Провал гитлеровского наступления на Москву

Два дня я находился в штабе Ермакова. Войска армии на флангах были своевременно усилены и дали врагу достойный отпор. Опасность там на время миновала. Я возвратился в Тулу к Попову. Несколько раз противник вновь пытался обойти Тулу с флангов, со стороны Дедилова и Суходола, но безуспешно.

10 ноября в целях объединения усилий по обороне Москвы Ставка решила включить 50-ю армию в состав Западного фронта. 14 ноября, на другой день после передачи армии, я опять на дрезине поехал со своей группой в Елец, где располагалось управление фронта.

Немецкое командование подвело к Туле к середине ноября новые войска и сильными ударами на флангах продолжало попытки окружить Тулу. Тяжелые кровопролитные бои пришлось вынести войскам 50-й армии, в командование которой 22 ноября вступил генерал-лейтенант И. В. Болдин. Он блестяще справился с нелегкой задачей по руководству обороной Тулы. Враг не добился успеха. О непробиваемые стены города оружейников разбилась броня гудериановских полчищ. Рассерженный Гитлер отстранил своего любимца от командования танковой армией.

Как только я возвратился в Елец и доложил Захарову о передаче Западному фронту 50-й армии, он ошеломил меня следующим сообщением:

- Брянский фронт расформировывается. Оставшиеся две армии, которые ведут бой под Ефремовом и на подступах к Ельцу, передаем Юго-Западному фронту. Принимать приехал командующий фронтом Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко и заместитель начальника штаба фронта генерал-майор И. X. Баграмян.

Г. Ф. Захаров в тот же день уехал в Москву. А я остался для передачи войск и штаба фронта. В конце ноября и я вылетел на самолете У-2 в Москву. Шел снег, было морозно и ветрено. Провожавший меня на аэродроме командующий ВВС фронта генерал-лейтенант авиации Н. Ф. Полынин подарил мне перед отлетом свой меховой комбинезон.

- Самолет поставили на лыжи, надо и вас перевести на зимнюю форму одежды, - пошутил он.

С большим трудом самолет пробился сквозь разыгравшуюся пургу и сел на военном аэродроме в Подмосковье.

На Солнечногорск и Волоколамск

Поздно вечером 28 ноября по сильно занесенному снегом шоссе добрался я на присланной из Генерального штаба машине до Москвы. В городе непроглядная тьма. Не без труда добрались мы до улицы Кирова, где в то время размещался Генеральный штаб. Меня сразу же провели к Маршалу Советского Союза Б. М. Шапошникову. С большим волнением входил я к нему в кабинет, строя всевозможные догадки о своей дальнейшей судьбе.

- Последняя встреча у нас с вами была в июле за Днепром, куда отошла тогда от Бреста ваша армия, - так начал разговор со мной Борис Михайлович, внимательно рассматривая меня своими умными проницательными глазами. - А теперь вы прилетаете в Москву после более чем тяжелого отступления вашего Брянского фронта к Туле, Ельцу. Да, заслуг немного у вас, голубчик. Вот поэтому мы решили возвратить вас на такую же должность, с какой вы начинали войну. Назначаем начальником штаба армии, которую развертываем завтра под Москвой.

Видя по выражению моего лица, что я доволен назначением, он подвел меня к одной из карт, лежавших у него на столе, и ознакомил с обстановкой на Западном фронте.

- Немецкое командование любой ценой стремится захватить Москву. Ведь Гитлер на весь мир объявил, что на днях он займет столицу России. Поэтому, несмотря на огромные потери, войска группы армий Центр продолжают рваться к Москве. Сегодня противнику удалось овладеть Яхромой и захватить мост через канал Москва - Волга. Уже несколько дней идут ожесточенные бои у Крюково, в районе Истры и под Наро-Фоминском. Самое опасное положение, как вы видите, создалось на правом крыле Западного фронта. Чтобы отразить нависшую над Москвой угрозу с северо-запада, Ставка вводит завтра две новые армии. В районе Яхромы - 1-ю ударную, южнее, за рубежом Белый Раст, Крюково, - 20-ю армию. Начальником штаба этой армии вы и назначаетесь. В ее состав включаются две кадровые, штатного состава, стрелковые дивизии, разгружающиеся в районе Москвы, морская стрелковая бригада и две стрелковые бригады из Московской зоны обороны. Западный фронт, в состав которого войдет армия, придаст вам две танковые бригады, артполк, два гвардейских минометных дивизиона и бронепоезд. Армия еще не полностью сосредоточилась и развернулась на своем рубеже, но время не ждет. В обстановке наступает перелом. Мы день ото дня становимся сильнее противника и через неделю собираемся перейти в контрнаступление под Москвой. Армия предназначается- для наступления на Солнечногорск.

- Очень мало средств усиления, - заметил я.

- Артиллерийским огнем армию будет поддерживать артиллерия Московской зоны обороны, - возразил Шапошников. - А в процессе наступления танками и артиллерией вас усилит командование фронта.

- А кто назначен командующим армией? - задал я вопрос.

- Недавно вышедший из окружения командующий 37-й армией Юго-Западного фронта, - ответил Шапошников и назвал фамилию не известного мне генерала. - Но учтите, что он сейчас болен. В ближайшее время вам придется обходиться без него. Однако все важные вопросы согласовывайте с ним. В штаб фронта ехать вам уже нет времени, да к тому же вас знают там по первым месяцам войны. Кроме того, у меня есть опасение, что войска вашей армии могут раздать в новые оперативные группы. У командиров этих групп нет ни штаба, ни связи для управления боем, нет тыла. В результате такие импровизированные оперативные группы через несколько суток пребывания в боях сильно редеют.

- Не надо было расформировывать корпусные управления, - возразил я.

- Напутствие мое вам такое, - перебил меня Шапошников, - быстрее сформировать армейское управление, развернуть армию, создать оборону и готовиться к наступлению.

Как только стало светать, я поехал в штаб армии, в Химки. Когда машина выехала на Ленинградское шоссе, я увидел результаты грандиозных оборонительных работ войск Московской зоны обороны и сотен тысяч трудящихся Москвы. Различные противотанковые препятствия на улицах, мощные оборонительные рубежи, опоясывающие окраину города и канал Москва - Волга, готовы были достойно встретить врага. Оборонительные рубежи ощетинились линией металлических ежей и сплошными проволочными заграждениями. Впереди них были подготовлены минные поля. В Химках на замаскированных позициях стояла артиллерия. Штаб армии размещался в нескольких квартирах огромного многоэтажного нового дома, в то время одиноко стоявшего на Ленинградском шоссе (дом No 16).