Величайшие танковые командиры

8. D-день

С 12 по 15 мая 1943 в Вашингтоне прошла конференция под кодовым наименованием «Трайдент». В ней принимали участие Рузвельт, Черчилль и их старшие советники. На этой конференции было решено начать вторжение во Францию 1 мая 1944.

Накопление сил

Подготовка вторжения началась с неизбежного накопления живой силы, техники и вооружения в Великобритании. Остров едва не затонул под тяжестью 3 миллионов солдат. В их число вошли американские части, прибывшие прямо из США, переброшенные из Италии дивизии союзников, «доморощенные» войска Содружества, французские и польские соединения. На вооружении этих войск имелось большое количество танков и других бронированных машин. Впрочем, ударные подразделения имели больше «специальных» танков, чем части второго эшелона, которые должны были высаживаться на захваченные плацдармы. Ударная группа состояла из американской 1 Армии и британской 2 Армии плюс парашютные части обеих стран. Общий состав сил на первой стадии операции был следующим:

Прежде чем рассмотреть основные силы танковых войск, следует сказать несколько слов о специальных танках. Движущей силой этих странных машин, многие из которых представляли собой интересные примеры человеческой изобретательности, был величайший из учителей британских танкистов генерал-майор Перси Хобарт. Он еще до войны доказал свою квалификацию на полигоне Солсбери, потом в Египте с Мобильной дивизией и еще раз, когда взялся за создание и обучение быстро ставшей знаменитой 11 танковой дивизии. Однако самым большим его достижением стала работа с «Игрушками Хобо», как сразу стали называть специальные бронированные машины. В 1943 в возрасте 57 лет он был отозван из 11 дивизии (на том основании, что слишком стар, чтобы командовать ею в бою) и занялся реорганизацией 79 танковой дивизией. Кроме того, он должен был подготовить «игрушки», которые возглавили бы ударные подразделения. Он принял вызов со своим обычным энтузиазмом. Хотя большая часть его дивизии была раздергана по кусочкам, орлиный глаз Хобарта видел их повсюду, и его вклад в успех союзников в Нормандии был огромным. Он создал множество странных танков. Плавающие танки с брезентовыми «юбками», цепные тралы, огнеметные танки, танковые прожекторы… Все это присоединилось к более привычным бронированным бульдозерам и специализированным саперным автомобилям.

79 танковая дивизия внесла большой вклад в успех D-дня. Позднее она форсировала Рейн. Тогда дивизия имела 21000 солдат и 1566 гусеничных машин (по сравнению с 14000 человек и 350 бронированными машинами нормальной танковой дивизии). Лиддел-Гарт правильно назвал ее «тактическим ключом к победе». Найджедл Дункан в книге, посвященной дивизии, рассказывает о веселом духе, царившем в дивизии. «Перевернутый треугольник с головой разъяренного быка, дивизионная эмблема «Игрушек Хобо», была лучше известна во 2 Армии, чем любая другая. Вдохновляемые своим дивизионным командиром, они прокладывали себе путь, веселые и полные решимости не отступать ни перед силами природы, ни перед творениями рук человеческих»,

До начала 1942 британские танковые дивизии, как и немецкие, как и американские, были «перегружены танками». Они состояли из 2 танковых бригад, всего 1 мотопехотного батальона плюс группа поддержки: 3 артиллерийских полка и 1 пехотный батальон. В нее также входили части дивизионного управления, полк бронеавтомобилей и инженерный батальон. Слишком громоздкое соединение насчитывало около 15000 человек (включая резерв) и более 4500 машин, в том числе 561 бронированную (340 танков, 58 бронеавтомобилей, 163 транспортера). К 1942 целиком бронированные соединения умерли. Боевой опыт показал, что более мелкие сбалансированные соединение из всех родов войск гораздо эффективнее. Одну танковую бригаду заменила пехотная. Группа поддержки разделилась на артиллерию, саперов и другие самостоятельные части. Полк бронеавтомобилей был заменен более мощным танковым разведывательным полком. Однако полки бронеавтомобилей оказались настолько ценными для ведения разведки, что сохранились, перейдя в корпусное подчинение. Для ведения ближней разведки пехотными дивизиями использовались подразделения только что созданного Разведывательного Корпуса. Таким образом, к 1944 в танковой дивизии осталось всего 306 танков, зато резко увеличилось количество мотопехоты. Основным танком стал «Кромвель» с 75-мм пушкой. В частях усиления использовались «Шерман-Файрфлаи» с 17-фн и «Челленджеры».

Те же процессы происходили и внутри пехотных дивизий. В 1942 одна из трех пехотных бригад была заменена танковой. Генерал-лейтенант Ле К. Мартел, командир Королевского Танкового Корпуса, сказал, что «танковые войска растворяются в остальной армии». Однако это было не так. Пехоты не хватало, и смешанные дивизии были упразднены. Танковые бригады, оставленные в качестве соединения поддержки пехотной дивизии, получили тихоходные, но хорошо вооруженные и хорошо бронированные танки «Черчилль». Таким образом, большая часть английских танков, воевавших в Западной Европе, входила в эти отдельные бригады. Действительное количество английских танковых дивизий, использованных в Западной Европе, было небольшим — 7 танковая генерал-майора У.Э.Дж. Эрскина, 11 танковая генерал-майора Г.П.Б. Робертса и Гвардейская танковая генерал-майора Э.Г.С. Эдейра. Вот и все. Но не следует забывать отдельные бригады поддержки пехоты.

Генерал Бобби Эрскин командовал «Крысами Пустыни» во время их памятного наступления от Триполи и во время недолгого пребывания в Италии. Его дивизия была возвращена в Англию, чтобы обеспечить закаленными в боях солдатами части вторжения. Может, это и было разумным решениям, особенно для тех частей, куда эти солдаты попали, но «Крысам Пустыни» оно стоило дорого. Для начала дивизия потеряла проверенные и знакомые танки «Шерман», получил вместо них «Кромвели», которые все считали более плохими машинами. Подавляющая часть офицеров и сержантов, имеющих боевой опыт, была роздана по другим частям, чтобы они могли там передавать свой опыт и знания. Совершенно ясно, что в бою ветераны будут вести себя более осторожно и разумно, чем те, кто впервые попал на фронт. Но это привело Монтгомери к заключению, что 7 танковая наступает слишком медленно. Он заменил Эрскина генерал-майором Г.Л. Верни, который ранее командовал 6 гвардейской танковой бригадой. Одновременно были заменены командиры 22 танковой бригады и разведывательного полка 7 танковой дивизии. Поэтому, как пишется в истории дивизии: «В бой в Нормандии вступила совершенно иная дивизия, хотя она имела ту же численность».

Командир 11 танковой дивизии генерал-майор Пип Робертс был замечательным солдатом. 3 Ордена за выдающиеся заслуги и множество других наград доказывали его смелость и умение. Он командовал дивизией на пути от Нормандии до Балтики, и его дивизия считалась одной из лучших в Западной Европе. В своей книге «Забытый победитель» Джон Байнес описывает 37-летнего Робертса как «выдающегося британского танкового командира периода войны». Командир Гвардейской танковой генерал-майор Алан Эдейр заслужил такую же высокую репутацию.

На корпусном уровне следует упомянуть троих испытанных командиров — Крокера, О’Коннора и Хоррокса. Генерал сэр Джон Крокер командовал 3 танковой бригадой во Франции в 1940 и вернулся в авангарде освободительной армии в качестве командира I корпуса. Гвардейская и 11 танковые дивизии входили в состав VIII корпуса, которым командовал генерал сэр Ричард О’Коннор. Он бежал из лагеря для военнопленных в Италии зимой 1943 и снова полез в драку. Его решительность и энтузиазм ничуть не уменьшились за время плена. Другим командиром, который уже показал себя в пустыне, был генерал сэр Брайан Хоррокс, который еще поправлялся после ранения, но позднее принял командование ХХХ корпусом у генерал-лейтенанта Г.К. Бакнелла. Монти снял Бакнелла после того, как он не внял предложению «или брать, или убраться». Одновременно Монтгомери снял командира 7 танковой дивизии, возглавлявшей наступление ХХХ корпуса. Честер Уилмотт так отозвался о Хорроксе: «Через несколько дней после его прибытия его живой и боевой характер преобразил корпус. Высокий, гибкий человек с седыми волосами, пронизывающим взглядом и простертыми руками, он шел среди солдат скорее как проповедник, чем генерал».