Однажды в России, или Z cesku – z laskou

Не знаю – может быть, мистический город Элиста так повлиял на расположение звезд, то ли молодые парни, выступавшие тогда за дубль, прочувствовали мой настрой, но встреча, которую «маленький» «Зенит» провел с «маленьким» «Ураланом», получилась высочайшего уровня. Наши ребята, оказавшиеся вдесятером довольно быстро, сумели выиграть крайне сложный поединок, причем проявили не только чудеса воли, но и слаженную командную игру, приличное мастерство и навыки. Я следил за игрой, свесив ноги с трибуны главного стадиона, вплотную примыкавшего к запасной арене, и потихоньку прикидывал на какой позиции я мог бы использовать этих ребят в основной команде. Было бы только время…

Победный гол в том матче забил Игорь Денисов. С этим парнем связана особая история. Дело в том, что к основному составу я его привлек еще в феврале на Кипре из-за того, что у меня вылетели из-за травм сразу три центральных полузащитника: Катульский, Коноплев и Радимов. Я попросил президента прислать мне прямо на сбор кого-нибудь из дубля, например, Денисова. Это сейчас Мутко говорит в интервью, что Петржела пришел в «Зенит» на все готовое, к прекрасному дублю, в котором ждали своего часа заботливо выращенные футболисты. Тогда же Виталий немало удивился, даже как-то пренебрежительно хмыкнул – мол, зачем он тебе. Тренеры-то говорят – «никакой»! Я настаивал, мне нужны были футболисты. К моему мнению отнеслись странно и покупали билеты Денисову чрезвычайно медленно. Сейчас помню смутно, но даже вроде выдумали какую-то слезливую историю о том, что Игоря не хотела отпускать в основной состав мама. Я спросил потом в личной беседе самого игрока, и он отрицал эту безумную версию своей задержки. Все же я его тогда в свое распоряжение получил и поставил галочку – буду следить.

В той игре под жгучим элистинским солнцем я видел на поле лидера Денисова. Он был настоящим вожаком команды, полным природной страсти, стремления не только играть в футбол, но и выигрывать. Во многом благодаря его действиям команда в численном меньшинстве сумела дожать очень сильный элистинский дубль, который, к слову, тогда тренировал нынешний тренер премьер-лиги Леонид Слуцкий. Напомню, на всякий случай, фамилии всех, кто творил ту победу, которая впоследствии повлияла на выступление «Зенита» в том сезоне: Денисов, Быстров, Николаев, Лобов, Макаров, Власов, Недорезов. Вроде, не забыл никого. На следующий день все худшие опасения подтвердились. Матч основных составов мы проиграли, показав безобразный медленный футбол, без доли страсти и жизни. Хозяева забили уже на 5-й минуте и, я бы сказал, не утруждая себя каким-то сверхподвигами, удержали нужный счет до финального свистка. Абсолютно белый на протяжении всех 90 минут молодой тренер «Уралана» Игорь Шалимов светился от счастья. А в это время в Питере, как мне уже потом рассказали, наши болельщики не могли отойти от шока и придумали горькую саркастическую шутку: «Вы еще не проигрывали? Тогда мы летим к вам!», имея в виду то, что за пару недель мы умудрились проиграть сразу двум безнадежным командам. Эти 0:1 были намного страшнее 1:7 от «Динамо». Они были беспросветными, шансов извиниться в следующей игре у нас не было, во второй раз реанимировать команду, не меняя ничего, не представлялось возможным. Да и, полагаю, права на еще одну ошибку у меня тогда уже не было. После ужина, вернувшись к себе в номер, я какое-то время еще сидел в за столом и думал, после чего решился. Вызвал к себе Славу Малафеева и Сашу Спивака и прямо заявил им, что собираюсь делать новую команду. Спивак просто со мной согласился, а вратарь, покачав головой, помолчал, после чего сказал: «Ничего у вас не получится, тренер. Вас уничтожат».

Он был прав – шансы на то, чтобы претворить идею в жизнь были, но, что называется, они висели на волоске. Мутко в тот момент твердо решил со мной расстаться, ибо я ему уже здорово мешал. Отношения между нами портились, хотя мы оба до последнего старались не выражать этого при личных встречах. Поймите, я изначально не воспринимал его плохо – этот человек, в конце концов, когда-то поднял «Зенит» из первой лиги, держал его на плаву всеми силами, даже поиграл с ним немного в Европе. Но меня не устраивала прежняя жизнь – год в тройке, потом опять в подвал. И я смотрел на команду глазами ТРЕНЕРА, а не ХОЗЯИНА, который цепляется за какие-то свои устои, права и прочие вещи, к которым он привык. За игроков, к которым он привык. Кроме того, в клубе работали люди, которые, как я уже говорил, без особого восторга восприняли мой приезд. В частности, мне до сих пор кажется диким то, что бывший тренер Рапопорт остался в клубе в другой должности. Ненормальная для европейского футбола ситуация!

Можно с не слишком большим пиететом относиться к чешскому, польскому, словацкому первенствам, но и там такого быть не может, потому что всегда очевидно, что у предшественника обязательно проявится профессиональная ревность в отношении того, кто его сменил, что помешает работе. Это – кухня, которую обязательно нужно знать и учитывать особенности, если уж хочешь сделать свой клуб лучше, поднять его на более высокую ступеньку. Нельзя создать новое, не отказавшись от старого, но этого как раз и не хотел понимать Мутко. Ему нужен был одновременно жесткий, и в то же время подневольный ему тренер, что в принципе редко бывает.

Кроме того, Мутко страшно бесило то, какой популярностью я пользуюсь у представителей прессы. Один журналист мне даже потом сказал то ли в шутку, то ли всерьез: «Вы, Властимил, совершили невозможное. Победили Мутко в пиаре. И он вам этого никогда не простит». Зная честолюбие Мутко (вовсе, впрочем, не плохое качество) легко это допускаю. Правда, секрет был довольно прост – в отличие от многих своих предшественников в «Зените», я никогда не уклонялся от общения с прессой. Возьму на себя смелость утверждать, что такой вольницы местные журналисты не видели ни при одном тренере, причем я иногда даже начинал жалеть о своем либерализме. Доходило до того, что какие-то люди свободно шныряли по базе, читали объявления для команды, заглядывали в комнаты. Гайки затягивать я начал потом, году в 2005-м, когда некоторые люди стали вовсю пользоваться доверием, но поначалу пресса была в эйфории, и Мутко от этого был явно не в восторге.

Не в восторге, не в восторге… До сих пор помню, как мы выходили с Властой из клуба и на лестнице столкнулись с президентом. Тот остановил Петржелу: «Вернись минут на двадцать, поговорим». «Но у меня встреча в АиФ», – не моргнув глазом, отвечал Властимил, и надо было видеть, как перекосило в этот момент Виталия Леонтьевича. «Слушай, ты бы его поменьше к журналистам таскал», – обратился он ко мне, – сколько можно уже, они же такие доставучие!». Президент сдерживался из последних сил. Его проигнорировали. И по какой причине! Какой-то АиФ! Да тот же Морозов, не моргнув глазом, послал бы куда подальше прессу и было бы все в ажуре, а этот-то чего кобенится?

У Мутко были и прочие пунктики. Комплекс «чешской диаспоры» проявлялся даже в мелочах. Президент разработал для себя следующий принцип: раз уж чехи, так пусть скорее по-русски научатся говорить. А до того народу их не показывать! И когда после матча с «Торпедо», который «Зенит» выиграл 1:0, автора победного гола Лукаша Гартига пригласил на свою телепрограмму журналист Владимир Столяров, Мутко снова оскорбился. Не понравилось ему, что нападающего переводил я, тот, по идее, и сам бы мог за два месяца научиться великому и могучему. Обычно аудиенции у Мутко приходилось ждать часа по три, по четыре, даже если необходимо было решить какой-то срочный вопрос. От этого, в частности, постоянно страдал работавший в то время пресс-атташе Игорь Ленкин, который с утра выстаивал у кабинета босса гигантские очереди (прямо, ходоки к Ленину!) чтобы подписать какую-то одну жалкую бумажонку. Любопытно, что Игоря, кстати, безобидного и совсем не подлого, в отличие от подавляющего большинства всех последующих лиц, выполнявших с грехом пополам функции пресс-атташе, человека, привел сам Виталий Леонтьевич. После чего, как признавался сам Ленкин, их отношения стали, мягко говоря, другими. Об этом говорил не только Игорь, но и прочие люди, которые по жизни неплохо ладили с Мутко, но стоило им попасть в его прямое подчинение, как вся идиллия нарушалась…