Дидро

Между тем прошел сентябрь, кончался и октябрь, а Дидро все еще держали в замке. Только 21 октября издатели, наконец, узнали, что Даржансон подписал приказ об освобождении редактора их «Энциклопедии».

Выпустили его 3 ноября. Вряд ли он был обязан своим освобождением только хлопотам Лебретона и его компаньонов. Но, во всяком случае, их петиции ему не повредили. Не вышел в свет еще и первый том «Энциклопедии». Она не успела еще ни прославить своего редактора, ни укрепить его репутацию опасного человека. Своим освобождением Дидро был обязан главным образом перемене в общественной атмосфере. Миновал правительственный кризис.

Наступила уже поздняя осень. Листья на деревьях опали, усыпав своим золотом аллеи парка, дорогу, улицы Парижа. Но в сердце Дидро была не осень, а весна, когда он в таком же фиакре проделал тот же круг по Парижу и увидел, наконец, свой стол и на нем стопу чистой бумаги. Он вернулся домой, на улицу Вье Эстрапад, вернулся к «Энциклопедии», к «Прокопу» и к кафе «Регентство».

Но своей тюрьмы он не забудет никогда, и черная тень Венсеннского замка не раз еще упадет на него.

По возвращении Дидро постигло еще и тяжелое горе: умер сын.

IX Мы из литературной республики

Аббат Куртенэ обозначается буквой «С», Гуссэр— «Д», де Кастийон-сын — «F. D. С.», де Кастийон-отец — «D. С.», Руссо — «S», Даламбер — «О»… Буквы стоят в начале и конце статей, за ними скрываются их авторы… Расшифровка буквенных обозначений — это и есть список авторов первого тома, он помещен в начале книги. Дидро в списке нет. Правда, его фамилия стоит на титуле — «Энциклопедия. Толковый словарь наук, искусств и ремесел. Составители и редакторы — Дидро и в части математической — Даламбер».

Авторов этой Книги всех книг очень много, и очень разных. Одни, как Монтескье, написавшие для «Энциклопедии» статью «Вкус», донесли свою славу до наших дней. Другие, как тот же аббат Куртенэ, забыты. Руссо писал о музыке, но и о политической экономии, Мармонтель — о литературе, он же и редактировал этот отдел. Постоянными сотрудниками «Энциклопедии» были знаменитый натуралист Бюффон и не менее знаменитый экономист Тюрго. Гольбах, прозванный «личным врагом бога», и Гельвеций утверждали материализм. Даламбер был скептиком. Вольтер — деистом.

Самый старший сотрудник «Энциклопедии» Лапгле де Франсуа родился в 1674-м, он годился бы Дидро в деды. Самый младший, Кондорсе, — в 1743-м, он мог бы быть сыном Дидро. Этот маркиз участвовал в революции 1789-го—1793-го, стал жертвой террора. Аббат Андре Морелле, самый долговечный, он умер в 1819-м, пережил и Священный союз и Ватерлоо, сменив прогрессивные убеждения на реакционные.

Но самое главное — в начале столетия революцию умов начали великие одиночки — Вольтер, Монтескье. Теперь же одиночек сменило общество, в него вошли и те, кто прежде был одиночкой. Недаром на титуле «Энциклопедии» значилось, что «Словарь» выпускает общество литераторов. Это и было выполнением плана, который Дидро развивал Дагессо. Одиночкой оставался разве только Ламетри.

«Энциклопедия» завоевывала все большую и большую популярность, и приток людей, желавших стать ее авторами, возрастал. В предисловии к шестому тому редакторы писали об этих добровольцах: «Чем более мы продвигаемся вперед, тем более замечаем приращение как в содержании, так в числе тех, кто любезно предлагает нам услуги».

Каждый, у кого возникала какая-нибудь идея, излагал ее в статье и присылал редакторам.

Значение «Энциклопедии» было быстро понято. После выхода двух первых томов Вольтер заявил, что «это предприятие будет славой для Франции и позором для ее хулителей. Дидро и Даламбер воздвигают бессмертное здание, и он будет доставлять им время от времени мелкие камешки. Среди этих «камешков» была его знаменитая статья «Ум». Позже он сказал, что «Дидро и Даламбер готовят себе крылья, чтобы перелететь в потомство, они — Атлас и Геркулес, несущие мир на своих плечах. Их «Энциклопедия» — величайшее произведение мира, великолепная пирамида. Их типография — бюро для поучения человеческого рода».

Но тот же Вольтер высмеивал жеманство и легкомыслие некоторых статей «Энциклопедии». Писал Даламберу, что у него и Дидро есть и плохие помощники: «Это дурные солдаты в армии великого генерала».

Редакторы Книги всех книг были вынуждены прибегать к помощи тех, кого их старший друг называл дурными солдатами, и защищаясь от цензуры, и для того, чтобы создать единый фронт. Речь об этом еще впереди. Но и эти авторы если не стреляли сами, то подавали снаряды для гигантской осадной машины, как называли «Энциклопедию».

Однако, если продолжить эту военную метафору, у главнокомандующего Дидро был не только деливший с ним командование Даламбер, но и маршалы, генералы, старшие офицеры. За ними-то история и сохранила название «энциклопедисты». Они говорили о себе: «Мы из энциклопедической республики», или: «Мы из литературной республики».

В наше время «мы» вместо «я» в статьях стало уже дурным штампом. Все чаще и чаще «мы» заменяют честным авторским «я».

Но впервые «мы» появилось в статьях «Энциклопедии», и тогда оно имело глубокий смысл, подчеркивая единство тех, кто осаждал старый порядок, приводя в движение умы человечества.

Это было высокое духовное братство. На первой линии его стояли «старшие братья» — Дидро, Даламбер, Гольбах, Гельвеций и Гримм. За ними шли младшие— литератор, одним из первых откликнувшийся на призыв Дидро принять участие в «Энциклопедии», Жан-Франсуа Мармонтель, другой литератор, близкий энциклопедистам Антуан Тома, Морелле, Кондорсе и другие.

Однажды Гримм в шуточной проповеди назвал и «сестер» — мадам Неккер и мадемуазель Леспинас и «мать» — мадам Жофрен, хозяек парижских салонов, где собирались энциклопедисты.

«Республику», «братство» объединяла общая программа действий буржуазии, стоявшей во главе третьего сословия. Эта программа опиралась на все, чего достигло к той поре человечество — в науках, искусстве, технике.

Территорией республики была не одна «Энциклопедия». В ней Дидро использовал все возможности легальной пропаганды, оберегая свою осадную машину от полного крушения, стараясь сохранить авторов-попутчиков, «подносчиков снарядов». И то последние десять томов текста и одиннадцать томов иллюстраций и таблиц ему пришлось готовить подпольно.

Полностью же энциклопедисты высказывали свои взгляды в собственных произведениях. Это и печатные, а еще больше — распространявшиеся в списках и изданные посмертно сочинения самого Дидро, и атеистические памфлеты, и «Система природы» Гольбаха, и трактаты Гельвеция…

А как им приходилось изворачиваться, публикуя свои сочинения! Да еще и не всегда удавалось их опубликовать. Гельвеций пострадал уже за свою первую книгу — «Об уме», вторая — «О человеке» вышла после смерти автора, и то не на родине, а в Голландии. Гольбах издавался тоже в Голландии — у Марка Мишеля Рея. Да еще, чтобы замести следы, на титульном листе вместо «Гааги» ставили «Лондон», а вместо «Гольбах» — фамилии истинного автора — фамилию автора подставного. Так «Система природы», оказывается, была написана покойным к тому времени секретарем Академии наук Мирабо.

Величайшим мастером, как никто умевшим подпольно, бесцензурно издавать книги, которые иначе никогда бы не напечатали, был Нэжон, помощник Гольбаха, а затем друг и душеприказчик Дидро.

Недаром ученик Дидро и последователь Руссо Луи Себастьян Мерсье — драматург, романист, автор социальных трактатов — в своих знаменитых «Картинах Парижа» так отозвался о королевских цензорах: «Это самые полезные для заграничных типографов люди. Они обогащают Голландию, Швейцарию, Нидерланды и прочие страны. Они так трусливы, так мелочны, так робки, что решаются давать свое одобрение только самым незначительным произведениям. И кто сможет их за это осудить, раз они несут личную ответственность за все, что ими одобрено?»

Что может быть точнее и убийственнее этой иронии?