Ленин - красный диктатор

Именно по этой причине либеральные организации в России сформировались позже, чем социалистические партии, всегда были слабыми и не имели прочных связей с народными массами. Во многом поэтому российский либерализм (как и российский социализм) приобрел абстрактный и теоретический характер.

Либералы в России не были связаны с каким-то определенным классом. Наиболее важная из всех либеральных партий после 1905 года — конституционно-демократическая («кадеты») — прилагала усилия, чтобы осуществить настоящую интеллигентную демократическую программу, стоя «над всеми классами». Хотя русские социалисты обвиняли кадетов в том, что они борются за интересы среднего класса, в действительности они не были партией среднего класса.

Как мы уже знаем, российский средний класс по сравнению с западным был слишком слаб и вследствие особенностей российской политической жизни не обладал крепкой политической организацией. Отсутствие тесного сотрудничества между российским либерализмом и средним классом придало либеральному движению идеалистический характер. Это обстоятельство определило слабость российского либерализма как практической силы в политике.

Российский либерализм доказал, что он был только тонкой прослойкой между самодержавием и большевизмом.

До II съезда РСДРП

1

5 марта 1870 года глава I Интернационала Карл Маркс направил из Лондона членам Русской секции специальное приветствие. В нем он выражал свое удовлетворение тем, что Россия «начинает участвовать в общем движении нашего века»[1].

Имя Маркса было тогда известно не более тысячи русских, и о его приветствии узнали человек сто. Сегодня же, наоборот, сомнительно, чтобы в России нашлась тысяча людей, незнакомых с личностью Маркса — как бы они ни относились к его идеям. Конечно, сам Маркс и не мечтал о такой известности в России. Не мог он и подозревать, что через полтора месяца после написания им приветствия Русской секции в России появится на свет человек, который введет его принципы в жизнь огнем и мечом.

Матерью этого человека была Мария Ульянова, жена инспектора школ в Симбирске. Она едва ли предполагала, что выношенный ею сын незримыми нитями связан с немецким евреем, только что предсказавшим историческое будущее России.

Владимир Ильич Ульянов, получивший во всем мире известность под псевдонимом Ленин, родился 22 апреля 1870 года. Его отец Илья Ульянов вышел из торгового сословия Астрахани. В результате своей службы по надзору за школами он дослужился до чина действительного статского советника и в соответствии с российскими законами обрел потомственное дворянство. Мать Ленина произошла из обрусевшей немецкой семьи, носившей фамилию Бланк. Ее отец был военным хирургом в русской армии. Ульяновы были типичными российскими интеллигентами, которые не растрачивали свой идеализм на повседневные мелочи жизни. Илья Ульянов работал в системе общественного образования энергично и с энтузиазмом. Идеализм старших Ульяновых принял форму политического радикализма, весьма неопределенного и неприложимого к практической жизни. В семье Ульяновых было шестеро детей: трое мальчиков (Александр, Владимир и Дмитрий) и три девочки (Анна, Ольга и Мария). Двое были отмечены особой судьбой — старший сын Александр и второй — Владимир. Александра природа богато одарила. Он рос талантливым, высоко духовным человеком. Владимир в этом отношении сильно ему уступал. Оба брата поступили в Симбирскую классическую гимназию, которую возглавлял Федор Керенский, отец будущего главы Временного правительства. Оба брата блестяще учились.

Александр кончил гимназию раньше брата и уехал в Санкт-Петербург поступать в университет. Еще в гимназии он увлекся наукой, а во время университетского курса стал заниматься и политикой.

Александра не устраивал смутный и неопределенный политический радикализм родителей, он решил немедленно перейти к действиям. Вступив в террористический кружок, он пытался совершить покушение на императора Александра III. Участники были арестованы на месте преступления, преданы суду и осуждены на смерть.

20 мая 1887 года Александр Ульянов был казнен. Смертная казнь всегда ужасна, а в этом случае особенно несправедливым представлялось уничтожение талантливого юноши, идеалиста, который решился пойти на подобное во имя идеи (хотя и фантастической), «во имя блага народа». Однако Александр Ульянов являлся душой заговора, группа была захвачена с бомбами в руках. Вот почему их казнь, какой бы ужасной она ни выглядела, была неизбежной по законам любого государства.

Известие об аресте и позже о казни Александра, естественно, потрясло всю семью Ульяновых и семнадцатилетнего Владимира, в частности. Но может ли вся последующая жизнь Владимира Ульянова быть истолкована как желание отомстить за брата? Положительный ответ на такой вопрос представляется спорным.

Всю свою жизнь Владимир Ульянов ненавидел русский царизм, но ничуть не меньше он ненавидел средний класс, который называл буржуазией. Нет никаких оснований полагать, что он чувствовал персональную ненависть к занявшему трон царю или что он ненавидел царя больше, чем, например, Милюкова. Он никогда не покушался на жизнь Александра III, подписавшего смертный приговор Александру Ульянову. Позже Владимир Ульянов, ставший Лениным, не выказывал особой ненависти по отношению к сыну Александра III — Николаю II так долго, как это было необходимо по политическим причинам.

Покушение старшего сына Ульяновых на жизнь царя, естественно, поставило семью Ульяновых под особый надзор полиции. Но прежде, чем осуждать действия администрации, необходимо мысленно перенестись к практике, осуществлявшейся тридцатью годами позже. Какая судьба ожидала бы юношу и его сторонников, если бы они попытались в 1918 году совершить попытку покушения на жизнь Ленина? То, что он подлежал бы казни, не вызывает никаких сомнений: женщина, покушавшаяся на Ленина в 1918 году, была казнена. В искупление ее вины погибли десятки и сотни невинных людей, не связанных с ней и не принимавших участия в ее попытке: их схватили и расстреляли как заложников. Так в 1918 году правительство Ульянова-Ленина ответило на покушение на жизнь своего вождя. Правительство же Александра III в 1887 году подвергло казни только тех революционеров, которые непосредственно приняли участие в заговоре, не причинив вреда их семьям и не тронув ни одного человека, непосредственно не замешанного в заговоре. Так, мать Александра Мария Ульянова продолжала получать пенсию от правительства, назначенную ей после смерти мужа. Эта пенсия поддержала семью, Владимир Ульянов несколько лет жил на нее.

Александр Ульянов был казнен 20 мая. 22 июня его брат Владимир закончил Симбирскую гимназию и получил аттестат. После этого семья Ульяновых переехала в Казань, и в соответствии с поданным прошением Владимир был принят на юридический факультет Казанского университета. Невозможно пройти мимо этого факта, не сопоставив его с тем, что творилось в России позже, при правительстве Ульянова-Ленина. В 1887 году императорское правительство России согласилось принять в университет без каких-либо оговорок брата человека, который несомненно был злейшим врагом режима. Тридцатью годами позже коммунистическое правительство запрещало своим «классовым врагам» поступать в институты. Под категорию «классовый враг» часто попадали люди, не принимавшие активного участия в движении против коммунистической власти и зачастую весьма лояльно к ней настроенные.

Однако в университете Владимир Ульянов пробыл недолго. 16 декабря он вместе с другими студентами принял участие в сходке, а 17 декабря в числе 40 студентов был арестован, так как в то время подобные сходки были запрещены. Вскоре его исключили из университета и выслали из Казани в деревню Кокушкино, находившуюся в сорока верстах (там его дед по материнской линии имел имение). Зиму 1887/88 годов и лето 1888 года он провел в деревне. Поданные им и его матерью прошения о восстановлении в университете были отклонены, но осенью 1888 года ему разрешили вернуться в Казань. С этой осени началось знакомство Ульянова с марксизмом. Восьмидесятые годы оказались глухим периодом для либеральной и радикальной политических школ в России. Правительственная цензура строго следила за газетами и другими периодическими изданиями, полиция наблюдала за тенденциями в среде интеллигенции. Малейшее проявление политического либерализма расценивалось как опасность. Но умы российской интеллигенции в этот период занимали не столько политические вопросы, сколько проблемы социальной жизни, которые удавалось обсуждать в печати (хотя для этого и требовалась известная осторожность).