Маршал С К Тимошенко

Встреча состоялась в конце октября, оставив глубокий след в мыслях Наркома о грядущей войне. Однако не со всем из того, что высказывал Иссерсон, Тимошенко согласился. Да и многое из того, что было созвучно его мыслям, Семен Константинович не всегда мог реализовать в конкретных делах. Далеко не все зависело от него, особенно когда речь шла о "большой политике" - здесь последнее слово было за высшим руководством страны и партии. Точку над "i", как всегда, ставил Сталин...

В последние месяцы уходящего 1940 года свое внимание Семен Константинович сосредоточил на вопросах технического перевооружения Красной Армии. Он заслушал доклады должностных лиц, ответственных за развитие видов вооруженных сил и родов войск, провел ряд совещаний с конструкторами и инженерами, неоднократно выезжал на военные заводы и в научно-исследовательские учреждения, присутствовал на испытаниях новых образцов боевой техники. Цель была одна - определить верные подходы в поиске основных направлений технического прогресса.

В процессе этого поиска создавалось немало конфликтных ситуаций. Одна из них возникла при обсуждении опытных образцов реактивных установок. Многие относились к ним скептически. В ракетном оружии их смущало то, что стрельба из него ввиду большого рассеивания снарядов, велась не по целям, а по площадям, на которых они располагались. Конфликт сторонников и противников этого нового вида оружия стал настолько острым, что Нарком обороны решил сам выехать на полигон, где проводились испытания этих установок. Чтобы убедиться в эффективности (или слабости) контрольного залпа, Тимошенко расположился в блиндаже, находившимся недалеко от района предполагаемого падения снарядов. Впечатление оказалось самым благоприятным, и установки БМ-13 приобрели право на существование. Несколько позже, по мере их доводки, он вошел с ходатайством в правительство о награждении конструкторов Сталинской премией.

Сразу же после ноябрьских праздников Тимошенко побывал и на одном из подмосковных полигонов, где ознакомился с последними образцами бронетанковой техники: танками, первыми советскими командно-штабными бронеавтомобилями, самоходными артиллерийскими установками. По его указанию испытания проводились на конкретном тактическом фоне, что позволило проверить не только технические данные, но и тактические и эксплуатационные характеристики оружия и средств связи. Полученные результаты легли в основу последующей доработки испытанных образцов техники и вооружения.

По указанию Наркома обороны активизировалась работа по научной доработке ряда вопросов военной теории. Была создана специальная группа по изучению и обобщению опыта войн фашистской Германии. Разведывательное управление приступило к выпуску "Бюллетеня военных известий иностранной прессы". Его основным содержанием стали статьи английских, французских, польских, бельгийских военных авторов. Ряд статей освещал новые направления в организации войск, в том числе германских и японских. Предисловие к первому номеру "Бюллетеня" написал сам Семен Константинович. Генерал А.М.Василевский с полковником В.В.Курасовым представили Тимошенко доработанный проект Полевого устава. Завершалось редактирование Устава тыла. Личное задание от Наркома обороны разработать проект наставления "Полевая служба штабов" получил Мерецков.

23 декабря приступило к работе расширенное заседание Главного военного совета. Готовились к нему давно, по сути дела еще с лета. Были заранее разосланы темы сообщений, обобщены представленные в Генеральный штаб тезисы выступлений. На совещание прибыли командующие, члены военных советов и начальники штабов военных округов, командующие армиями, начальники военных академий, главных и центральных управлений, командиры некоторых корпусов и дивизий. Предстояло заслушать и обсудить около тридцати научных докладов по вопросам, связанным с характером современной вооруженной борьбы. Участники совещания привлекались также к решению нескольких фронтовых и армейских летучек.

Открыл совещание С.К. Тимошенко. Сформулировав в кратком вступлении его цель, он предоставил начальнику Генерального штаба генералу армии К.А. Мерецкову слово для доклада "Итоги и задачи боевой подготовки Красной Армии и оперативной подготовки высшего начальствующего состава". После его обсуждения выступили с докладами по оперативным проблемам: Г.К. Жуков, ("Характер современной наступательной операции"), Д. Г. Павлов ("Использование механизированных соединений в современной наступательной операции"), П.В. Рычагов ("Военно-воздушные силы в наступательной операции в борьбе за господство в воздухе") и другие.

В прениях по ним приняло участие около шестидесяти человек. Глубиной мысли, расчетностью, доказательностью, оригинальностью суждений привлекли внимание участников сообщения начальника штаба Прибалтийского военного округа П.С. Кленова, командира механизированного корпуса П.Л. Романенко, начальника штаба Западного Особого военного округа В.Е. Климовских, командующих армиями П. Г. Понеделина и Д.Т. Козлова. Шел деловой конструктивный, подчас довольно острый разговор по основным вопросам как наступления, так и обороны в будущей войне.

31 декабря с заключительной речью выступил С.К. Тимошенко. Подчеркнув огромную роль проведенного совещания для дальнейшего укрепления обороноспособности страны, он обосновал три основных вывода, по вопросам дискуссии.

Первый из них сводился к тому, что в возможном вооруженном столкновении Советскому Союзу придется встретится с коалицией государств. В войне напряженной и продолжительной будут преследоваться самые решительные цели. Следовательно, она потребует большого напряжения всей жизнедеятельности государства, в первую очередь военной экономики, всего народа.

Суть второго вывода заключалась в том, что главным способом ведения боевых действий должно быть наступление, с помощью которого только и можно достичь победы. Высокий его результат следует обеспечивать массированным применением всех видов вооруженных сил и родов войск, прежде всего механизированных и авиационных соединений. Фронтовое объединение должно рассматриваться в качестве оперативно-стратегического, в функцию которого входят и планирование боевых усилий армии, и руководство ими в ходе операции. Важнейшими формами стратегических действий, - отметил нарком, - правомерно считать фронтальный удар, двухсторонний охват, отсекающий фланговый удар.

Однако, следует войска готовить не только к наступлению, но и к упорной активной обороне, способной противостоять массированным танковым ударам врага, как в тактической, так и в оперативных инстанциях. Таков был третий вывод. Требования к обороне - устойчивость и непреодолимость для противника. Возросшая сила наступления, проявившаяся в войнах в Европе, вызвала разговоры о начавшемся кризисе обороны, - отметил нарком. "Вывод о кризисе современной обороны, - подчеркнул он, - не обоснован. Успех немецких войск на Западе был обусловлен тем, что они не встретили должного отпора, который мог бы быть им оказан при надлежащем использовании противником существующих средств обороны (механизации оборонительных работ, разнообразного арсенала инженерных средств, мощных огневых противотанковых средств)"{11}.

В заключительной речи поднимались и многие другие проблемы организации и ведения боевых действий, были приведены нормативы плотностей сил и средств, даны рекомендации по наиболее целесообразному их использованию в различных условиях. Рассматривалось несколько вариантов наступления с учетом построения обороны противника, возможностей наступающих войск. Ряд проблем предлагалось отработать на предстоящих войсковых и командно-штабных учениях.

Впоследствии не раз возникал вопрос: все ли правильно было сказано Наркомом обороны в заключительной речи? Все ли выдвинутые им теоретические положения отвечали велению времени?

Некоторые положения были поставлены под сомнение уже тогда в кулуарных разговорах, на последующих совещаниях командного состава. Часть просчетов выявилась позже, в ходе Великой Отечественной войны. Высказывалось несогласие, к примеру, с тезисом о том, что опыт войны в Европе не дал ничего нового в стратегии. Здесь, как ни печально, проявилась определенная стереотипность в оценке начатой Германией войны в целом. Трудно было согласиться с реальностью приведенных Тимошенко расчетных нормативов по плотности танков на участках прорыва, по инженерному оборудованию глубоко эшелонированной обороны. Сомнительной казалась и схема построения боевых порядков подвижных групп, самостоятельно прорывавших оборону противника. Многие понимали, что нарком абсолютизирует опыт прорыва линии Маннергейма в советско-финляндской войне. Но так ли уж он типичен?