Демидовы: Столетие побед

Первые металлургические мануфактуры тульского края

Описанная технология была проста и дешева, благодаря чему получила широчайшее распространение и использовалась в России очень долго — до XVIII века включительно.

Между тем в Европе еще в XII веке научились получать из железной руды принципиально иной, высокоуглеродистый сплав — чугун. Восстановление при новой технологии велось в значительно больших по размерам печах (предках современных домен) и, благодаря более интенсивному дутью, — при более высокой температуре. Имея недостатки (в частности, повышенную в сравнении с железом хрупкость), чугун обладал и ценными качествами — прежде всего хорошими литейными свойствами. Со временем был разработан способ снижения в сплаве содержания углерода, благодаря чему он превращался в обычное малоуглеродистое железо. Так родилась принципиально новая технология переработки железной руды: в отличие от ранее существовавшей одностадийной (руда — железо) — двухстадийная (руда — чугун — железо). Более сложная, чем прежняя, она обладала множеством достоинств. Важнейших было два: неизмеримо большая производительность процесса и большая однородность металла, позволявшая обеспечить более стабильное его качество. Доменный завод обладал всеми признаками мануфактуры. Это было относительно крупное производство. На нем трудились узкоспециализированные в своих умениях мастера — доменный, литейный, плотинный и прочие. Здесь действовали сложные механизмы, приводившиеся в действие уже не вручную, а силой воды, отчего такие заводы называли «вододействующими».

Первые попытки создать доменную мануфактуру в России связывают с деятельностью английских купцов, появившихся здесь при Иване Грозном. Но данное им на это разрешение вскоре было отозвано. Первая домна в Московии появилась значительно позже — при первом царе из династии Романовых.

Отцом русской доменной металлургии суждено было стать нидерландскому предпринимателю Андреасу Дионисиусу (в России Андрею Денисовичу) Виниусу, первоначально занимавшемуся здесь торговлей. Пару раз по поручению правительства он довольно успешно продал за границей казенный хлеб, благодаря чему в качестве поощрения получил льготы. В 1632 году государь пожаловал купца снова: по его просьбе велел ему и компаньонам, родному его брату Абрахаму (Авраму) Виниусу и Юлиусу Виллекену (Елисею Вылкенсу, Вилкенсену), из железной руды «делать всякое железо на десять лет безоброчно». Заниматься этим было указано (оговорено: «против их челобитья») «меж Серпухова и Тулы на трех реках: на речке Вошане, да на речке на Скниге, да на речке на Вороне и вперед, где они… места приищут». Компаньонам предписывалось «мелницы на тех местах ставить и железо на всякие статьи плавить и лить и ковать пушки и ядра и котлы и доски и разное прутье и всякое железное дело делать» [3]. Под «мельницами» подразумевались гидросиловые установки, использовавшиеся для приведения водой в действие доменных воздуходувок и перековывавших чугун молотов.

Заводы — фактически цехи единого предприятия — были поставлены цепью вдоль речки Тулицы, притока реки Упы, на расстоянии один от другого одна-две версты. (Разместить их рядом не позволяла слабость водотока небольших речек.) Адрес: Тульский уезд, Старогородищенский стан, по которому заводы получили одно из названий — Городищенские (другое — Тульские). От ближайшего из них до оружейной Тулы (с которой еще познакомимся) было всего 12 верст. Обратим внимание: первый доменный завод России, давший продукцию уже в 1636 году, действовал вблизи центра, где исстари делалось оружие. Связь между двумя отраслями российской промышленности — черной металлургией и производством вооружения, существовавшая уже давно, с пуском под Тулой домен еще более укрепилась.

На Городищенских заводах совмещались производство чугуна и его передел в железо. Отливавшие пушки и ядра к ним, делавшие сковороды и кандалы заводы стали опытным полигоном, доказавшим, что из русских руд лить чугун можно не хуже, чем в других странах, что железо из такого чугуна во многих случаях вполне заменяет шведское. Государство, кровно заинтересованное в наличии в России подобной индустрии (во многом обеспечивавшей потребности армии), помогало его развитию: предоставляло заводчикам ссуды, приписывало к заводам дворцовых крестьян.

Первостроитель заводов Андрей Виниус «выпал» из их истории уже через десятилетие после пуска. Созданные его заботами печи и молотовые перешли к его компаньонам «второй волны»: к нидерландскому купцу Филимону Акеме и выходцу из Гамбурга, резиденту датского короля Петру Марселису. Именно они построили верстах в сорока от Городищенских заводов первый в России чисто передельный (железоделательный) комплекс — Каширские заводы на речке Скниге, работавшие на чугуне, с полной переработкой которого молотовые на Тулице не справлялись. За ними последовали новые мануфактуры. Так Городищенские заводы стали центром Тульско-Каширского металлургического района, древнейшего в истории русской доменной металлургии.

Большинство владельцев российских металлургических мануфактур XVII века были иностранцами. Имелись и исключения, но немногочисленные. Только в последнем десятилетии века наметилась новая тенденция. В 1690 году все заводы Марселисов, как выморочное имущество, отошли в казну и вскоре были переданы отечественному собственнику — дяде царя Петра Алексеевича боярину Льву Кирилловичу Нарышкину. А через несколько лет началось строительство заводов русскими предпринимателями. Первыми из них были основатели завода в городе Романове дьяк Кузьма Борин и принадлежавший к гостиной сотне Никита Аристов. Примерно в это же время строил в Туле свой первый завод казенный оружейник Никита Демидов.

Тульские казенные кузнецы-оружейники

Тульский край не только родина российского чугуна. Он же подарил России целую когорту выдающихся предпринимателей-металлургов. Баташевы, Мосоловы, Красильниковы, Лугинины, Ливенцовы — их имена навсегда остались в истории российской промышленности. Но первыми в ряду и по масштабу, и по значимости совершенного, безусловно, стоят Демидовы. Они торили трудную дорогу, они же первыми среди тулян (так называли жителей города в те времена) показали, как далеко можно по ней пройти.

Средневековая Тула (первое надежное упоминание — 1381— 1382 год) к большим городам долгое время не относилась. Заметную часть ее населения в XVI—XVII веках составляли ратные люди — служилые люди «по прибору» [4]. Но и невоенное ее население своими занятиями было связано с главным в то время назначением Тулы — крепости на южной границе Русского государства. Не позднее последней четверти XVI века здесь появились кузнецы, делавшие оружие для казны. В 1595 году они были освобождены от тягла, им было дано право жить особой слободой отдельно от посада. Было ли это право тогда же реализовано — неизвестно. Источники первой четверти XVII столетия упоминают две группы кузнецов — казенных и оброчных, в начале следующей четверти века, по-видимому, слившиеся. Местом их жительства стала казенная Кузнецкая слобода, располагавшаяся в Заречье — местности на правом берегу Упы, противоположном тому, на котором находилась основная, с построенной в 1514—1521 годах каменной крепостью, часть города. (В литературе эту слободу называют также Оружейной. Хотя это название стало употребляться позднее, будем использовать его как синонимическое.) На протяжении XVII века численность казенных кузнецов устойчиво увеличивалась: за 70 лет (с 1626 по 1695 год) выросла почти до двухсот человек — вчетверо [5].

Основной продукцией тульских казенных кузнецов этого времени было простейшее огнестрельное оружие — самопалы, как обобщенно его называют в документах начала XVII века (соответственно, оружейников — самопальниками). Другое название — пищали — ближе к концу столетия сменяет слово фузея.