Создатели Империи

Прошли недели тревожного ожидания, и в крепости кончалось продовольствие. Для его экономии Верцингеториг отослал из города всех гражданских лиц. Они тщетно умоляли римлян принять их и были готовы продать себя в рабство за кусок хлеба. По вполне понятным причинам римляне их не приняли, и сотни стариков, женщин и детей умирали от голода на ничейной земле. Наконец показалось вспомогательное войско. Его встретил торжествующий крик осажденных. Сначала произошло кавалерийское сражение перед земляными укреплениями Цезаря, которое закончилось в пользу римлян опять благодаря германским всадникам Цезаря. После одного дня передышки пехота под покровом ночи начала упорное сражение у римских позиций, тогда как Верцингеториг со своим войском штурмовал внутреннее кольцо.

В полдень второго дня галлам удалось прорваться снаружи и изнутри. Но ведомые самим Цезарем резервы быстро заблокировали вклинения противника, выбросили проникших изнутри осажденных из занятых ими позиций и лобовым ударом разбили вторгшихся извне. Здесь оправдал себя принцип маневренного резерва, введением которого Цезарь усовершенствовал стратегическое искусство. Примененный еще в битве с Ариовистом, когда молодой Красс в решающий момент в качестве резерва ввел третий эшелон, здесь он нашел свое полное развитие применительно к позиционной войне. Резерв ждал в укреплениях на всех участках боевых позиций. В критический момент его ввел в бой сам Цезарь или его легат и таким образом принес победу своим знаменам.

Огромное вспомогательное войско вынуждено было отступить и разбежалось. Алезия капитулировала на следующий день. Верцингеториг, выскочивший верхом из города и сдавшийся самому Цезарю, напрасно пытался взять на себя всю ответственность. Цезарь видел в нем, как и во всех восставших, мятежника, которого постигнет суровая кара. За исключением арвернов и эдуев Цезарь распределил всех пленных как рабов среди своих солдат. Верцингеториг шесть лет просидел в застенке, пока наконец не был проведен в триумфе Цезаря, а потом казнен.

Так было подавлено общегалльское восстание. Но тлели небольшие очаги мятежа, особенно на землях белгов у белловаков, и потребовалось еще два летних похода и драконовские меры для их полного подавления. Потом Цезарь провел окончательную организацию завоеванной страны (зима 51/50 гг. до н. э.). Было урегулировано положение отдельных общин в отношении Рима, наложена дань, от которой освобождались лишь немногие, признанные союзниками племена. Покорение страны являлось таким полным, что на протяжении десятилетий больше не возникало никаких беспорядков.

В битвах и в первую очередь в восстаниях погибла приблизительно треть годных к военной службе мужчин, а другая треть попала в рабство. Много населенных пунктов было разрушено, большие пространства страны опустошены и разграблены. Нельзя даже приблизительно определить, какие богатства были вывезены из плодородной и зажиточной страны. Цезарь не только смог погасить общий долг своего консульства, он щедро одарил друзей, сторонников и солдат, значительными ссудами поддержал римских политиков, украсил город зданиями и во всех отношениях проявил свою щедрость. О каких суммах шла речь, может показать один пример. Количество золота — в большинстве случаев, видимо, трофеи из галльских святилищ, — которое хлынуло тогда в Рим, было таким огромным, что почти на треть снизилась на него цена.

Так Цезарь за девять лет увеличил Римскую империю на территорию приблизительно в полмиллиона квадратных километров, завоевал для нее богатую и плодородную провинцию, продвинул ее границы до неведомых ранее морей и рек. Десять лет назад Помпей расширил империю далеко на Восток. Но благодаря этим территориальным приобретениям империя включила в свой состав области, населенные преимущественно азиатами. Завоевание же Галлии с ее индоевропейскими кельтами, наоборот, означало ощутимое усиление западной, европейской части империи. Быстрая романизация страны доказывает не только то, что обезлюдевшая земля была в состоянии принять новых поселенцев, она объясняется также близким родством обоих народов.

Одновременно Цезарь, многократно превысив официально предоставленные полномочия, создал сильное, безоговорочно преданное своему полководцу войско и благодаря этому получил реальную власть, которой ему так долго не хватало. В многолетних сражениях Цезарь воспитал лучших, преданнейших и надежнейших солдат в мире, исполненных любовью к своему командиру. Но и он сам был очень привязан к своим солдатам. Цезарь чувствовал большую ответственность за них, никогда зря не проливал кровь своих воинов, заботился об их благополучии и кровавой местью отвечал на их уничтожение. Но одновременно он не забывал о своих задачах, требуя от офицера и солдата величайшей самоотверженности, которую он сам, солдат среди солдат, в любое время готов был проявить. Здесь мы действительно видим лучших солдат и величайшего полководца; военачальник и армия теснейшим образом связаны между собой, а войско является острым разящим оружием в руках искусного фехтовальщика.

С этим положением образцового полководца Цезарь сочетал в Галлии политические задачи наместника провинции. В период своего управления он был единственным военным и политическим руководителем внутри локально ограниченного региона Римской империи. В качестве такового Цезарь действовал самостоятельно, но по поручению сената и народа, указания и намерения которых он знал, чьи интересы представлял и, наконец, перед которыми нес ответственность. Такое положение дает большой простор для инициативы, и Цезарь умело этим пользовался. Так он вывел из коллапса галльскую политику Рима, который долго ограничивался делимитацией границ, сомнительными союзами, оборонительными мерами и случайными демонстрациями военной силы, и направил ее в русло решительных действий.

Проблема северной границы империи существовала уже сто лет, Цезарь ее разрешил, превратив провинцию, бывшую только гласисом [7]империи, в твердый оплот, огражденный океаном, Ла-Маншем, Северным морем и Рейном. Он создал перед открытым флангом империи бастион, который на столетия пресек вторжения германцев. После многих чиновников, верно исполнявших предписания сената и народа, теперь пришел человек, который, исходя из интересов своего народа и потребностей своего государства, окончательно разрешил существующий с давних пор вопрос северной границы. На этой стадии своего развития Цезарь как проконсул Галлии в последний раз воплотил в себе тот тип патрицианских вождей республики, которые сделали Рим великим.

Цезарь сам обрисовал свой портрет в «Записках о Галльской войне», которые характеризуют его как мастера слова. Будучи великим, воистину эпическим рассказчиком, он в простейшей форме рисует события, реалии и людей, словом пробуждает их к новой жизни, делает зримым их существование. Этот объемный характер повествования не обходит и личность самого автора, она становится эпической и объективированной. Внешним признаком этого является известная манера Цезаря говорить о себе в третьем лице. Цезарь способен видеть себя на расстоянии. Он не рисует идеал самого себя, не описывает, каким его видели другие, но с той же трезвой деловитостью, с которой художественным словом делает реальными вещи и события, он представляет и самого себя. Когда в 51 г. до н. э. Цезарь опубликовал «Записки о Галльской войне», он как бы бросил свой портрет в гущу острейших политических столкновений, и, конечно же, он должен был иметь политическое воздействие. Но Цезарь стремился к этому политическому эффекту не тенденциозными фальсификациями, не приукрашивающей апологией, а по возможности объективным изображением самого себя. Еще сегодня мы можем представить его сущность, «которая навеки запечатлена в произведениях, созданных этим великим человеком» (Моммзен).

РИМ

В течение долгих лет, проведенных Цезарем в провинции, политическая жизнь в Риме не приостанавливалась, и он все время оказывал на нее влияние. Даже находясь вдалеке, Цезарь был тесно связан с форумом и курией. Цезарь располагал целым рядом агентов. Самым важным являлся Луций Корнелий Бальб, уважаемый гражданин Кадиса; Цезарь привлек его во время своего преторства в Испании, добился для него римского гражданского права и сделал своим постоянным сотрудником. Бальб постоянно осуществлял связь между Цезарем и римскими патрициями, особенно с Помпеем, находясь то в штаб-квартире, то в Риме. Цезарь питал к Бальбу безграничное доверие и ради него предоставил некоторые привилегии его родному городу.