Наследники Нестерова

Особенно отличился накануне праздника старший лейтенант Ганин. В одном бою он уничтожил два вражеских самолета. Сам старший лейтенант так рассказывал об этой схватке:

- Шестеркой "яков" во главе с Гребенёвым мы прикрывали в районе Синявино самолет-корректировщик. Пилотировал его летчик соседнего полка. Фамилию его не знаю. Корректировщик летел на высоте тысяча метров. Одна пара наших "яков" непосредственного прикрытия летела ниже, левее и немного сзади. Я со своим ведомым тоже летел сзади, но правее и выше корректировщика. Третья наша пара находилась метров на двести выше нас и также держалась сзади, на удалении около двухсот метров. Такой боевой порядок обеспечивал свободу маневра и хороший обзор. В разгар корректировки два гитлеровца снизу сзади приблизились к корректировщику. Заметив это, я перешел в атаку и, прицелившись, открыл огонь по ведущему. Он тут же вспыхнул и начал падать. Ведомый, увидев столь плачевную судьбу своего ведущего, видимо, растерялся и, вместо того чтобы уйти под меня, вниз, пошел вправо вверх. Я дал короткую очередь, но трасса прошла впереди. Выпустил вторую очередь, более длинную и более точную. Ведомый последовал за ведущим.

Командование Волховского фронта за доблесть и умение, проявленные гвардейцами в период прорыва блокады Ленинграда, наградило большую группу летчиков, техников и механиков полка. Накануне праздника орденами и медалями были награждены Сенченко, Лаухин, Забегайло, Ганин, Григорьев, Лукьяненко, Клименко, Ганчиков, Ащаулов, Сидоренко, Свиридов и другие гвардейцы. Награжденные обещали порадовать Родину новыми победами.

Сообщения об успехах наших войск в боях с немецко-фашистскими захватчиками, об освобождении новых советских городов и районов, о героическом труде народа в тылу радовали гвардейцев.

- Поднимешься в воздух, и сердце поет, - говорил механикам старший лейтенант Забегайло. - Над землей плывут "горбатые" Ильюшина, выше гудят пикировщики Петлякова, а над ними - наши "яки", "лавочкины"... Сила! Все это - заслуга нашего героического рабочего класса, родной Коммунистической партии, которая мобилизовала, подняла весь народ на самоотверженный труд.

Поздравляя своих друзей - уральцев - с праздником, гвардейцы в своем письме горячо благодарили их за хорошую работу, сообщали о том, что в соревновании за переходящее Знамя трудящихся области в период боев под Ленинградом наилучших результатов добился личный состав эскадрильи старшего лейтенанта И. И. Забегайло. Этой эскадрилье и было вручено Знамя.

Весной 1943 года 1-й гвардейский полк получил приказ: вновь перебазироваться на Калининский фронт. Здесь готовились к ликвидации ржевско-вяземского выступа противника. Провожая гвардейцев, представитель командования Волховского фронта подчеркнул, что полк с честью вышел из тяжелейших испытаний, до конца выполнил свой долг перед ленинградцами. В период прорыва блокады личный состав полка уничтожил 25 вражеских самолетов.

Первый салют Родины

Вторую военную весну встречал личный состав 1-го гвардейского полка на Калининском фронте. 27 февраля он прибыл с Волховского фронта и в составе 209-й истребительной авиационной дивизии принял участие в Ржевско-Зубцовской операции. Снова под крыльями самолетов проплывали знакомые леса, города и деревни. Но как не похожа весна 1943 года на прошлогоднюю! Тогда, год назад, враг еще имел численное превосходство в воздухе. Теперь уже враг лишился этого преимущества. Советская промышленность выпускала вооружение, в том числе и самолеты, не только высокого качества, но и в нужном для фронта количестве.

Меньшими силами располагали фашисты и на земле. Все их помыслы сосредоточились на том, как бы поглубже зарыться в землю от везде и всюду достающих советских снарядов, как бы попрочнее укрепить свою оборону. Но не помогли гитлеровцам никакие инженерные сооружения. Войска Калининского фронта, поддержанные с воздуха, прорвали вражескую оборону и уже 3 марта освободили Ржев. За активное участие в очищении Ржева от фашистов 209-я авиационная дивизия была преобразована в гвардейскую и получила почетное наименование - "Ржевская".

Это радостное сообщение личный состав 1-го гвардейского полка получил позже, когда дислоцировался на аэродроме под Воронежем, где в 1919 году били белогвардейцев первые советские летчики в составе 1-го дивизиона. Сюда после отдыха и пополнения полк прибыл в конце апреля в составе 2-го истребительного авиакорпуса Резерва Верховного Главного Командования для прикрытия сосредоточения советских войск в районе Усмань - Воронеж - Новый и Старый Оскол. Почти одновременно в полк пришло два радостных известия: приказом Народного Комиссара обороны от 4 мая 1943 года за особые отличия в Великой Отечественной войне 1-му гвардейскому Краснознаменному ордена Ленина истребительному авиационному полку присвоено наименование "Красногвардейский". Командиру эскадрильи капитану Забегайло, сбившему лично 16 и в составе групп 6 вражеских самолетов, присвоили звание Героя Советского Союза.

Весной 1943 года некоторые летчики 1-го гвардейского полка заняли новые должности: капитан Забе-гайло стал командиром соседней части; командиром эскадрильи в другой полк назначили майора Дранко. Убыл на новое место службы майор Лещенко. Командовать полком стал капитан Илья Игнатьевич Кайнов, его заместителем по политической части стал капитан Шульга. Грустно было гвардейцам расставаться с ветеранами полка. Но гордость за боевых друзей, которым оказывается еще более высокое доверие, заставила грусть отступить, переполнила сердца тех, кто продолжал воевать вместе с полком.

В июне 1943 года гвардейцы тепло встретили возвратившегося из госпиталя в полк лейтенанта Московенко. Боевые друзья были восхищены железной волей и мужеством летчика, его страстным желанием после такого тяжелого ранения снова идти в бой за Родину в составе родного полка.

- А как же позвоночник? - с тревогой спрашивал Московенко его боевой друг капитан Молодчинин. - Выдержит ли он перегрузки?

- Выдержит. Должен выдержать!

Выполняя задания, летчики полка видели, что войска обеих сторон готовятся к крупным боям. Это чувствовалось по многим признакам, которые сразу схватывал глаз бывалого воина: по подходу резервов, перемещению частей на линии фронта. Предположение о назревавших крупных событиях еще более окрепло, когда полк 27 июня получил приказ перебазироваться на аэродром Западного фронта и действовать в составе 1-й воздушной армии. Во время этого перебазирования, проходившего при облачной погоде, на аэродром прилетели все, кроме капитана Ащаулова.

- Куда он мог деваться? - недоумевал командир полка. - Неужели что случилось с двигателем?

О том, что произошло с ним при перелете, рассказал на следующий день сам Ащаулов:

- Маршрут перелета, как вы помните, лежал вдоль линии фронта. На одном из участков мою группу обстреляла зенитная артиллерия противника. Повел эскадрилью в облака. Огонь прекратился. Выскочил из-за облаков - группы не вижу. Отвернул немного - и обрадовался: знакомая река. И тут бес меня попутал. Вместо того чтобы повернуть вправо, я взял влево. Через несколько минут вижу аэродром. На окраине и на взлетной полосе стоят машины. Решил, что это наши. Зашел в круг, выпустил шасси. Но что это?! На четвертом развороте вижу: заходит на посадку "юнкерс". Все стало ясно - ошибся. Мгновенно убрал шасси, увеличил скорость и в упор расстрелял вражеский самолет. "Юнкерс" перевернулся и факелом упал на аэродром. Оглянулся: четверка "мессершмиттов" мчится на меня в атаку. Пришлось принять бой. Сбил одного, а затем резким снижением начал уходить на восток. В ходе боя мотор получил повреждения и над линией фронта отказал. Прыгать с парашютом было нельзя - высота мала. Пришлось садиться на фюзеляж. Самолет прополз немного и остановился перед толстой сосной. Я быстро вылез из кабины и начал осматриваться, где сел. В это мгновение сзади кто-то навалился, сбил с ног и прижал к земле. Слышу разговор:

- Ты смотри, Егор! Первый раз вижу такого рыжущего фрица.