Диана Спенсер

В 1984 году началась активная работа Дианы в области благотворительности. Как бы ни складывались другие стороны ее жизни, как бы ни раздирали ее противоречия, как бы порой губительна ни была Диана сама для себя, она «спасала себя через помощь другим». Люди, много времени посвящающие благотворительности, облегчают боль другим людям и частично, таким образом, уменьшают собственные переживания. Но такие люди пытаются скрыть, что им самим нужна помощь, — помогая другим, они становятся сильнее. У благотворителя неизбежно повышается самооценка: уверенность придает тот факт, что ты способен улучшить чью-то жизнь.

Первым серьезным опытом для Дианы стало ее назначение, сразу после рождения Гарри, президентом детского благотворительного фонда «Барнардо», который занимался и занимается в основном вопросами усыновления и опеки. Фонд существует с 1867 года, и с первых дней с ним сотрудничали представители королевской семьи. С 1902 года они патронировали «Барнардо», а с 1923 года становились его президентами. Диана являлась президентом фонда с 1984 по 1996 год. За это время «она посетила более 110 мероприятий, включая 16 за один год и 3 за одну неделю!». По иронии судьбы сейчас президентом фонда работает Камилла…

6 ноября 1984 года открылась очередная сессия парламента. На ней, как и положено, присутствовала королева, а также члены королевской семьи, включая Чарльза и Диану. Диана не впервые посетила парламент. И в предыдущие годы на открытие сессии она всегда надевала светлые длинные платья и тиару. На этот раз газеты, разместившие фотографии принцессы, разошлись во мнениях: кто-то называл Диану «лучшей из лучших», кто-то считал, что новая прическа старит ее лет на десять. Но, так или иначе, тема внешнего вида Дианы затмила суть политического события в жизни страны. У принцессы появился тогда новый парикмахер — он-то и уложил отросшие волосы на манер, принятый у некоторых других дам при дворе. Буквально через пару дней Диана посетила детский фонд «Барнардо», тогда волосы красиво лежали на плечах, сверху заколотые двумя гребешками. И все бы ничего, но появление Дианы в парламенте наделало шуму: королева посчитала, что невестка «превращает открытие сессии парламента в показ мод». С того момента любовь Дианы к нарядам стала еще одним камнем преткновения в ее отношениях с королевским домом, считавшим, что вести себя надо скромнее.

В конце года, 21 декабря, состоялись крестины Гарри. Список приглашенных выверялся тщательно, но гостей позвали в самый последний момент, а потому некоторые сослались на составленные заранее планы и не пришли. Правда, семья Спенсер присутствовала практически в полном составе (отсутствовал лишь муж Френсис). Пришла даже пресловутая мачеха Рейн. Одной из крестных младенца стала подружка Дианы Кэролайн Бартоломью. В связи с памятным событием был сделан целый сет фотографий. Милейшим образом везде выглядит Уильям — парнишке никто не делал замечаний и не заставлял принять подобающую «постановочную» позу, поэтому он выглядит словно человек из другого мира по сравнению с чопорными членами его семьи. На фото в первом ряду женщины одеты в платья голубых оттенков: бабушка Дианы рядом с давней подругой королевой-матерью, затем вместе на одной банкетке королева и Диана с младенцем на руках, сбоку возле Дианы пристроился Чарльз, и завершает композицию первого ряда мама Дианы. Вторым рядом стоят: леди Сара Армстронг-Джоунс (племянница королевы и крестная мать Гарри), Брайан Орган (портретист и крестный отец Гарри), Джеральд Уорд (близкий друг Чарльза, крестный отец Гарри), улыбающийся во весь рот младший брат Чарльза принц Эндрю (тоже крестный Гарри), принц Филипп, лорд Спенсер (отец Дианы, судя по фото, так и не оправившийся после болезни), леди Вести (подруга Чарльза и Дианы, крестная Гарри) и весьма симпатичная подруга Дианы Кэролайн Бартоломью. «Получающий наибольшее удовольствие» — у ног королевы и Дианы на полу резвится Уильям… Мачеха Дианы на фотографиях отсутствует.

Глава третья

Диана выкидывает номер

В 1985 году на людях Диана блистала еще сильнее и в то же время все больше отдалялась от мужа. Именно с этого года она начала обращать внимание на других мужчин, объясняя свои увлечения отсутствием интереса со стороны принца. Желтая пресса муссировала слухи о наличии в жизни Дианы любовника еще до рождения Гарри и предполагала, что именно этот мужчина являлся настоящим отцом мальчика. Тут все же не хотелось бы опускаться до такого уровня, и печально знаменитого Джеймса Хьюитта оставим до 1986 года — судя по реальным фактам, а не сплетням, Хьюитт в окружении Дианы раньше не появлялся и уж наверняка не был отцом Гарри.

Но вот охранник Дианы Барри Мэннеки начал работать у принцессы с весны 1985 года. Их отношения, скорее всего, носили платонический характер, но есть подозрение, что во многом Диана и Барри не перешли грань благодаря последнему. Охранник был на 14 лет старше принцессы и осознавал, чем им обоим грозит любовная связь. Диана и сама признает в воспоминаниях, что Барри пугался проявлений ее чувств и старался соблюдать дистанцию. Охранника через год работы перевели в другое место, а еще через год он погиб в автокатастрофе. Диана утверждала, что его убили из-за их связи, связи, которой, по сути, не было.

Почему же тогда из ближайшего окружения Дианы убрали Мэннеки, если между ними ничего выходящего за грани приличия не было? Ведь год спустя началась связь с Джеймсом Хьюиттом, которая продлилась несколько лет, и впоследствии Диана даже не скрывала этого факта, но Джеймса возле принцессы терпели. Сложно судить, возможно, перевод Барри Мэннеки вовсе не был связан с влюбленностью Дианы. А роман с Джеймсом оказался выгоден королевскому двору. Привязанность к Барри принцесса всячески демонстрировала всему миру, а связь с Джеймсом происходила «за закрытыми дверями», и притом «прекратились депрессии, приступы булимии. Счастливая принцесса обрела наконец душевный покой. Неудивительно, что Чарльз не препятствовал этим отношениям. Наступивший во дворце мир дорогого стоил!».

Про отношения с Барри сама Диана говорит довольно много. В ее воспоминаниях он занимает столько же места, сколько отец, Джеймс и «мужчины-мусульмане». Она сравнивает их с Камиллой: «мужчины, подобные Камилле в жизни Чарльза». Немного неверное сравнение, но уж больно Диане хотелось «соответствовать» и выступать на равных — мол, и у меня есть любовники. Как показывает практика, подобные методы спасению брака не способствуют…

Итак, Барри, солидный мужчина, женатый, с двумя детьми, становится охранником Дианы. Не она первая, не она последняя женщина, которая влюбляется в бодигарда. Этот мужчина представляет собой идеальный образ: внешне он подтянут, производит впечатление надежного, готового прийти на помощь, поддержать и защитить. Диана признает, что все эти качества просто входят в обязанность личной охраны. Но тут же оговаривается: «…и муж тоже обязан помогать и поддерживать, а Чарльз об этом не задумывался». Сравнивать человека, выполняющего свои прямые обязанности и получающего за это зарплату, и мужа, тем более избалованного принца, странно, но не для Дианы. Она признает, что Чарльз «и дверь придержит», «и руку подаст». Однако это всего лишь признаки воспитания, а не искреннего внимания. То есть у охранника помощь и поддержка — признак искренности?

Близкая связь, признает Диана, во дворце невозможна — повсюду камеры, да и слуги, горничные постоянно шныряют туда-сюда. Но принцесса приближала к себе Барри, как могла. Она просила подать ей руку, чтобы не поскользнуться, спрашивала, нравится ли ему ее новый наряд, комментировала его одежду. Например, Диана похвалила новый кашемировый свитер охранника, и он тут же начал носить кашемир. Так как Диане материал нравился на ощупь, она то и дело дотрагивалась до его рукава. Диана старалась почаще устроить так, чтобы побыть с Барри наедине. Однако в какой-то момент, по ее собственному признанию, охранник испугался. «Позже я поняла, что страхи Мэннеки вовсе не были беспочвенны, бояться следовало не только за место, но и за собственную жизнь». Диане и в голову не приходила куда более прозаическая мысль: Барри испугался ее напора, увидев, что интерес принцессы простирается куда дальше обычного кокетства…