что толку?… Но Святов не унимался. Наутро мы с ним сидели уже в «Уралпатентбюро» и интересовались, кому еще принадлежит это название? Знали только, что давно выпускают торты «Ариэль» в Челябинске. Да еще фирма в ФРГ, выпускающая стиральные порошки. Но, к нашему удивлению, к названию музыкального ансамбля это не имело никакого отношения, и мы имели право его зарегистрировать. Для этого нужно было написать заявление, заплатить денежку и ждать ровно год результатов в Москве, так как все это должно пройти экспертизу. Причем, в документах фигурировало аж, три названия (на выбор) — «Ариэль», «Новый Ариэль» и «Ариэль Иваныч». Два последних названия подсказала мне Алла Борисовна в приватной беседе два года назад. Сказала: «Раз уж, у вас не получается слияния, назовись как-нибудь, по-другому, но чтобы слово «Ариэль» было… Ты имеешь на него полное право!»

Заявление мы написали, а вот с денежкой было туго. Сумма не «ахти какая», но… проклятая российская бедность. Здесь я совершаю глупейшую ошибку, ставшей потом «притчей во языцех». Формально, являясь членом «Заботы», позволяю расписаться своему директору Берковичу, потому что тот широким жестом помогает «легендарному» музыканту оплатить все эти услуги. И мы довольные, расходимся по домам. А местные канцелярские дамы не поправляя нас, отсылают бумаги в столицу.

Вдруг, звонок из Москвы — желанный голос Юры Давыдова. Как правило, никаких «гадостей» он не несет. Я млею… Так и есть: «Слушай, Иваныч, не хотел бы ты съездить в Англию? Заедем в Ливерпуль, на родину «Битлз»…» Как известно, головокружение бывает не только от алкоголя. «Если надо — хоть пешком пойду!…» — все, что выпалил я тогда…

Итак, мечты сбываются! «Старко» и еще четыре команды ветеранов российского футбола отправились к берегам туманного Альбиона в августе. Поиграть в футбол на хваленых зеленых полях, правда, самим с собой. А в качестве культурной программы — посетить желанные нашему сердцу, места наших кумиров… Среди футболистов — отыгравшие ветераны «Арарата», киевского «Динамо», московского «Спартака»… На поле они с нами просто забавлялись, хотя пели после матча явно хуже нас… В который раз со мной был мой маленький баянчик «Руслан». И здесь меня он выручал. Находясь на скамейке запасных, у бровки приходилось поднимать боевой дух спортсменов, играя «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»» или «Эй, вратарь, готовься к бою!…» В общем, забегая вперед, скажу, что в конце турнира мне вручили музыкальный кубок «Старко», как самому активному артисту в Англии…

…Когда мы шли по Ливерпулю, у меня захватило дыхание! Рядом Юра Давыдов, Саша Барыкин, Михаил Боярский. И вот, Мэтью-стрит… Знаменитая пещера «Каверн»! Все дышало «Битлз»! Везде их фото, магазины с битловскими витринами, кафе, куда часто бегали Пол с Джоном… Вдруг — знакомые лица! Это же — Коля Васин! Знаменитый на весь СССР битловед и битлолюб, равных которому у нас, дома, нет… От его квартиры в Питере я просто «улетел»! Это музей вещей, афиш, печатных изданий, в общем, все, что связано с великой четверкой. С Колей была девушка и друг Леша Лямин. Вся наша компания, взяв такси-кэбы, по совету Коли, рванула на кладбище, где он показал место первой встречи Джона и Пола. Увидели также могилу Элеонор Ригби — героини песни «Битлз». Спустившись в «пещеру», пританцовываем вместе с народом. Вдруг, за левую ягодицу кто-то ущипнул! Думал, наши. Оборачиваюсь — солидная англичанка, хохоча, машет мне ручкой и орет: «Хелло, Джон!» «Ого! — Юра Давыдов сделал вывод. — Раз тебя уже англичане приняли за своего, значит, в этом что-то есть!…» В принципе, это было не ново — мне и раньше говорили, что я похож на Джона, но на его родине… Это дорогого стоит!…

Об этой ложке дегтя можно было и не вспоминать, да все-таки думаю, любая отрицательная информация, как предостережение, нужна.

Накупив сувениров, и находившись вдоволь по Ливерпулю, мы уже предвкушали отдых. Наш автобус сделал остановку в том месте, куда должны были собраться отсутствующие, чтобы потом вместе поехать в гостиницу. Все курящие и некурящие вышли из автобуса подышать свежим воздухом. В нем остался лишь водитель. Двери были открыты и наши вещи, как попало, располагались на сиденьях. Я, как некурящий, пошел с друзьями выпить чашечку кофе в бистро. Вдруг, с испуганным взглядом вбегает Боярский и говорит: «Мужики, кончайте шутки, это не смешно!…» Мы не поняли… Потом Миша в панике обратился ко мне: «Ты не брал?» Тут мы «усекли» — что-то пропало! Оказывается всего за пять минут отсутствия, была совершена кража мишиной сувенирной сумки и визитки. В последней находились документы с визами, доллары, и, что самое ценное, по словам Боярского, записная книжка со всеми нужными адресами, некоторые из которых были в единственном экземпляре… Я бы полез в петлю!.. Все резко рванули обследовать ближайшие урны. Как правило, воры, а это, вероятно, арабы, забрав деньги, выкидывают документы в металлические плевательницы… Но все тщетно! Юра Давыдов с несчастным сразу поехали в посольство, где позже купили ему билет домой, но фестиваль для Михаила закончился весьма на печальной ноте…