Жизнь мою отдам, Родина — тебе,
Пусть погибну я в бешеной борьбе!
Если будет бой, буду и в бою
Песней прославлять Родину мою.
Не могу дышать, не могу смотреть,
Ни о чем другом я не в силах петь.
До тех пор пока цели не добьюсь —
Я не отдохну, я не улыбнусь!
Если в душу мне закрадется страх,
Если промолчу о Твоих слезах,
Пусть ударит гром и убьет меня,
Пусть сгорю душой окаянный я!
Не могу сказать… где мне взять слова?
С именем Твоим я сильнее льва!
С именем Твоим смерти не боюсь, —
Родина моя, мученица-Русь…
Думами томясь, я не сплю всю ночь…
Скорбная моя, как тебе помочь?
Долго ли еще будешь Ты страдать?
Как Тебе помочь?
Что Тебе отдать?
На Ваши письма я ответила стихами.
И вновь пишу правдивый свой ответ.
Пусть никогда не встретимся мы с Вами,
И узнавать, кто вы, я не хочу, о нет!
Боюсь, что, наконец, узнаю, кто Вы;
И если мститель вы не только на словах,
И только в письмах Вы грозны и суровы,
А в жизни Вам, как всем знакомы боль и страх;
Фразеров развелось сейчас так много,
И если Вы один из большинства,
Я осужу Вас не по-женски строго,
С такими я жестока и черства.
А про себя скажу, что я правдива,
Я искренна в моих стихах больных!
И если иногда нет бодрости красивой —
А только боль, тоска и слезы в них.
Как это потому, что в жизни есть минуты,
Минуты слабости, тревоги и тоски.
Тогда изнемогая от мучений лютых
Не в силах я поднять своей руки.
Когда усталость сковывает душу,
И, кажется, что сил уж больше нет.
Пройдет момент. И с новой силой я обрушу
На голову врага меч мести и победы!
Жалею я, что здесь в письме открытом,
Я не могу Вам многого сказать
Про то, что в глубине душевной скрыто,
Про главное, приходится молчать…
Скажу одно: фразерства не прощаю!
И если Вы чутки, прочтите между строк.
Что я и Вас к чему-то тоже призываю!
Я знаю, Вы поймете мой намек!
Прощайте мститель, если вы и в жизни
Такой же сильный, как и на словах,
То помогайте нашей дорогой Отчизне,
Изнемогающей в страданьях и слезах.
Мне пишут многие. Одни дают советы
Другие возмущаются, бранят
Вы поняли меня. И вас хочу за это
Благодарить мой неизвестный брат.
Советуете Вы, чтоб в трудные мгновенья
Склонялась я к подножию креста.
И силы черпала в молитвенном стремленьи,
Но брат не забывайте заповедь Христа.
«Простить врагов, и за врагов молиться!»
Завет божественный, но мне ли воспринять?
К подножию креста не смею я склониться,
Глаза не смею к небесам поднять…
Не надо осуждать, подумайте, поймите:
Ведь в жизни я встречала только зло.
И в годы жуткие — измен, кровопролитья,
Что душу мне смягчить могло?
От революции, от дней борьбы кровавой,
В нужде и голоде, в изгнаньи и слезах,
Душа, напитанная горечи отравой,
Изведала и боль, и ненависть, и страх.
Да, женщина должна смотреть с любовью
В родной семье на мужа и детей:
Но если душу ей обрызгали невинной кровью?
Но если сердце вынули у ней?
Душа клокочет в бурном возмущеньи!
Поймите, милый, неизвестный брат,
Не в силах вымолвить она слова прощенья,
Проклятья на устах у ней горят.
Для Русской женщины голгофа наступила
В печальном сердце рана глубока.
Ее «свобода» — ненавидеть научила,
Жестокой стала женская рука!
«Простить врагов, и за врагов молиться!»
Завет Божественный, но мне ли воспринять?
К подножию креста не смею я склониться,
Глаза не смею к небесам поднять!