РОК

Эти цифры показывают, сколь нелепо выглядел ярлык «оккупантов», который приклеивали русскому народу некоторые прибалтийские политики, боровшиеся за отделение своих республик. С каких это пор оккупанты заботятся о здоровье населения оккупированных районов больше, чем о своем собственном?!

176

Главное в вопросах финансирования, по нашему мнению, заключалось в определении расходов государства и общества на здравоохранение с четким обозначением суммы, выделяемой на охрану здоровья каждого гражданина страны. В этой связи мы активно начали прорабатывать вопросы страховой медицины и новые формы хозяйствования и управления в системе здравоохранения. Одним из первых поставили вопрос о децентрализации управления — о необходимости передать многие функции, выполняемые министерством, на места, в регионы. Нужно было освободить учреждения от мелкой опеки сверху.

Были определены и приоритеты здравоохранения — борьба с детской смертностью, инфекционными заболеваниями, включая туберкулез и СПИД, а также с сердечно-сосудистыми и онкологическими. Решение этих проблем осуществлялось за счет широкой профилактики, с одной стороны, и укрепления специализированной помощи — с другой.

Это далеко не полный перечень наших предложений по совершенствованию и перестройке системы здраво охранения, но из него видно, что он полностью совпадал с теми идеями по реформированию существующей экономической и хозяйственной системы, которые выдвигались нашими ведущими экономистами, учеными передовыми хозяйственниками и заключались в новых принципах финансирования, децентрализации, самостоятельности учреждений и ведущей роли трудовых коллективов, в новых формах управления и т.д.

В существовавшей системе мы могли добиться успеха только в том случае, если наши предложения будут под держаны партией, ее руководителями в центре и на мeстах. Задача состояла в том, чтобы открыть двери кабинетов партийных бонз различного уровня представителям медицины. Мы выполнили эту задачу. Конечно, сыграли роль дружеские отношения с руководством

177

партии - Горбачевым, Лигачевым, хорошие взаимоотношения с местными партийными руководителями. Главное, нам удалось открыть глаза партии и обществу на истинное состояние здравоохранения, его социальную значимость, довести до сознания руководителей всех рангов, что в решении проблем охраны здоровья -будущее страны и народа.

Но как нам пришлось работать! В буквальном смысле, день и ночь, забыв о науке, о врачевании. Сейчас, много лет спустя, я удивляюсь, как мы выдержали такой темп. В моей памяти о том периоде - аэродромы разных уровней, самолеты различных типов - от комфортабельных до грузового ИЛ-76, на котором мы с министром здравоохранения РСФСР А.И. Потаповым добирались из Норильска в Красноярск; роскошные партийные особняки и районные больницы в Якутии или Таджикистане; поездки по горам Кавказа или через пышущие жаром Каракумы. Это было тяжелое, но, пожалуй, самое прекрасное время в моей жизни. О чем говорить, если только за первые полтора года мы провели в различных республиках и областях 39 партийно-хозяйственных активов с участием партийного и государственного руководства.

Недавно я встретился с президентом Казахстана Н. Назарбаевым. Прошло много лет, но и сегодня, как он сказал, Казахстан помнит наш вклад в становление системы здравоохранения республики. Среди старых фотографии я увидел ту, на которой нынешний президент Туркмении С. Ниязов, бывший в те времена секретарем ЦК, вместе нами возлагает цветы к памятнику Ленина после окончания партийного актива, посвященного проблемам oxpaны здоровья.

Помню большое совещание по проблемам здравоохранения, которое по традиции поздно вечером с переходом в ночь провел первый секретарь Московского горкома Б. Ельцин, с которым мы тогда еще были в хоро

178

ших отношениях. Меня приятно удивили его активная позиция по отношению к нашим предложениям и его просьба помочь в повышении уровня городского здравоохранения. Мы ее выполнили: было закуплено новое оборудование, заключены контракты с иностранными фирмами на строительство и реконструкцию госпиталей для инвалидов войны, роддома, акушерских клиник в Москве. Мне кажется, что нас приняли и поддержали руководители на местах, медицинская общественность потому, что мы не просто разглагольствовали с высоких трибун, а делали дело.

Одно из условий, которое я поставил перед М. Горбачевым при назначении меня министром, заключалось в срочном выделении дополнительных средств на здравоохранение. И хотя шел уже третий месяц 1987 года и бюджет был утвержден, удалось изыскать значительную по

179

тем временам сумму — 5,6 миллиарда рублей — для дополнительного финансирования. Естественно, эти средства, полученные больницами и поликлиниками страны на заработную плату, лекарства, питание больных, подняли авторитет министерства.

Сейчас есть время оглянуться, отделить, как сказано в евангельской притче, «плевелы от пшеницы». Список сделанного в те годы занял бы не одну страницу. Я выделил бы создание системы диагностических центров, призванных обеспечить самый современный уровень исследований не только в Кремлевской больнице, не только в Москве или Санкт-Петербурге, но и в республиках и областях. Надо сказать, что Н. Рыжков с ходу оценил значимость этой системы и без проволочек выделил необходимые валютные средства для закупки оборудования. Даже в «постперестроечный» период, когда современные реформаторы разрушали сложившуюся систему здравоохранения, диагностические центры сохранили свою значимость как в России, так и в новых независимых государствах.

Несколько лет назад мои ученики из Молдовы пригласили меня на I съезд кардиологов этого независимого государства. Это был период, когда активно обсуждался вопрос о вхождении Молдовы в состав Румынии. Случилось так, что в первые часы моего пребывания в Кишиневе я встретился с довольно кичливой румынской делегацией во главе с заместителем министра здравоохранения. Румынам Кишинев представлялся отдаленной провинцией, соответственно с провинциальной медициной; они и вели себя сообразно этому представлению. Но как разительно изменились их тон и отношение к моим ученикам после того, как им показали диагностический и кардиологический центры! Создание системы кардиологической помощи — это наша вторая заслуга.

Важнейшим достижением было снижение впервые за последние десятилетия детской смертности. Обуреваемый противоречивыми чувствами, смотрю я на кривую

180

смертности в нашей стране. С удовлетворением вижу, как пошла она вниз в годы, когда руководство охраной здоровья обеспечивала наша команда, и с ужасом наблюдаю ее крутой подъем с 1992 года, когда Б. Ельцин и Е. Гайдар начали свои реформы.

И опять я вспоминаю А. Пушкина:

...Ты сам свой высший суд;

Всех строже оценить умеешь ты свой труд.

Ты им доволен ли, взыскательный художник?

Да, довольны, ответили бы мы. Довольны потому, что некоторые наши начинания приняли пришедшие к власти в 1992 году «реформаторы», правда, объявили своими достижениями в области защиты прав человека. Стоит, например, вспомнить, что новое законодательство, исключающее возможность использования психиатрии в корыстных, в том числе и политических, целях разрабатывалось и вводилось с нашим участием.

Я особенно остро переживал эту проблему, вспоминая, с одной стороны письма и просьбы моих зарубежных коллег вмешаться в судьбу тех или иных людей, незаконно попавших, по их мнению, в психиатрические больницы, нападки иностранной, а в последние годы и советской печати, демонстрации у стен министерства. С другой стороны, ко мне обращались ведущие психиатры с просьбой проявить осторожность в столь деликатном вопросе, учитывать опасность, которую представляют психически больные для семьи, окружающих, для общества. Наши предложения, внесенные в Политбюро, которое в те годы олицетворяло высшую власть, учитывали все стороны сложной проблемы и были оптимальными.