Трамплин - полет. Из записок автогонщика

До Варшавы предстоял большой перегон, поэтому появилась возможность поболтать.

- Так на чем нас поймают? - начал тут же донимать Виктор.

- Потерпи, скоро увидишь! - не нравилась мне эта тема.

- А если не поймают?

- Доедем до Варшавы, а там решим. Чего раньше времени голову ломать?!

Виктору упорно не хотелось верить, что нам могут подлянку подкинуть. Не верилось почему-то, что в автоспорте вообще такое может быть, хотя про свой родной волейбол набось еще и похлеще знает.

Видимо, думали мы в унисон, потому что Виктор через некоторое время спросил:

- Ты вчера про камни говорил, которые в лобовые стекла бросают. И часто такое у вас случается?

- Часто не часто, а небезызвестному тебе Велло раза три бросали. Еле успевал уворачиваться. На ЗИЛе, когда на какой-то гонке в Прибалтике был, по-моему, братьям Больших колесный ключ от грузовика зафитилили прямо в лоб. Слава Богу, ровно между братьями угодил. Так что "пошутить" у нас любят! Я уж не говорю о том, как на выездах в Грецию, например, масло вдруг в коробках передач и мостах куда-то пропадало. Дерьма, в общем, хватает.

- Грустные ты веши рассказываешь, Андреич,- полушутя сказал Виктор.

- Можно подумать, в волейболе лучше.

Виктор промолчал, а я не стал настаивать на ответе - не до того было.

Чем ближе к Варшаве, тем напряженнее становилось. Должны же что-нибудь сделать! Не сомневался я - должны! Но нет! Вот уже въезжаем в город. Магистраль забита до предела. Все три ряда - машина к машине. Мы пробираемся в левом - он чуть-чуть быстрее ползет, чем два правых. Еду и не могу успокоиться: неужели пропустили нас? Вот уже и мост через Вислу показался, а там за ним, судя по "легенде", последний скоростной участок, и все!

Поток застопорило напрочь. Остановились. Но ничего, время в запасе еще есть. И тут я обратил внимание на то, что сзади, машин через шесть, стоит польский экипаж, который, по идее, должен быть впереди нас. К чему бы это? Не успел подумать, как вижу, он мне фарами мигает, а потом, и водитель выскочил из машины и к нам побежал. Я ему навстречу, а сам уж чувствую, что ничего доброго он не скажет.

- Олег, Олег,- еще издали закричал он,- вы пропустили КП!

Меня как током тряхануло.

- Какой еще КП?! В документах ничего нет!

- Вечером вчера внесли поправку,- поляк больше ничего не успел сказать - поток машин двинулся, и мы своими переговорами сильно мешали.

- Что случилось? - нервно спросил Виктор.

- КП пропустили! Вот черт подери!

- Какое КП? Нет никакого КП! Вот сам посмотри документы, если не веришь.

- Да нет его там! Изменение внесли вчера вечером, когда мы уже спали.

- Что теперь будет?

- Что будет, что будет! Все, приехали, Витек. Сливай воду. За неотметку на КП исключают из соревнований! А ты боялся!

- Давай попробуем вернуться.

- Для начала развернуться надо.- Проезжие части были разгорожены сеткой.- И потом, куда вернуться? Этап полторы сотни километров. Где этот чертов КП?

И тут мне пришло в голову, что почти до самой Варшавы я висел на хвосте у того самого поляка, который только что меня предупредил. Значит, КП совсем рядом!

- Витек, КП где-то рядом.

Быстро объяснил суть моей догадки, Виктор согласился, и тут мы увидели удобное место для разворота. Я включил фары, загудел сигналом и, растолкав машины, перевалил через разделительный бордюр. В обратном направлении поток, слава Богу, реже, поэтому стремглав понесся до ближайшего перекрестка, там остановился, выскочил на дорогу и стал ждать кого-нибудь из раллистов. Надо же было выяснить, где этот треклятый КП.

Как назло никого. А время уже шло со знаком минус. Наконец остановил немцев. Они сказали, что еще не отмечались, но, по их расчетам, КП где-то здесь рядом.

Прыгнул в машину и поехал в правом ряду у самого тротуара. ВОТ ОН! Притаился за деревом. Остановились, хватаю контрольную карту - и к судье. Он не торопясь берет ее, внимательно рассматривает, как будто первый раз видит, потом смотрят на нашу машину... Я наблюдаю этот цирк молча - все и так ясно. А судья вдруг выяснил, что печать "потерял". Вот он перерыл все карманы, стал в портфеле смотреть. Я молчу, хотя штурмана других экипажей уже начали шуметь. Наконец печать нашлась! (И надо же, в том самом кармане, - в который он раза три залезал!) Можно ехать не торопясь (а куда теперь торопиться!).

- Опоздание больше десяти минут,- выдает Виктор.

- Это уже роли не играет. Сейчас еще в "пробке" настоимся всласть. Ну вот, Витек, а ты расстраивался. Видал теперь, как дела делаются?

- Они ни при чем здесь. Это я просмотрел.

- Ладно тебе, прекрати! Просмотрел, потому что, когда смотрел, ничего не было. И еще вот что. Я сейчас, пока судья печать "искал", выяснил, что утром всех, кроме вас, предупредили о КП, а нас искали, искали, но не нашли. Мы с тобой, оказывается, очень незаметные!

Виктор совсем насупился.

- Витек, перестань! Представляешь, как Кшистоф обрадуется. А главное, нам ничего придумывать не надо. Все само получилось!

- Скажи,- не унимался Виктор,- а если в дорожных документах нет информации, имеют они право так делать?

- О чем ты говоришь! Они же у себя дома.

- А если бы такое случилось ну, скажем, на этапе чемпионата мира?

- Там таких "штук" не бывает, но тем не менее я уверен, что есть и там своя кухня, более хитрая, само собой разумеется,- но есть.

- А все-таки, как там поступают, когда меняется что-нибудь в схеме трассы, например, или случается ситуация, подобная нашей?

- Да очень просто - уведомляют всех участников под расписку и дают памятку.

На последнем скоростном участке, проходящем по варшавским улицам от набережной Вислы к Верхнему городу, я летел во всю прыть с легким сердцем и в отличном настроении. Чуть на радостях мимо тоннеля не просадил. Зато, как говорят на ЗИЛе, дал копоти!

А вечером мы увидели счастливого Кшистофа вместе с очаровательной Эвкой. Был банкет, были призы, подарки, было радостное настроение от того, что все кончилось хэппи-эндом. Виктора, правда, донимал комплекс вины, но в конце концов и он прошел.

Наутро оба ходили пасмурные: я по причине вчерашнего перебора и головной боли, а Виктора, к сожалению, опять придавил его комплекс. Молча собрались, покидали кое-как в машину вещи и, распрощавшись со всеми, отчалили в сторону дома. Говорили ни о чем, потому как каждый думал о своем. Вдруг ни с того ни с сего Виктор грустно спросил;

- Ну что, Андреич, ты меня больше никуда с собой не возьмешь?

Я так был ошарашен этим вопросом, что даже не нашел слов для ответа, лишь с удивлением посмотрел на него и подумав, что теперь голова будет болеть еще больше.

Если б Виктор знал, сколько тысяч... нет, десятков тысяч километров нам предстоит проехать вместе! Но этого, правда, не знал и я.

А через месяц главный редактор сказал мне: "...А почему бы тебе не сгонять в Лиссабон?"