Нариманов

Крайности питают друг друга. Безудержные националисты энергично содействуют шовинистам-русофилам. На совместной конференции ревнителей самодержавной неделимой империи и «независимых» национальных сатрапий в Екатеринодаре [56] грузинский генерал Мазанашвили рапортует:

«Офицеры все время двигаются из Тифлиса к вам, и по дороге я им всячески помогаю. Это может засвидетельствовать и генерал Ляхов… Согласно вашей просьбе я созвал офицеров, находящихся в Сочи, Гаграх, Сухуме, и пригласил их идти в ряды ваших войск».

Угодно продолжить Евгению Гегечкори, приказавшему воздвигнуть на одной из площадей Тифлиса, между мусульманскими и армянскими кварталами, виселицу — символ власти Закавказского комиссариата:

«По вопросу об отношении к большевикам могу заявить, что борьба с большевиками в наших пределах беспощадна. Мы всеми имеющимися у нас средствами подавляем большевизм, и я думаю, что в этом отношении мы дали ряд доказательств, которые говорят за себя…»

В самом Баку большевикам противостоят новые и новые вариации «спасательного комитета», враждебно настроенная городская дума, мусульманский и армянский национальные советы с собственными воинскими силами. И полфунта хлеба в удачные дни промысловым и заводским рабочим. Привоза никакого…

В новогоднем номере «Гуммет» Нариманов обращается к читателям:

«Мусульмане, любящие свою веру, отечество, землю своих предков! Мусульмане, сознающие свои права и желающие защищать их! Отцы и матери, заботящиеся о будущем своих детей, желающие им счастья! Перед лицом той большой опасности, которая сегодня угрожает революции и Кавказу, мы говорим: ваша единственная надежда в оказании всемерной помощи новому правительству. Во всех отношениях путь вашего спасения — в программе Ленина. Будучи направлена против тысячи помещиков и капиталистов на Кавказе, эта программа избавляет от гнета 4-5-миллионный мусульманский народ».

И сейчас он не может молчать. Он публикует «Открытое письмо социалистам Закавказского комиссариата»:

Нариманову присуща предельная откровенность.

«…Партийная газета «Гуммет», редактируемая мною, Неоднократно в передовицах клеймила вашу преступную деятельность, в особенности в последнее время в связи с кровавыми событиями в районе Елизаветполя. Да не только в газете, но и на лекциях своих я резко, вполне убежденно осуждаю вашу политику… Я не сегодняшний и не вчерашний большевик, сторонник объединения трудящихся масс всех народностей на Кавказе и всюду требующий народовластия.

…Мне, 25 лет работавшему на общественно-литературно-политической ниве, лелеющему одну заветную мечту — уничтожение всех препятствий к объединению наций и человечества, — казалось, что это светлое будущее уже пришло, уже настало время, когда я могу гордо поднять голову среди тех своих единоверцев, которые называли меня пустым мечтателем, и сказать: нет, это была не праздная мечта, а действительность; это та действительность, о которой я писал, к которой я готовил мысль моих читателей.

Но могу ли я это сделать теперь, когда Закавказский комиссариат вашими руками своей безумной политикой довел до кровавых столкновений русских солдат с мусульманами, мусульман с армянами, а завтра, быть может, и с грузинами?..

Я хорошо помню, в бытность мою в Тифлисе, вы при мне до Октябрьского переворота резко осуждали шовинистическую политику ОЗАКОМа. Но когда вы объявили себя вершителями судеб Кавказа, то сами в худшей форме, чем кадеты, сделались виновниками резни народов, постарались создать национальные войны. Вы предали весь Кавказ огню, вы создали ад, огненные языки которого пылают там и сям.

…Вы злы, вы полны мести; вы ненавидите тактику большевиков, и это заставляет вас делать наперекор, не разбираясь в том, какие плоды вам даст ваше поведение. Вы уже сошли с пути социализма, вы совершенно забыли классовую борьбу… Вы взамен разогнанного большевиками Учредительного собрания созвали сейм, хотя прекрасно знали, с кем вы будете сидеть в Белом зале и решать судьбу кавказских рабочих и крестьян… Если в вас сохранилось нечто от социалистов, то в душе уже чувствуете угрызение совести, сидя вместе с беками и ханами, с шовинистами-националистами. Вы уже убили себя объявлением пресловутого сейма в таком составе.

Правы были большевики, когда говорили, что состав Учредительного собрания не может считаться выразителем дум и стремлений демократии. Правы и мы, сказав: сидящие ныне в сейме мусульмане не есть представители мусульманской демократии.

За последнее время ваши товарищи — ханы, беки, националисты, с кем вы вместе рассуждаете о «благе Кавказа», десятками тысяч теряют голоса мусульман не только в городах, но и в деревнях, где наш голос всеми средствами заглушался.

В разгаре великой русской революции искусственное поддержание вами националистической политики в Закавказье способствует резкой дифференциации массы. Этому можно радоваться, но, с другой стороны, нельзя радоваться тем зловещим окопам, которые роются сейчас в Елизаветполе и в других городах. И когда эти окопы зальются кровью, я вам поставлю вопрос: до каких пор вы, «социалисты», душа «Кавказского правительства», будете купаться в крови несознательных мусульман и армян?

Это скажет вам человек, который положил лучшие годы своей жизни на борьбу за объединение кавказских народов. Это скажет вам человек, который дни и ночи только и думал о том, как засыпать все эти окопы омерзительной и кровавой армяно-мусульманской резни и сделать раз навсегда невозможным повторение подобных зверств».

Девятнадцатого марта письмо напечатано в «Известиях» Бакинского Совета. Двадцать седьмого — в газете «Гуммет». Тридцатого вдоль всей Николаевской улицы поспешно отрывают окопы. Из тупичков Ичери Шехер — старого города-крепости — и от морских причалов доносятся выстрелы. Возбужденные толпы стекаются к мечетям.

Нариман Нариманов делает последнюю попытку предотвратить кровавые события и приглашает собраться у него на квартире в два часа пополудни руководителей большевиков — чрезвычайного комиссара Кавказа Степана Шаумяна, председателя Бакинского Совета Алешу Джапаридзе и того, кто плетет сети заговора, лидера и главного демагога «Мусавата» Мамеда Эмина Расулзаде. Когда-то в прошлом он был социал-демократом. Отклонить призыв, не явиться на переговоры Расулзаде не рискует. Было бы слишком очевидное подтверждение того, что ставка националистов — мятеж. Братоубийственная война ради захвата власти.

Консул Мак-Донелл заносит в дневник: «Мы нетерпеливо ждем взрыва перегретого Бакинского котла. Вот-вот…»

17

В воскресенье 30-го, потом еще в понедельник, во вторник 20 тысяч бакинцев насмерть схватываются на перекопанных вдоль и поперек горбатых улицах, в узких лазах между постройками, на дворах, заваленных кроватями, сундуками, буфетами, всяким домашним скарбом. Трупы на мостовых, на лестничных клетках, в подвалах, густо заселенных беднотой. Повсюду трупы — более трех тысяч убитых, истерзанных, заколотых.

От Комитета революционной обороны, экстренно созданного Бакинским Советом для защиты от взаимного истребления ни в чем не повинных людей:

«…Националисты из партии «Мусават» и идущие за ними контрреволюционные элементы открыли уже военные действия. Советская власть в Баку в опасности. Мы призываем всех товарищей и всех граждан быть готовыми до последней капли крови биться под знаменем Совета!

Мы призываем мусульман и армян, рабочих и демократические элементы всех национальностей не поддаваться провокациям и в настоящий решительный момент открыто, бесстрашно, с оружием в руках встать под красное знамя!

Мы дадим достойный отпор. Мы будем вместе с тем разоблачать этих врагов революции в том, что они являются прежде всего врагами мусульманских трудящихся масс.

Долой националистов и контрреволюционеров!

Да здравствует революционная Советская власть!»

Очевидцы рисуют картину трагических бакинских событий марта восемнадцатого.