Со щитом и мечом

Именно на Ровенщине в те годы нашли убежище уцелевшие члены ряда разгромленных чекистами антисоветских банд. В селе Городок под Ровно жил петлюровский атаман Оскилко. В 1940 году в Ровно был задержан чекистами А. Волынец – главарь банды, действовавшей в 20-е годы на Винничине.

Через Ровенщину, ее села и местечки, расположенные на самой границе, нелегально переправлялись на Советскую Украину лазутчики. Именно город Ровно известный советский писатель В. Ардаматский называет польским и международным шпионским центром того времени. О работе этого центра подробное сообщение составил С. Дружиловский, который на протяжении долгих лет занимался грязной провокационной деятельностью, стоившей крови многим тысячам людей в разных странах, в первую очередь в Болгарии. Кстати, на судебном процессе по делу Дружиловского в Москве 8– 13 июля 1927 года свидетельские показания давал один из создателей Болгарской Коммунистической партии Васил Коларов.

В 1921 году в Париже несколько «активистов» из числа бежавших из России буржуазных деятелей задумали создать центр для продолжения антисоветской борьбы в условиях новой экономической политики. Это были председатель ликвидированного «Верховного управления Северной области», лидер партии народных социалистов Н. Чайковский, кадеты А. Карташев, Н. Вакар и другие. Учредители назвали свою организацию «Центром действия», образовали ее руководство в Париже и выработали «Наказ ответственным руководителям центров действия на местах».

«Центр действия» ставил своей задачей свергнуть Советское правительство и передать власть временному органу верховного управления. Разведывательные службы Франции и Польши выразили готовность содействовать «Центру действия», если он будет за это поставлять шпионские сведения о Советской России. Особенно усердствовали в организации шпионской работы Н. Вакар, скрывавшийся под кличками «Зело», «Зелинский», и главный резидент «Центра действия» в Варшаве Б. Евреинов-Гусар. Они же создали резидентуры в приграничных городах Корец и Ровно.

Наиболее важной частью этой подпольной организации в Киеве являлась «линия связи», созданная в марте 1921 года. «Линию», которая раньше принадлежала контрреволюционному «Народному союзу защиты родины и свободы», передал организации «Центр действия» печально известный Б. Савинков. Связистами на «линии» работали сестры Куцеваловы – Леонида (Пианистка) и Зинаида (Гимназистка), вовлеченные в преступную деятельность их братом, бывшим капитаном деникинской армии Бонифацием Куцеваловым, резидентом шпионской организации в Корце.

В июле 1923 года работники Киевского отдела Государственного политического управления, давно уже напавшие на след организации и наблюдавшие за нею, арестовали всех участников «Центра действия».

Активную подрывную деятельность против Советской Украины вели петлюровцы. Особенно проявил себя офицер Корниленко (агент дефензивы [10] в Корце), Ивашкевич (Ровенский постерунок [11]), Яворский (агент дефензивы в Сарнах), Волынец и Малько (сотрудники организации, ведавшей репатриацией на родину русских беженцев в Ровно) и другие. Малько с ведома и при участии ротмистра Шеполевского содействовал сосредоточению и подготовке в Сарнах и Ровно бандитской шайки атамана А. Волынца, которую забросили для «соответствующей операции» на Украину. В августе 1922 года от бывшего первого «президента УHP в экзиле» А. Левицкого некий Маркотун получил задание собирать шпионскую информацию для ровенской дефензивы и штаба 13-й польской дивизии, агент Ровенского постерунка Оберемок – аналогичное задание специальной группы М. Чеботарева (бывшего руководителя личной охраны С. Петлюры) и французской разведки. Националист Кравчук-Кравченко ставил вопрос об организации в Ровно спецшколы для подготовки террористов.

Но враги Советской власти не ограничивались только сбором развединформации, передачей ее через советско-польскую границу, организацией подпольных групп и центров. Они создавали на территории Польши, и в первую очередь на Ровенщине, банды для вторжения на Советскую Украину. Так, лишь в начале 1921 года на Украину были переброшены банды Мордалевца, Шепеля, Карого, Бержнадского, Онищука, Кравчука, Хмары, Грозного и другие.

В районе Острога в октябре того же года из Польши на советскую территорию проник вооруженный отряд петлюровцев под командованием генерала Нельговского. В ночь на 5 ноября с территории Ровенщины в районе юго-западнее Олевска переправилась банда Ю. Тютюнника. Как выяснилось позднее, польские буржуазные власти способствовали ей в переходе советской границы. Поданным Центральной межведомственной комиссии помощи жертвам контрреволюции, от бандитских действий на Украине пострадало свыше 500 тысяч человек, в основном мирного населения.

Чекистам приходилось проявлять много выдержки, упорства и умения для выявления и обезвреживания врага. Некоторые бойцы невидимого фронта работали в те годы и на территории оккупированной белополяками Ровенщины.

В нашем крае знают и чтут имена тех, кто мужественно боролся против врагов в первые годы становления здесь Советской власти. Это – Г. П. Заводницкий из Верховска Ровенского района, командир местного отряда, погибший в одном из боев в 1920 году. Уроженец села Повча Дубновского района В. П. Рикун зарекомендовал себя не только способным военным организатором и командиром, но и хорошим партийным работником. Острожским ревкомом в самое трудное время руководил бывший матрос, учитель Я. А. Мацута. Активное участие в работе Ровенского подпольного райкома партии большевиков в конце 1918 – начале 1919 года принимал матрос Д. А. Пилинчук, родом из села Арестов (теперь Ровенский район). П. Л. Шульгин был членом Здолбуновского ревкома (1919 г.), потом входил в состав центрального аппарата ВЧК. Заслуженным авторитетом и любовью у трудящихся пользовалась член уездного ревкома Любовь Озоль.

Валентина Даниличева, Владимир Кобысь

ТОВАРИЩ ОЗОЛЬ

В ту ночь в Ровно спали только люди с крепкими нервами. Кто ждал, а кто и опасался возможных перемен. Ближе к утру, когда вокруг заметно потемнело перед рассветной зарей, на улицах появились какие-то тени. Приглядевшись, можно было понять, что это катятся доверху нагруженные подводы, спешат, согнувшись под тяжестью поклажи, одинокие прохожие, а то и небольшие группки людей. Вся эта разношерстная и все более густеющая масса двигалась, будто загодя кем-то направленная, в сторону Клеванского тракта.

– Пилсудчики со своими прихвостнями деру дают! – провожала их презрительными взглядами городская беднота, которой опасаться перемен было нечего – скорее бы!

С наступлением дня толпы бежавших на запад пополнились воинскими подразделениями, измотанными наступающей лавиной буденновцев. Грохот, еще недавно отдаленный и пугающий, ворвался в город. Спасалось бегством, истязая шпорами лошадей, уцелевшее белопольское офицерье, тянулись, понурив головы в конфедератках, конные и пешие солдаты оккупационных войск.

Под вечер, преследуя удиравшего и в бессилии огрызавшегося врага, центральной улицей города промчались, победно блестя в лучах предзакатного солнца обнаженными саблями, конники 36-го полка 6-й кавалерийской дивизии во главе с заместителем командира полка Олеко Дундичем. За ними вступили основные силы Первой Конной армии. Стычки, которые уже не могли изменить положение в пользу белополяков, продолжались и в сумерках, и в озаряемой вспышками разрывов и выстрелов темноте. Только глубокой ночью командарм Первой Конной С. М. Буденный и член Реввоенсовета К. Е. Ворошилов, расположившись штабом в двухэтажном кирпичном особняке, распорядились послать В. И. Ленину и М. И. Калинину телеграмму: «Город Ровно 4 июля в 23 часа взят доблестными частями Первой Конной армии. Враг, оставив много убитых и пленных, а также трофеи, под ударами наших частей в панике отступил в северном и западном направлениях. Ясновельможный пан Пилсудский может быть уверен, что его подлая авантюра жестоко будет разбита саблями красных бойцов Первой Конной армии…»