Неизвестный Сикорский. Бог вертолетов

Авария «Ильи Муромца»-Б

В результате приказом по Главному управлению авиации были утверждены экипажи первых семи воздушных кораблей. Командирами стали офицеры: Е. В. Руднев, А. В. Панкратьев, В. М. Бродович, Л. А. Дацкевич, Г. В. Алехнович, Б. М. Фирсов и Г. Г. Горшков; а их помощниками: Ильинский, С. Н. Никольской, М. П. Спасов, М. В. Смирнов, А. М. Констенчик, С. Н. Головин и И. С. Башко. Именно с этих людей начиналась российская военная тяжелая авиация.

Все командиры кораблей и их помощники имели звание «военный летчик», однако на «Муромцах» не летал никто, кроме Алехновича. Командование вполне разумно решило, что Сикорский выпустит Горшкова самостоятельно на 128-м, приобретенном у завода военным ведомством 31 июля 1914 г., а уже тот вместе с главным конструктором займется на этой же машине процессом переучивания. Горшков быстро освоил «Муромца» и теперь, используя каждый погожий день, тренировал командиров кораблей и их помощников. В среднем понадобилось 4–5 полетов, чтобы выпустить летчика самостоятельно. Некоторым было достаточно и трех полетов.

Во время этих тренировок в августе произошел невероятный случай, который еще раз подчеркнул особые качества «Муромца». При подготовке к вылету механики по ошибке залили недостаточно топлива в баки, и во время очередного тренировочного полета двигатели «Муромца» встали. Горшков ухитрился спланировать и мягко посадить самолет… на березовую рощу. Прибывшая команда солдат сняла самолет с деревьев, и через неделю воздушный гигант снова был в строю.

Этот самолет находился в интенсивной эксплуатации и использовался для подготовки летчиков в Гатчинской авиашколе до самого момента списания в конце 1914 г. В память исторического перелета в дальнейшем на фронте рядом с номерными «Муромцами» всегда рядом находился корабль, носивший вместо эскадренного номера название «Киевский». Он считался флагманом Эскадры. Как только этот корабль отрабатывал свой ресурс или выходил из строя в боевых условиях, на его место вставал новый «Киевский». Сначала экипаж флагмана возглавлялся ведущим летчиком эскадры Г. Г. Горшковым, а впоследствии И. С. Башко.

Аналогичный «Киевскому» самолет (заводской № 135) с четырьмя двигателями «Аргус» по 140 л.с. был передан военному ведомству 31 августа 1914 г. Это был первый по-настоящему военный «Муромец». Изначально на № 135 было установлено дополнительное приборное оборудованаие, прицелы, внутренние кассеты для бомб. На ограждении верхней площадки над фюзеляжем были смонтированы шкворни под два «Максима» для стрельбы назад и вперед.

«Сто тридцать пятый» вместе с «Киевским» (№ 128) и четырьмя последующими (№ 136, 137, 138, 143) получил общее название «тип Б». Было заложено 10 таких «Муромцев». Из них построено только шесть в трех модификациях и один № 139 незакончен. Модификации включали некоторые конструктивные изменения. Для последних построенных машин типа «Б» уже не хватало немецких двигателей «Аргус». На тип «Б» пришлось ставить звездообразные 14-цилиндровые двигатели «Сальмсон» в 200 л.с. (внутренние) и 9-цилиндровые в 130 л.с. (внешние). Для обеспечения к ним доступа в полете капоты и обтекатели не ставились. Эти двигатели со всем оборудованием давали значительное лобовое сопротивление, поэтому, несмотря на большую мощность, характеристики самолета (скорость, потолок, дальность и грузоподъемность) были ниже, чем с моторами «Аргус».

Сдача самолетов производилась согласно утвержденному договору специальной комиссии. Требовалось при полезной нагрузке 50 пудов, запасе бензина и масла на три часа полета и экипаже из четырех человек (два пилота, механик и представитель заказчика) набрать не более чем за час высоту 2 тыс. м и иметь горизонтальную скорость не менее 100 км/ч. Полет контролировался запечатанным барографом. Это были ответственные полеты, и сдачу машин вел сам Сикорский. Первый «Муромец» с двигателями «Аргус» в 140 л.с., показавший результаты 55 мин и 105 км/ч, был принят без возражений. Второй корабль был снабжен моторами «Сальмсон», которые, как уже упоминалось, заметно снижали характеристики машин. Первую передали штабс-капитану Е. В. Рудневу, вторую — поручику А. В. Панкратьеву.

31 августа Руднев вылетел на фронт, а 24 сентября — Панкратьев. Панкратьеву не повезло. Его самолет по пути потерпел аварию. Таким образом, информация о возможностях боевого применения «Муромцев» первое время шла только от Руднева.

Сикорский прекрасно отдавал себе отчет, что трудно ожидать от «Муромца», созданного в принципе как гражданский самолет, эффективного боевого применения, поэтому, зная, какие возможности таит в себе эта машина, вышел с предложением о создании на базе типа «Б» нового корабля, более пригодного для использования в боевых условиях. К тому же военные в дополнение к майскому заказу 2 октября 1914 г. подписали контракт на постройку РБВЗ еще 32 самолетов «Илья Муромец». Общее число заказанных машин составило 42 (2 в Гатчинскую авиашколу и по 4 в каждый из 10 полевых авиаотрядов).

В эти осенние месяцы 1914 г. рождалась новая боевая машина — тяжелый воздушный корабль «Илья Муромец» тип «В». В ряду конструкторских разработок И. И. Сикорского это была четырнадцатая машина, но очередной номер С-14 и новое название ей присваивать не стали, решили сохранить традицию. Имя «Илья Муромец» как нельзя лучше подходило воздушному богатырю, не имевшему себе равных в мире. Повторяемое в различных транскрипциях многочисленными зарубежными газетами, готово было стать таким же нарицательным для многомоторных самолетов, как «дредноут» для линейных кораблей или «цеппелин» для жестких дирижаблей.

В начале осени были заложены три опытных предсерийных «Муромца» тип «В» с заводскими № 149,150 и 151. Несмотря на сохранение прежнего названия, тип «В» стал совершенно новой машиной. Прежними остались только общая схема и основы компоновки всего самолета и главных агрегатов. Основополагающими концепциями при создании нового «Муромца» были снижние веса и размеров конструкции, дальнейшее совершенствование большинства частей и деталей, а также всестороннее повышение аэродинамических характеристик самолета. В результате более высокой весовой культуры проектирования вес пустой машины снизился почти на тонну. Это стало как бы главным признаком самолета, и он в служебной переписке получил также название «облегченный боевой».

Бомбардировщик «Илья Муромец»-Б (№ 135)

Мидель фюзеляжа стал меньше. Для снижения вредного сопротивления передняя часть фюзеляжа была сделана более обтекаемой, с характерным острым носом. Вся нижняя часть носового обтекателя была сделана застекленной для улучшения обзора и прицеливания. На последующих машинах типа «В» остекление носовой части было увеличено. Весь интерьер кабины был максимально упрощен. В полу салона прорезалось прицельно-наблюдательное окошечко и впервые оборудован бомболюк. Пулеметная площадка была «утоплена» в центроплане. Стрелок размещался между двумя вместительными топливными баками, которые были перенесены в центроплан для увеличения живучести бомбардировщика в боевых условиях. Маслобаки были установлены спереди двигателей в форме обтекателей. Площадь крыльев новой машины уменьшилась, форма вертикального оперения изменилась, стала более обтекаемой. Число находящихся в потоке расчалок значительно уменьшилось.

В ноябре-декабре первые машины были готовы. Характеристики заметно возросли. Дальность, например, увеличилась на 300 км, потолок стал свыше 3 тыс. м, скорость 125 км/ч при той же посадочной 75 км/ч. Полезная нагрузка возросла до полутора тонн. Это был уже существенный шаг вперед. Вслед за первыми тремя планировалось заложить еще 12 машин, но события, о которых пойдет речь ниже, прервали работу.

Пока шла напряженная работа по постройке кораблей типа «В», оценивались боевые качества «Муромца» под командованием штабс-капитана Руднева. Командир доносил, что «Муромец» плохо набирает высоту, имеет небольшую скорость, не защищен. Ни о каких бомбардировках и полетах в тыл противника не сообщалось. Упоминалось о затруднениях с ремонтом, обслуживанием, обеспечением материалами, вооружением. В конце концов Руднев написал докладную записку «О непригодности аппаратов типа „Илья Муромец“ для военных целей». Все отрицательные реляции ушли в Ставку за веской подписью Августейшего заведующего авиацией и воздухоплаванием в действующей армии Великого князя Александра Михайловича.