Партийная разведка

сибо, что хоть в отличие от позиции царя со Столыпц. ным Брежнев всё-таки посочувствовал, как бы Семанова не ликвидировали. Решение:

— Работой обеспечен? Писатель? — вот пусть годик пока снимает выговор, и попишет в стол. А партвыговор ему дать, чтобы гусей не дразнить, а то его затравят, еще физически уберут, раз КГБ замешано, пусть осмотритель. неё будет! И вы, его друзья, его одного не оставляйте. У нас всё бывает. Федорчук явно делает что-то не то. Ну, а с Файнштейном и этими настырными записками про. тив «русистов» давно мне всё ясно, как на блюдечке. Под меня, под меня копают! Чтобы у меня поддержки не осталось. Однако самого Андропова, как мелкого Яковлева, увы, в послы не отошлёшь. Ни одна себя уважающая страна не примёт. А что-то делать надо. Думайте-думайте!..

Я не поручусь за уж совсем документальную точность, но, насколько мы были информированы, именно такой ход мыслей был у Второго Ильича. Мы ждали, когда уберут в послы Андропова. Когда всё-таки придёт Щербицкий.

Однако к великому урону для судьбы страны Виталий Васильевич Федорчук хоть и получил в свои руки всё нити, но связать их не смог или сознательно не захотел. Верхушка ГБ не сумела или не захотела взять на контроль закулисную игру. Из Большого Дома, используя свои отработанные каналы связи и прежде всего закадычную дружбу с главой «Кремлёвки» — всезнающим доктором Чазовым (даже его засветить Федорчук не сумел или не захотел), Андропов всё-таки переиграл поразительно быстро вдруг, как по мановению волшебной палочки, совсем одряхлевшего Брежнева. И как тот уже даже гласно ни прочил себе в преемники Щербицкого, как ни собирался на

кайшем пленуме лично из рук в руки передать тому Л^сть, однако не сложилось у Брежнева этот свой самый 1едний, широкий и мудрый жест сделать. Не дождать мы пленума.

Ж Брежнев тихо умер в своей постели 10 ноября 1982 между восемью и десятью часами утра. Сам преду*ал нас, чтобы друзей не оставляли одних, раз та01 игра пошла. А остался один. Поразительно, но в точ^эдрти, как в случае со смертью Сталина, близкие увиуже только его остывший труп. В доме не было не хрлько врачей, но и медсёстры. Я не намекаю на хозяину «кремлёвки» друга Андропова Чазова. Но как же, как так вот не оставить никого из медперсонала, зная, что гщсек болеет?

, Естественно, первым — от доложившего своего закадычного друга Чазова! — узнал о смерти Второго Ильича Андропов-Файнштейн и, имея время для опережения, хорошо подсуетился — умело оттеснил Черненко, сам оперативно встал во главе Похоронной комиссии, пошёл во власть в генсеки.

Так «Иудейская партия внутри КПСС» вдруг восторжествовала. Евреи обнимали друг друга, а мы ходили, оцустив головы. Что-то будет?!

14. АНДРОПОВСКАЯ АГОНИЯ БРЕЖНЕВСКОГО «ЗОЛОТОГО РУССКО-ЕВРЕЙСКОГО ПОЛЁТА»

Но сам Андропов-Файнштейн ничего не успел сделать, только какие-то малозначительные «телодвижения». ®Щ не решился прервать брежневскую линию на «полёт Двуглавого державного орла», построенный на балансе двух голов и двух крыл — теневых «Иудейской партии внутри КПСС» и «Русской партии внутри КПСС». С некоторыми русскими он даже заигрывал — помогать приглашал. И делал это всерьёз. Не рекламно.

Общеизвестно, что он породил Горбачёва: «курортный персек» приглянулся ему обходительностью и услужливостью — Андропов отдыхал всегда на Минеральных водах, входивших в Ставропольский край, где, по словам Горбачёва, они подружились семьями. Но не только Это Горбачёв, «накачав» водкой тоже отдыхавшего у него зятя Брежнева Чурбанова, «разговорил» его, прознал, что Андропову-Файнштейну по планам Брежнева не только стать преемником не светит, а то и вовсе его уберут. И тут же Миша вылетел в Москву. И на Лубянку — пересказал всё слово в слово Андропову, многозначительно добавив: «Я вот почему к вам сразу Вы, старые бойцы — наш лес. А мы молодые — ваш подлесок». После этого разговора Андропов неизменно называл Горбачёва «подлесок» и за уши вытянул его в Москву, сделал своим фаворитом и наследником. Выделил ему госдачу рядом со своей и растил-воспитывал. Горбачёв хвалился:

— Ведь мы с Юрием Владимировичем старые друзья, не только семьями дружим, у нас было много доверительных разговоров, и наши позиции совпадают.

Но мало кто знает, что и наш показательно русский Егор Кузьмич Лигачёв — тоже кадр Андропова. В своё правление весной 1983-го года Андропов вытянул застрявшего первым в Томске на восемнадцать лет Лигачёва в Москву и сделал заведующим организационно-партийным отделом (отвечающим за всё кадровые передвижения в партии и государстве), а вскоре же и секретарём ЦК, именно с которым обговаривал всё свои кадровые назначения. Бедой Андропова, как и «подлеска» Горбачёва, шло, что они, в сущности, не знали партию, её русские Шяры. А Лигачёв в начале 60-х поработал в существовавшем тогда Бюро ЦК по РСФСР, занимаясь организационными и идеологическими вопросами и зарекоменшвав себя «человеком решительным и въедливым». Андропов запланировал, что Егор Кузьмич станет вторым человеком в партии при генсеке Горбачёве, подперев его jictio русской линии».

f И был даже ещё и третий русский кадр Андропова — Николай Иванович Рыжков, будущий горбачёвский преайьер-министр. Ещё Брежнев вытащил его в Москву из директоров «Уралмаша». Но именно Андропов доверил ему всю экономику: придя к власти, сделал его заведующим вновь образованного экономического отдела ЦК и секретарём ЦК. В широко известной на Западе скандальной книге «Заговорщики в Кремле» Е. Клепикова и Е. Соловьёв писали: «В 70-е годы русофилам больше не от кого было скрываться, маска секретности сброшена за ненадобностью, условия идеологического существования улучшаются, как говорится, не по дням, а по часам. Андропов сделал секретную идеологическую ставку на «Русскую Йфтию»».

Парадокс. Но скандалисты не так уж и передёргивали факты. Андропов давил русских, пока рвался к власти, так как понимал, что русские Файнштейна своим генсеком не сделают. Но вот он дорвался до царского кресла, И всё стало наоборот. Он стал больше опасаться «своих» евреев, которые лезли к нему с неумеренными аппетитаМи, норовя потопить державный корабль. А мы, русские, Андропова-Файнштейна, во всяком уж случае, как только Ьн пришёл к власти, абсолютно перестали бояться. Были

даже им убеждены, если Брежнева он и не прочь был натравить исподтишка на русских (чтобы его убрать!), то он сам — тем болеё еврей! — на стержнеобразующий народ державы ни за что не полезет. Закон сохранения.

Конечно, Андропов-Файнштейн верил больше своим — «бовины» и «арбатовы» из его кабинета не вылезали. Консультировали! Но принципиально — и не только на показуху! — он стремился показать, что продолжает брежневскую политику полёта двуглавого и двукрылого орла. Он даже уж слишком, как актёр на сцене, стал опираться на Егора Кузьмича Лигачёва, понимая, что тот «русский тюфяк» — гор не свернёт, но выглядит вполне репрезентативно — этакий русак, рубящий правду-матку с плеча. Как же такого народу не показать как свою опору? Кстати, и пройдоха Горбачёв, по завету Андропова, тоже вполне «показно» сделал у себя вторым Егорушку. На внутреннем языке у евреев это называется: «выставить наперёд Иванушку-дурачка». Но ведь, если судить по русским сказкам, то Иванушка-дурачок был не так глуп. Свою игру мог тоже сыграть. Сидя у Меченого на кадрах, именно Егорушка Лигачёв подбирал для Горбачёва весь состав его будущего Центрального Комитета, советовал по составу будущего горбачёвского Политбюро. Так было заведено: генсек определял, кто войдёт в ЦК, а члены ЦК в благодарность выбирали его своим руководителем. Вот бы и заложить Егорушке под себя «кадровый фундамент». Но ведь не заложил. Своими руками, напротив, сдал Русскую Идею Меченому. Не предал, но… не сумел воспользоваться положением. Дал динамичным евреям себя легко переиграть. Он остался слишком советским. Вяз в болоте «общих фраз в защиту социализма и интернационализма». Так и не понял, что «национальные особенности» — это