Ария: Легенда о динозавре

Маргарита всегда была без ума от людей на мотоциклах. Десятилетие спустя предводитель московских «Ночных Волков» — Хирург, встретив Пушкину в одном из тату-салонов, сообщил ей, что решил занести поэтессу в специальную «Красную книгу», куда вписывают не обреченные на исчезновение растения, а таких вот нестандартных и впечатляющих людей… «Если кто будет обижать, — продолжал Хирург, то и дело поворачиваясь к собеседнице щекой, украшенной свежими шрамами, — ты только скажи». Идеологическая линия текста «Героя», ставшего настоящим гимном, была продолжена неутомимой Маргаритой и в закадровом тексте для фильма Хирурга о Байк-шоу, состоявшемся в 1998 году. Пушкина удачно соединила сразу несколько типично «арийских» тем, и выдала следующее эпическое полотно, удивительным образом сочетающееся с картинами праздника души и тела «Ночных Волков»:

«В одной из своих прошлых жизней Байкер, наверное, был настоящим Волком. И у него были десятки братьев и сестер из настоящей Великой Волчьей Стаи. Они любили серебряные лунные ночи, бег в неизвестность и горьковатый вкус воли. Из чащи древних лесов желтоглазые волки наблюдали за сильными, но странными людьми. Двуногие придумали для себя два царства — царство Добра и царство Зла, и постоян но убивали друг друга во имя мифического Добра и мифического Зла. Но еще в той, прошлой, жизни, будучи Волком, Байкер знал, что наивысшее Добро — дать живому существу Свободу, ощущение безграничности полета, а наивысшее Зло — лишить живое существо этой Свободы, растоптать его душу и засунуть подыхать в каменный мешок… О, великие духи предков! Он чувствовал эту Свободу всем своим готовым к прыжку телом, он вдыхал ее пьянящий запах и становился невесомым, невидимым и бесконечно счастливым. Да, еще в той, прошлой, жизни Байкер знал, что на самом деле означает это затертое людьми до дыр слово — СВОБОДА!»

22 августа 1998 года «Ария», наконец, впервые отыграла и на самом Байк-шоу — впервые в своей истории. Удивительно, но московским «Ночным Волкам» почему-то ни разу до этого не приходила в голову мысль пригласить «арийцев» поиграть у себя в летней трехдневной байк-резервации; хотя, зная нравы Беспечных Ездоков, можно было предположить, что именно такая музыка пришлась бы им по кайфу где-нибудь после полуночи. Однако Хирург призывал под свои знамена «Э.С.Т.», Владимира Кузьмина, «Тайм-аут», «Коррозиюметалла», ГарикаСукачева и многих других, но упорно обходил вниманием культовую тяжелую группу. И вот исторический момент настал…

Вместо оговоренных трех часов ночи, «арийцы» вылетели на сцену, смонтированную на поле бывшего пионерского лагеря «Ракета» неподалеку от 28 км Щелковского шоссе (много-много поворотов направо), около 6 часов утра… Мертвое поле окружало очаг рок-культуры. Отдельные фигуры с трудом отрывались от земли и, принимая вертикальное положение, завещанное человеку Чарльзом Дарвиным, отваливали в кусты, дабы отправить естественные человеческие потребности. Редкий мотоцикл лунатически проезжал по лагерному тракту мимо подрагивающих от храпа обитателей палаток. Открывшаяся перед глазами музыкантов картина напоминала сцены из придуманной ими же «Баллады О Древнерусском Воине». Героический Кипелов взял первую ноту, взорвалась пиротехника… Надо сказать, что ни сном ни духом не ведая о надвигавшемся на Россию очередном экономическо-политическом кризисе (а грянул он через несколько дней после того, как байкеры опохмелились), «арийцы» вбухали уйму денег во всевозможные эффекты, желая подтянуться к среднестатистическому уровню пиротехнического шоу серьезных западных металлических команд… Утомленные бескрайней свободой и большим количеством пива байкеры, припавшие во сне к сырой земле, все-таки отреагировали: поле зашевелилось, закряхтело, поползло к сцене, на которой что-то взрывалось, бабахало и где крутили бедрами внучатые племянницы Жанны, которая, как вы помните, была из тех еще королев… Кипелов, продолжая умопомрачительные попытки реанимации обитателей байк-резервации, прислушался… Кожаная, до предела татуированная, масса начинала потихоньку подтягивать «арийскому» фронтмэну. Настя Бахметьева, журналистка «Rock City» и по совместительству член Гильдии Российских адвокатов, с трепетом вспоминает момент побудки Кипеловым сознания народа: «Такого я не видела никогда! И «арийцев» я тоже в таком состоянии еще не видела! Это было потрясающее зрелище…». «Эх, выступить бы на пару часов раньше!» ~ с сожалением ворчали сами музыканты, которые, кстати сказать, были вынуждены несколько часов провести в своем автобусе, будучи стопроцентно готовы к выходу на сцену. А в это самое время неугомонная Пушкина носилась по сцене, ведя по просьбе Хирурга грандиозный концерт. Она даже и не подозревала, что ее друзья-соратники маскируются за тонированными стеклами автотранспорта всего лишь в каких-то тридцати метрах от нее…

Но вернемся к истории создания песни «Герой Асфальта». Холстинин поначалу не оценил результаты труда Маргариты и все время ворчал, что текст неудачен. При этом он ссылался на мнение своих знакомых мотокентавров, которые якобы сказали ему, что настоящий байкер не может погибнуть, и ни о какой боли речи быть не может. Ибо он, байкер, — сверхчеловек! Пушкина, естественно, возражала…

И на студии «Герой Асфальта» преподнес несколько не самых приятных сюрпризов. Как вы, наверное, помните, композиция начинается с удара малого барабана. Так вот, этот самый удар перед самым сведением кто-то благополучно затер. Барабанщика Максима Удалова к тому времени в студии уже не оказалось — часа в четыре утра отыгравший свою партию Удалов скрылся в неизвестном направлении. Делать нечего: Виталий Дубинин заметался в поисках малого барабана, а потом из последних усилий попытался вписать этот несчастный единственный удар туда, где ему по идее положено было бы находиться. (Эту операцию легко проделать на компьютере. Но компьютеры в студиях тогда были редким явлением, и «арийцы» провозились из-за одного удара почти целый час!) Надо сказать, именно эти две секунды «героического» альбома оказались просто заколдованными. Когда фирма «Мороз Рекордз» выпускала ремастированные записи «Арии», оригинал «Героя Асфальта» с тем самым выстраданным ударом затеряли, и «арийцам» пришлось вписывать коварный «затакт» заново. Только на сей раз проблема упрощалась тем, что место, куда предстояло впихнуть этот удар, дружески подмигивало на экране компьютера. Раз — и готово! Слава господину Стейнбергу, создателю музыкальной компьютерной программы Cubase!

В альбоме «Герой Асфальта» композиторское дарование Ки-пелова, обращенное обычно в сторону мелодичных и печальных баллад, разродилось совершенно нетрадиционной для него вещью под названием «Мертвая Зона». Однако мелодика композиции выше всяких похвал, можно даже сказать, что этой самой мелодики слишком много для жанра хэви-метал. Что касается смыслового содержания «Мертвой Зоны», то существует анонимная версия, что в этой песне Кипелов, с помощью Маргариты Пушкиной, излил свои переживания по поводу детства, проведенного в Капотне, промышленной «мертвой» зоне на юго-востоке Москвы. Однако данная версия оказалась неправильной. Оказывается, отправной точкой для «Мертвой Зоны» послужил одноименный роман Стивена Кинга, а сама символика связана не с банальной Капотней, и даже не с розенкрейцерами. (Как вы сможете убедиться несколько позже, розенкрейцеры и к «Улице Роз» не имели ни малейшего отношения.)

…Маргарита Пушкина говорит, что этой песне не везло с самого начала. Действительно, с самого начала она называлась длинно и очень красиво — «Ты Зажигаешь Холодный Огонь» — и рассказывала о гордой и неприступной девушке по имени Анна. Девушка почему-то увлекалась археологией и копала не где-нибудь, а в самом Египте…

Ты зажигаешь холодный огонь, Долго мне смотришь в глаза, Учишь меня слышать эхо погонь, Отгремевших столетья назад. Комкаешь истины, словно платок, Меченный кровью времен. И вновь оживает Египта злой бог, Ликует холодный огонь. Змеи венчают остатки корон, Сон пирамид стерегут. Ты зажигаешь холодный огонь, В прошлом находишь приют.