Моя жизнь. Юность. Колпино (СИ)

Уже к полугоду, Бари знал все основные команды. Хотя нам и говорили «знающие люди», что догов надо начинать дрессировать только с года, но мы с Ольгой придерживались других правил воспитания.

Ольга учила его основным командам, а я, когда он немного подрос, стал учить его носить в зубах сумку с продуктами, чему он впоследствии очень хорошо научился, а так же прыгать через забор, а потом и через детские домики, на территории нашего детского сада.

Возможно многие мои ровесники, кто в те годы жил у «Старого универсама», помнят огромную, мощную рыжую собачину, породы «дог», которая тащила в огромной пасти, либо сумку с картошкой, либо с продуктами. Причем тащила до самой квартиры, ни разу не выпустив ее из зубов без команды. А с прогулки он постоянно таскал по привычке, к дому какую-нибудь огромную ветку, или корягу, да еще и не хотел отдавать, пока до самой парадной не донесет.

Глава 11

Наши вновь испеченные бабушки, больше всего боялись, что наш щенок ненароком может навредить Сюзанне, но они росли вместе без проблем. Как только наша дочка научилась сидеть и вставать в своей кроватке, они уже понимали друг друга с полувзгляда. Бари подходил к ее кроватке, просовывал голову, точнее свой нос между деревянных перегородок кроватки и смотрел на нее умными глазюками, а она тут же ползла к нему и пыталась либо оторвать ему уши, либо лезла ручонками ему в рот, в надежде оторвать язык. А он, в свою очередь, вылизывал ей лицо и все, что было доступно, и оба были довольны! Сюзанка так хохотала, таская Барюху за уши и пытаясь выковырять ему глазки, — это надо было видеть!

Вообще-то, это наверно был самый счастливый наш с Ольгой год. Все у нас складывалось пока, довольно неплохо. Вечерами мы теперь всем семейством выходили на прогулку, везли дочку в коляске и Бари вели на поводке.

В июне я закончил ПТУ и начал работать на заводе. Точнее у меня началась трехмесячная практика, но я уже получал нормальную зарплату. Я вставал в 5.30 утра, к шести шел на автобусную остановку, еле-еле втискивался в автобус и зажатый со всех сторон, в духоте, висел между пассажирами целых 40 минут, пока автобус ехал до станции метро «Звездная». Оттуда, на другом автобусе № 111, я ехал до станции метро «Кировский завод», а оттуда еще пару остановок на трамвае до завода. Можно было конечно и на метро от «Звездной» доехать, но так было быстрее.

Я приезжал на завод в половину восьмого, переодевался в рабочую одежду, затем шел к мастеру цеха за нарядом на работу, и засветившись у начальства, шел… спать в сделанную мной еще во время учебы коморку, где стоял калорифер, гоняющий горячий воздух в цех для отопления.

В коморке всегда было тепло, и хотя света не было, и очень громко гудел вентилятор, но мне это все не мешало. Я хотел спать! У меня было натаскано туда несколько старых рабочих фуфаек, так что я ложился немного подремать, на часик-другой и приступал к работе где-то часов в десять. Впрочем, мне это не мешало прилично зарабатывать. Например, мой наставник Сергей, бывало, получал и по 500 руб. в месяц, а мне хватало и двухсот, не особо напрягаясь. Ну, лень мне было работать от звонка до звонка. Поработаю, бывало, час-другой и иду прогуляться по другим цехам в поисках чего-нибудь, что можно будет прибрать потом себе. А после обеда, летом, вообще бывало, залезу на крышу цеха и загораю еще час.

К тому же, была в те времена такая фишка интересная на заводе: план для цехов спускали «сверху», не разбираясь нужны такие детали в данный момент кому-то, или нет. Частенько нам заказывали одни и те же детали по нескольку раз в месяц, а мы готовые детали потом сдавали на склад, где они валялись порой по несколько месяцев. Меня мужики и научили, как одни и те же детали можно сдавать по несколько раз, незаметно вытаскивая коробку с готовыми деталями со склада и получать за это халявные деньги. А можно было просто сделать побольше дорогостоящих деталей в свободное время, пока станок настроен под их изготовление, так как все знали, что вскоре на эти же детали опять придет наряд.

В общем, способов заработать без напряга тогда было много. В СССР главное, — надо было работать, а нужна ли кому-то в дальнейшем будет твоя продукция, — это мало кого интересовало.

Глава 12

Ну, раз уж о работе начал рассказывать, расскажу немного и о пьянстве на рабочем месте, — без стакана водки, мало что тогда делалось. С утра, конечно, все работяги трезвые приходили, так как на проходной их тщательно осматривали и принюхивались. Зато в обед, вместо того, чтобы идти в столовую, большинство работяг шли через проходную в город, где быстренько покупали в винном магазине бутылку водки, быстренько ее выпивали на троих в какой-нибудь парадной, и как ни в чем ни бывало, шли назад на рабочее место. Бывало и я, кому-то составлял компанию, так как отделяться от коллектива было нехорошо!

Частенько рабочие вообще делали вместо заказанной работы, что-то для себя: охотничьи ножи, подсвечники, полки для дома, и прочее. Если делали что-то большое, то потом по частям перекидывали через бетонный забор в безлюдном месте, выходили через проходную, обходили завод и потом спокойно забирали то, что выкинули. Никакой охраны вокруг забора тогда не было, а уж всякие видеокамеры присутствовали тогда только в фантастических фильмах.

Ничего подобного в реальной жизни еще не было придумано!

Глава 13

Ложились мы с Ольгой спать поздно, то на гитарах играли, то с дочкой или щенком занимались, — вставал я рано, так что практически никогда не высыпался по настоящему. Ближе к осени мы сходили в музыкальную школу, где вывесили списки с результатами вступительных экзаменов и с радостью увидели, что у нас по всем экзаменам стоят пятерки и мы приняты.

И вот, с первого сентября, мы пошли учиться в музыкальную школу, что очень не понравилось Ольгиной маме (мы в то время у Ольги жили). Баба Таня с ребенком не особо хотела сидеть целый вечер, пока мы учились, — ей и своих детей хватало. Все чаще мы стали оставлять Сюзанну вечерами моей маме, но та ее баловала, как могла, так что довольно часто мы ссорились то с одной бабушкой, то с другой.

Но прозанимались мы в «музыкалке» лишь пару месяцев. Наш учитель все обучение Ольги свалил на меня: мол, ты ноты знаешь, поучи пока Ольгу дома, а потом уже я с ней займусь. А мне как раз наоборот, надо было, чтобы именно он с ней занимался, чтобы какая-то ответственность была. Задали в школе урок, — надо выполнить. Мне такой подход к обучению не понравился и ближе к новому году мы ушли из школы. А потом, уже перед самым новым годом, Ольга как-то мне заявила: «Мол, заканчивать пора со всей этой музыкой и жить как все, нормальной жизнью. Все равно у тебя ничего с ансамблем не получиться!».

Честно говоря, для меня это был удар ниже пояса. Я все свои музыкальные мечты связывал с Ольгой, мечтал, что вместе будем выступать, а тут вдруг такой поворот.

С этого момента между нами возникла трещина, которая становилась все шире и шире. Я не мог смириться с таким предательством с ее стороны!

Глава 14

Где-то в середине декабря, после моего дня рождения, Ольга встретила какую-то свою подругу. Та сказала, что снимает комнату в частном доме в поселке Поповка (это следующая остановка по железной дороге после Колпино), и что мы можем там тоже снять еще одну комнату, так как живет в этом доме один только мужик, несколько помешавшийся на религии, но в остальном вполне нормальный.

Мы с Ольгой тут же съездили к нему, и договорились насчет жилья. Уже через несколько дней, в очередной раз разругавшись с родными, мы быстренько собрались, взяли дочку и «щенка», который уже вымахал под пол метра в холке, и уехали туда жить.

Мы хозяина дома честно предупредили, что приедем с большой собакой, договорившись немного доплачивать за неудобства, но когда он нас увидел с этой махиной, он наверняка пожалел, что пустил нас. Но договор есть договор.