Решения принимались на земле

С первых же дней совместной службы в 5-й воздушной армии я убедился, что П. М. Тараненко не бросал слов на ветер. Став начальником тыла армии, он так. организовал материально-техническое обеспечение авиасоединений и частей всем необходимым, что лучшей организации, пожалуй, и не требовалось. Коммунист ленинского призыва, высокообразованный, прекрасно знающий и любящий свое дело, он пользовался непререкаемым авторитетом как в тыловых частях и подразделениях, так и среди летного и технического состава. Несмотря на предельную занятость выполнением служебных, функциональных обязанностей, генерал активно участвовал в партийно-политической работе, выступал перед летчиками, инженерами и техниками с лекциями, докладами.

Но вернемся к боевой обстановке на подступах к Харькову. На северо-западной окраине города противник сосредоточил такую массу танков, артиллерии и других боевых средств, что продвижение наших наземных войск, по существу, прекратилось. Все жарче становилось и в воздухе. На удержание Харькова Манштейн, видимо, бросил свой главный резерв. Одна воздушная карусель над городом сменялась другой. Соединения и части 53-й армии и 1-го механизированного корпуса непрерывно в течение всего светового времени суток прикрывали с воздуха летчики истребительных полков авиакорпуса генерала Подгорного, еще два полка выполняли задачи сопровождения и прикрытия бомбардировщиков. Только в течение 20 августа группы летчиков этого корпуса провели 16 воздушных боев и уничтожили 15 самолетов противника.

Для нанесения мощных штурмовых ударов по опорным пунктам обороны врага решением командующего армией были объединены 4 группы штурмовиков Ил-2 общим числом 60 самолетов. Под прикрытием 24 истребителей Як-1 объединенная группа "горбатых" разгромила крупное скопление танков и пехоты противника, подавила огонь нескольких артиллерийских и минометных батарей, сровняла с землей до десятка различных укреплений, нанесла оборонявшимся гитлеровским войскам существенные потери в живой силе и тем самым оказала хорошую помощь соединениям 53-й армии в продвижении вперед.

Успешные действия объединенной группы штурмовиков высоко оценил командующий 53-й армией. В одном из боевых донесений он сообщал:

"Во второй половине дня 20 августа 1943 года летчики неоднократными штурмовыми ударами с воздуха подавили сопротивление противника и наши войска наголову разбили врага, заняли опорные рубежи, прорвали полосу его обороны Наши солдаты кричали навстречу пролетающим летчикам: "Спасибо за помощь по разгрому врага под Харьковом!"

Прошу передать мою искреннюю благодарность летчикам.

Манагаров".

Почти весь день 20 августа на командном пункте воздушной армии в селе Высокая Яруга я оставался за старшего, так как генерала Горюнова командующий фронтом вызвал к себе на КП 53-й армии. В третьем часу дня Сергей Кондратьевич позвонил мне по ВЧ и коротко бросил:

- Есть задание! - Потом, слышу, что-то стал объяснять командующему фронтом.

Я не отходил от аппарата, ждал, чем закончится разговор. Примерно через полминуты в трубке послышался голос генерала Конева - властный, не допускающий возражений:

- Вот что, Гречко. Армия Гагена южнее Харькова уперлась в реку Уды в районе Покатиловки, сбавила темп наступления. Сейчас же пошлите туда от Полбина две девятки Пе-2. Пусть разделают упорствующих немцев под орех. Конев секунду помолчал, после чего добавил - А штурмовиков Рязанова не трогать. Они заняты важным делом у Манагарова. Об исполнении доложите.

Немедленно связавшись по телефону с Иваном Семеновичем Полбиным, я передал ему приказание Конева. Ответ командира корпуса на какое-то время обескуражил меня, вывел из равновесия. Иван Семенович готов лично вести группу пикирующих бомбардировщиков для нанесения удара по врагу с воздуха, но беда в том, что баки самолетов пусты. Цистерны с горючим только что прибыли на железнодорожную станцию. Чтобы подвезти горючее на аэродром и заполнить им самолетные баки, то есть заправиться, нужно время, так что помочь войскам Гагена пикировщики смогут лишь часа через два-три, не раньше.

Через два-три часа! Нет, это не выход из положения, Командующий фронтом приказал послать две девятки Пе-2 сейчас же, немедленно. Ждет результата. Не верить полковнику Полбину я не мог. Раз он говорит, что баки пусты, значит, так оно и есть. Он, правда, предложил послать в район Покатиловки группу истребителей Ла-5 из 240-го авиаполка - они заправлены горючим. Пусть, мол, нанесут по врагу первый удар. Истребители 240-го умеют это делать: когда надо, неплохо бомбят. Он, полковник Полбин, сам видел, как ловко на днях накрыл бомбами вражескую артбатарею Иван Кожедуб. А потом подоспеют и бомбардировщики.

Совет, конечно, неплохой. Однако, рассуждал я, истребители вряд ли смогут справиться с заданием. Если бы была возможность послать туда группу штурмовиков - совсем иное дело. Но комфронтом запретил их трогать. Что же делать? Не докладывать же Коневу, что его приказание выполнить невозможно. И не только в этом дело. Бомбардировщики или штурмовики очень нужны войскам 57-й армии, нужны сейчас, немедленно, а не через два-три часа...

Я вспомнил, что командир 1-го штурмового авиакорпуса генерал Рязанов всегда, даже в самые напряженные моменты боя, несколько штурмовиков держит в резерве, по его словам - на всякий случай. При планировании авиационного наступления мне даже пришлось основательно поспорить с ним из-за этого "незаконного" резерва. В ответ на все попытки включить в план-график боевых вылетов все без исключения Ил-2 он твердо заявил: "Как хотите планируйте, но одну группу я все-таки буду держать в резерве", пришлось согласиться.

И вот теперь я подумал: надо звонить Рязанову, пусть пошлет в район Покатиловки свой резерв, ведь держит он его на всякий случай, а тут случай - что ни на есть подходящий.

Василий Георгиевич с большим пониманием отнесся к моей просьбе. Это была именно просьба, поскольку дать комкору соответствующее приказание я не имел ни права, ни возможности. Во-первых, потому, что командующий фронтом запретил использовать штурмовики, а во-вторых, резервная группа могла в любой момент понадобиться самому генералу Рязанову.

Минут через десять группа в составе 12 самолетов Ил-2 во главе с командиром эскадрильи 735-го авиаполка В. М. Лыковым поднялась в воздух и взяла курс на Покатиловку. Без малого полчаса "горбатые" старательно утюжили позиции гитлеровцев на берегу Уды, засыпая их бомбами, обстреливая из пушек и пулеметов.

Таким образом, помощь войскам генерала Н. А. Гагена была оказана. Воспользовавшись результатами штурмовки, соединения 57-й армии оттеснили противника от реки и форсировали водную преграду.

Все время, пока группа "илов" выполняла боевую задачу, я думал, как лучше доложить командующему фронтом о том, что в район боевых действий армии генерала Гагена вылетели не девятки пикирующих бомбардировщиков, а штурмовики. Но так и не решился доложить. Зато командующий 57-й армией, довольный тем, что ему при поддержке авиации удалось наконец форсировать реку Уды, немедленно сообщил Коневу: помогли, дескать, штурмовики.

Как потом мне рассказал Сергей Кондратьевич Горюнов, разговор по ВЧ между двумя командующими - фронтом и 57-й армией - начался не совсем обычно. Услышав от генерала Гагена, что сломить сопротивление немцев на высоком берегу реки Уды его войскам помогли штурмовики, Конев не на шутку рассердился: "Вы что, командарм, не можете отличить бомбардировщики от штурмовиков?.."

Гаген между тем повторил: мол, прилетали не бомбардировщики, а штурмовика и напрасно, дескать, командующий фронтом обвиняет его в неспособности отличить одни самолеты от других.

Чуть позже пришел черед держать ответ перед генералом Коневым мне. Помню, на меня обрушился поток вопросов: "Почему самовольничаете?", "Кто разрешил посылать к Гагену штурмовики вместо бомбардировщиков?", "Почему не известили меня об этом?" и т. д. Отвечая на вопросы командующего фронтом, я подробно доложил о том, как все было. Иван Степанович выслушал меня не перебивая. Потом уже несколько мягче сделал внушение, смысл которого заключался в следующем: самовольничать он, командующий фронтом, никому не дозволяет, дисциплина на войне- превыше всего. Он не против проявления полезной инициативы подчиненными, но обо всем надо своевременно докладывать. И наконец, вывод: