Моя жизнь. Юность. Колпино (СИ)

Я записал адрес Дома культуры, который находился не далеко от нашего завода и уже на следующий день пошел туда записываться.

В основном, там занимались девушки, желающие не столько научиться танцевать, сколько сбросить вес, но было несколько и стройненьких, симпатичных девчонок. Пацанов, было всего четыре человека, вместе со мной.

Студию вел молодой парень, чем-то похожий на гомика, что в дальнейшем и подтвердилось. Его движения и манера разговора сразу наталкивали на определенные мысли, но поначалу это меня не волновало, — мало ли, кто как ходит и разговаривает.

Началась муштра три раза в неделю, как когда-то в секции бокса, только в боксе, нас заставляли все больше прыгать и бегать, а здесь все упражнения выполнялись на растяжку и требовал от нас руководитель полной самоотдачи. Чуть начинаешь халтурить, можно и палкой по ногам получить! Но, в общем-то, было довольно интересно.

С ребятами и девчонками из студии я быстро подружился и вскоре пригласил двоих ребят к себе в гости, в Колпино. Я тогда, как раз начал коллекционировать заграничные вина, виски, коньяки, которые появились в продаже в те годы в специализированных винных магазинах, один из которых находился недалеко от нашего завода на ул. Алексеева, недалеко от метро «Кировский завод». С каждой получки я что-то там покупал из спиртного. У меня дома был сделан бар с подсветкой и уже довольно большой запас вин. Была даже бутылка коньяка «Наполеон», который только появился у нас в продаже в те годы по 50 руб. за бутылку (это, кстати, треть моей зарплаты в то время!).

Ребята были не прочь бухнуть, и приняли мое предложение на ура, хоть и ехать было далековато. Приехали мы ко мне домой уже поздно вечером, после занятий в рок-балете, и загудели на всю ночь. Впереди были выходные, так что оторвались мы довольно не плохо.

Глава 4

18 марта у меня умерла бабушка. Моя мама была в больнице, а я ничем бабушке помочь не мог. Я несколько последних дней пытался кормить ее с ложечки кашей, но лишь только она проглатывала немного, как ее тут же рвало какой-то зеленой дрянью. А в больницу ехать она наотрез отказывалась, уж не знаю почему.

Как-то утром, перед тем, как ехать в ПТУ, я заглянул к ней в комнату. Гляжу, вроде спит. Одна рука на сердце лежит. Я уехал, отучился день, а вернувшись домой, заглянул снова к ней в комнату. Тут я увидел, что она лежит все в той же позе и лицо уже приобрело землистый цвет.

Я наконец понял, что она отмучилась. Побежал в нашу поликлинику и там мне подсказали, кого вызвать из врачей и что делать дальше.

Приехавшие врачи, по исхудавшему телу и по моим рассказам поняли, что у нее что-то с желудком было, но как они сказали, скорее всего не рак, так как при раковых болях она сама бы в больницу попросилась. Такие боли терпеть невозможно. Или может все-таки возможно?!

Силы воли у моей бабушки хватало, и я вполне допускаю, что она молча, стиснув зубы, ждала своего смертного часа. Врач в заключении о смерти написала, что смерть наступила от ишемической болезни сердца, чтобы не делать вскрытие и двое мужиков-медработников, переложив бабушку на носилки, спустили ее к машине и увезли в колпинский морг.

Теперь, вспоминая те дни, я понять не могу, почему ни я, ни моя мама, не отправили бабушку в больницу насильно, пока ей еще помочь можно было, не вызвали скорую помощь раньше, даже не смотря на ее возражения? Может быть, и спасти бы ее удалось, возможно и вылечить.

Бабушка просила нас не отправлять ее в больницу, а моя мама с ней не спорила, ухаживала за ней. Мне же, похоже, вообще тогда все по барабану было. Они спали в маленькой комнатке, мама обмывала бабушку, выносила за ней утку, а я в их комнату практически никогда и не заходил.

Через пару дней, как бабушку увезли в морг, я поехал к маме в больницу, рассказал ей, что бабушка умерла. Она рассказала врачам и ее вскоре выписали досрочно, в связи с такими обстоятельствами. Потом я съездил в Питер к Веселовым (отцу и деду моей сестры Наташи) и попросил их помочь с похоронами. Они приехали на следующий день. К тому времени уже больше недели прошло со смерти бабушки, а она все еще лежала в морге.

Помню, мы с дядей Володей Веселовым пришли в морг за день до похорон, а нам сказал дежуривший там патологоанатом, чтобы мы сами спустились в подвал морга и нашли там нужное нам тело и на носилках подняли его наверх для приготовления к похоронам.

Надолго мне запомнился запах разложения и груда тел, сваленных в подвальном помещении морга, буквально друг на друга, серых, разлагающихся и страшных. Многие тела умерших вообще не забирали и они лежали в морге по нескольку недель.

Мы нашли, наконец тело моей бабушки. В каком оно было состоянии, после недельного пребывания в подвале (не холодильнике!), описывать не буду. Мы подняли тело наверх, обо всем договорились с работающим там мужиком, который готовил тела к погребению, дав ему денег, чтобы он привел тело бабушки в порядок. Затем заказали автобус для похорон и на следующий день с утра, повезли хоронить бабушку на «Южное» кладбище в Питер. На похоронах были человек пять-шесть родственников и все. Гроб перед погребением не открывали… После похорон мы все поехали к Веселовым на проспект Науки, где и справляли поминки.

Глава 5

Я продолжал заниматься в рок-балете. Где-то в середине апреля, меня пригласил на свой день рождения Сергей, один из парней, которых я приглашал к себе побухать еще зимой. Он был сыном какого-то профессора. Квартира, где жил его отец, со своей гражданской женой, находилась в двух шагах от станции метро «Технологический институт», и была по моим меркам просто огромной. Когда-то, это была коммунальная квартира, но в дальнейшем профессор видно ее всю выкупил. В длинном коридоре с дверями в комнаты, можно было кататься на велосипеде.

Саму пьянку, описывать не буду, да и не помню я почти ничего, — напился сам хорошо. Помню лишь, что уже глубокой ночью, все мальчики-девочки разбрелись по комнатам… Приглашены были почти все, кто занимался в рок-балете, включая и руководителя студии. Вот на этом дне рождения и выяснились сексуальная ориентация нашего руководителя.

Я был без девушки и изрядно поднабравшись, сидел один на кухне с бутылкой и гитарой в обнимку. И вот на кухню заходит наш руководитель, тоже хорошо поддатый (сейчас уже и не вспомню его имя), садится передо мной на корточки и вдруг начинает трепетными ручками расстегивать мне молнию на джинсах, что-то приговаривая о своих чувствах, что, типа я ему сразу приглянулся...

Ну, я конечно в драку не полез, все-таки руководитель, но культурно сказал, что он ошибся адресом и я в такие игры не играю. На том и разошлись по разным комнатам.

После этого случая, отношения с ним в дальнейшем в рок-балете, стали несколько натянутыми, а вначале лета произошло еще одно событие, после которого я вообще решил бросить танцы, но об этом я чуть позже расскажу.

Глава 6

Где-то в середине мая, у меня случилось радостное событие, — мне наконец-то дали долгожданную ссуду на заводе — тысячу рублей наличными. Ну, это вроде как я у предприятия в долг взял денег с последующей выплатой в течении двух лет. Тогда это было в порядке вещей, как сейчас кредиты берут в банках. Я в принципе и так зарабатывал не плохо, но получить на руки сразу тысячу, это было очень даже здорово.

И вот, получив деньги, я отправился тут же, после работы, в универмаг «Гостиный двор» на Невский проспект, покупать себе стереомагнитоллу, о которой давно уже мечтал. Выбрал самую клеевую, из того, что было. Называлась она «Вега 119», проигрыватель плюс встроенный кассетный магнитофон последнего поколения и две большие, красивые колонки по 25 ватт каждая. Еле-еле дотащился с этим богатством (две огромные тяжелые коробки), из Питера в Колпино.

На следующий день, после работы, уже в Колпино, продолжил покупки, — купил в мебельном магазине на проспекте Ленина: два кресла-качалки по 80 рублей, журнальный столик и столик на колесиках для телевизора, на который я решил поставить стереомагнитоллу.