Моя жизнь. Детство. Петро-Славянка (СИ)

17 декабря 1972 года Президиум Верховного Совета СССР подписывает указ об учреждении этого ордена.

В дальнейшем, орденом «Дружбы народов» награждались «граждане СССР и иностранные граждане. А также предприятия, учреждения, организации, воинские части и соединения, республики, края, области, национальные округа и города «за большой вклад в укрепление дружбы и братского сотрудничества социалистических наций и народностей».

Уже к концу 1973 года, орденом «Дружбы народов» были награждены все крупные советские территориальные единицы: союзные и автономные республики, автономные области и округа. Первыми гражданами, получившими орден, стали 199 работников гражданской авиации, совершавшие рейсы заграницу.

10

И снова обо мне

Пролетели первые четыре месяца моих «трудовых будней» в школе. Наступил Новый 1973 год. Справляли мы его опять у тети Шуры в Питере, и описывать его каждый раз наверно нет смысла. Все было как всегда: телевизор, разговоры, песни под аккордеон, на котором иногда играл дядя Вася.

Мы ушли на две недели, на зимние каникулы, погуляли, покатались на лыжах и санках вдоволь, и вновь пошли в школу.

Каждое утро я топал с друзьями-одноклассниками пару-тройку километров до школы, а после уроков, накатавшись на горке возле бани, мы шли обратно, постепенно втягиваясь в этот новый однообразный ритм школьной жизни.

Утром, идя в школу, я почти всегда заходил за Димкой Шустовым, потом мы заходили к Ларисе Давыдовой, жившей также совсем рядом на улице Ново-Садовой. Дальше, у старого железнодорожного переезда (сейчас его нет), к нам присоединялась Ира Дундукова, жившая в доме для железнодорожников. В этом году мы все трое пошли в один класс, — вот вместе и ходили. Иногда с нами шли ребята и девчонки из старших классов, живущие по соседству: мой друг Сергей Иванов, Наташа Михайлова, Сергей Орлов, Таня Бачук, жившие также по соседству и учившиеся на тот момент по моему уже в пятом классе. Вот так, дружной компанией мы и топали в школу. Помню, Серега Иванов постоянно меня подталкивал в спину, чтобы я шел быстрее, так как я всегда шел еле-еле,вечно витая в облаках. Ну не любил я быстро ходить и любил помечтать!

Иногда я ходил до школы один, другой дорогой, через улицу Маяковского, а дальше через стадион между улицами Марата и Садовой. На улице Маяковского я иногда заходил еще за одной нашей одноклассницей, Таней Потаповой. Через 3-4 года она с родителями куда-то переехала. А перед самым переездом призналась отцу, что любит меня... Ее папа потом об этом моей маме рассказал, а она мне. А я даже не подозревал о ее чувствах. Впрочем, в меня были влюблены в школе и другие девчонки, но узнал я об этом лишь спустя много-много лет, вновь начав общаться с некоторыми из них через интернет в социальных сетях.

11

С нового года я уже постоянно ходил в школу только с друзьями. Родители за нас особо не переживали, так как машины у нас по дорогам проезжали крайне редко, а дорогу до школы, точнее до магазина, а еще точнее до киоска «мороженое», возле магазина мы знали давно. Как вспоминаю те дни, так сразу вспоминаются и мизерные цены в магазинах. Если учесть, что средняя зарплата тогда была 100-120 рублей, то жизнь, в общем, была неплохой. Хоть продукты конечно и не блистали разнообразием, как сейчас, но во всяком случае, сладостями мы в детстве обделены не были и голодными не ходили. Но это так, к слову, — просто вспомнилось! Понемногу я осваивался в школе и теперь, пожалуй настала пора немного рассказать более подробно вообще о нашей школьной жизни того периода.

Итак, рано утром, мы веселой, орущей толпой вваливались в парадную дверь школы и оказывались в просторном вестибюле. По обе стороны от дверей, находились две раздевалки, — для начальных классов и для старшеклассников, затянутые почти до потолка сеткой-рабицей, во избежание попадания в учеников и учителей, разлетающихся порой оттуда тапок, портфелей и прочих предметов школьной жизни. После того, как все раздевались и переодевались в сменную обувь, раздевалки до конца уроков запирались, а охраняла их отважная старушка-техничка Мария Ивановна, которая заодно и звонками командовала с уроков и на уроки. Запирались раздевалки, от нечистых на руку учеников, которых в любые времена, наверно хватало, не смотря на постоянную пропаганду о честности и порядочности советских людей. Всегда находились и такие, кто норовил, пока никто не видит, залезть к кому-нибудь в карман пальто или куртки. Запирали их еще и для того, чтобы старшеклассники не убегали с последних уроков, что тоже было не редкостью.

12

Внутри, напротив входной двери, в вестибюле, всех входящих, встречал бюст нашего горячо любимого в те годы всеми нами, основоположника идей строительства социализма-коммунизма в нашей стране, Владимира Ильича Ленина, в натуральную величину, стоящий на высоком постаменте, обтянутом красным бархатом. Его же портреты висели и в классах, чередуясь с портретами нашего главы СССР того периода Л. И. Брежнева. Здесь же, возле бюста, стояло красное знамя школы, которое вносили на торжественных линейках, посвященных каким-либо праздникам. С двух сторон от бюста Ленина, вниз, в подвал, уходили лестницы, ведущие в спортивный зал, находящийся наполовину ниже уровня первого этажа и в школьное бомбоубежище. Правда, пока новой войны не предвиделось, в бомбоубежище сделали для школьников спортивные раздевалки. О том, что это бомбоубежища, напоминали лишь толстые металлические двери с задвижками по всем углам. На первом этаже школы находились столовая, пионерская комната, кабинет биологии и химии, больше похожий на зоологический музей, так как по всей стене до потолка там находились полки с заспиртованными змеями, лягушками, какими-то червями, а также скелеты и чучела мелких животных. Кроме того на первом этаже, возле пионерской комнаты находились кабинеты, которые мы старались обходить стороной, — кабинет директора и завуча школы.

Директором в описываемые мной годы у нас была Овсянникова Тамара Радионовна, — довольно строгая дама, прошедшая всю войну. По совместительству она была еще и учителем географии в старших классах.

С двух сторон вестибюля на первом этаже, находились лестницы, ведущие на второй и третий этажи, одна лестница, возле столовой, для учителей, другая для всех остальных. На лестницах и этажах за порядком следили дежурные по школе, не давая нам, малолеткам, бегать по коридорам и лестницам. На втором и третьем этажах находились туалеты (на втором, для мальчиков, на третьем, для девочек) с умывальными комнатами, где нас заставляли постоянно мыть руки перед тем, как идти на завтрак или обед в школьную столовую.

13

Раз в месяц, в школе устраивался для учащихся санитарный день. Дежурные перекрывали утром, перед занятиями вход на верхние этажи и пропуская на лестницу по одному ученику, проверяли у него длину и чистоту волос, чистоту ушей, шеи и рук, подстрижены ли ногти, как выглядит школьная форма: пришиты ли у мальчиков и девочек белые подворотнички, отпарена ли форма и т.д.

Порой перед лестницей выстраивалась длиннющая очередь школьников, так как осмотреть всех быстро не получалось. Если находили «грязнулю», его тут же отправляли мыться в учительский туалет, находящийся на первом этаже. Если у мальчиков волосы лезли на уши, его могли и насильно обстричь наголо, или отправить домой, за родителями, а затем в парикмахерскую. В общем, строго нас тогда воспитывали, а мы это воспринимали как должное, во всяком случае, пока не доросли до старшеклассников. Тогда мы уже позволяли себе бунтовать против насильственной стрижки, тем более, что длинные волосы у парней тогда только входили в моду. Сказывалось влияние западной рок-культуры, помаленьку просачивающейся в СССР, даже не смотря на «железный занавес». Еще на первом этаже, возле столовой, был постамент с зеленым фанерным крокодилом. Это был как бы позорный столб и к нему ставили на целый урок, или на время перемены провинившихся в чем-то учеников младших классов. И это наказание действовало, — ни кто не хотел стоять у крокодила.