Кадеты и юнкера

Знамя Орловского Бахтина корпуса тайно было унесено из храма офицером-воспитателем подполковником В.Д. Трофимовым совместно с двумя кадетами, и спрятано в надёжном месте при очень трудных обстоятельствах. Кадеты Полоцкого кадетского корпуса, с опасностью для собственных жизней, спасли знамя из рук красных и вывезли его в Югославию, где оно затем было передано Русскому кадетскому корпусу. В Воронежском корпусе кадеты строевой роты тайно вынесли из храма знамя, а на его место в чехол положили простыню. Исчезновение знамени красные заметили лишь тогда, когда оно находилось уже в надёжном месте, откуда было вывезено на Дон.

Среди известных случаев спасения знамён, принадлежавших кадетским корпусам, самое значительное дело было совершено кадетами-симбирцами, которые вместе со знаменем своего корпуса спасли и хранившиеся с ним два знамени Полоцкого кадетского корпуса.

Это славное дело выделяется не только числом спасённых знамён, но и количеством лиц, принимавших в этом то или иное участие.

К началу марта 1918 года Симбирский кадетский корпус уже находился под контролем местных большевиков. У входа в корпусное здание стояли часовые. В вестибюле располагался главный караул с пулемётами. Знамёна находились в корпусной церкви, дверь которой была закрыта на ключ и охранялась часовым. А рядом, в столовой был караул из пяти красногвардейцев.

О намерении большевиков отобрать знамёна сообщил пришедший во 2-е отделение 7-го класса полковник Царьков, один из корпусных преподавателей, особенно любимый кадетами. Поцеловав близстоявшего кадета, полковник этим намекнул кадетам на их обязанности в отношении корпусной святыни.

Отделение поняло намёк и, не посвящая других кадет, составило план похищения знамён, в исполнении которого приняли участие все без исключения кадеты славного второго отделения, выполняя сообща продуманные и распределённые задачи.

Кадетам А. Пирскому и Н. Ипатову посчастливилось незаметно снять слепок ключа от церковной двери. А вечером, когда хитростью удалось отвлечь внимание часового и караула, заготовленным по слепку ключом открыли церковь, сорвали полотнища и, охраняемые всюду расставленными «махальными», доставили знамёна в свой класс.

Снимали знамёна: А. Пирский, Н. Ипатов, К. Россин и Качалов – прикомандированный кадет 2-го Петербургского кадетского корпуса.

Большевики, утром заметившие исчезновение знамён, производили обыски во всех помещениях корпуса, но безрезультатно. Знамёна очень находчиво были скрыты в классе на дне бочонков с пальмами. Но возникла новая задача – вынести знамёна из корпуса. Через два дня, когда по сговору предстояло передать знамёна находившемуся в городе прапорщику Петрову, который лишь в 1917 году окончил Симбирский корпус, решили действовать «на ура». Самые сильные кадеты отделения спрятали знамёна за пазуху, их окружили толпой и разом кинулись через швейцарскую, мимо растерявшихся часовых, на улицу.

Потом, когда передача знамён уже была произведена, вернулись в корпус и объяснили свою выходку желанием подышать свежим воздухом, прогуляться.

В дальнейшем, уже после роспуска корпуса, большевики арестовали целый ряд корпусных офицеров, обвиняя их в сокрытии знамён. Находившиеся ещё в городе кадеты славного второго отделения собрались для обсуждения вопроса – как бы выручить из тюрьмы офицеров, даже не знавших, где находятся знамёна. Кадеты А. Пирский, К. Россин и Качалов предложили, что они сознаются большевикам в похищении знамён, а при допросах будут заявлять, что знамёна увёз Н. Ипатов, который больше месяца тому назад уехал в Маньчжурию.

Так и поступили. Воспитатели вышли из тюрьмы, а их места заняли кадеты. Но Бог вознаградил их дух: так получилось, что суд признал их невиновными… А от мести большевиков им удалось сбежать.

Знамёна переданы были на хранение сестре милосердия Евгении Викторовне Овтрахт. Она спрятала их и передала в руки генерала барона Врангеля после занятия добровольцами Царицына. Приказом за № 66 от 29 июня 1919 года за этот подвиг она была награждена Георгиевской медалью. В январе 1955 года знамя, спасённое г. Овтрахт, ставшей игуменьей Эмилией, прибыло в США и ныне находится в митрополичьем храме Синода Русской Зарубежной Церкви.

Кадеты Омского корпуса в 1918 году, получив от красного командования приказ снять погоны, вечером того же дня собрались всем корпусам в сборной зале, сложили все погоны в гроб, который затем старшими кадетами был зарыт в землю. Знамя Сумского кадетского корпуса, ныне также находящееся в США, спасено с опасностью для его жизни кадетом Димитрием Потёмкиным.

В белой борьбе за Россию против красных первыми выступили в октябре 1917 года Александровское военное училище и кадеты трёх московских корпусов. Юнкера несколько дней подряд защищали Москву от захвата её большевиками, причём третья рота училища, даже и после поражения не пожелавшая сдать оружия, была красными уничтожена поголовно. Узнав о выступлении юнкеров-александровцев против красных, строевая рота 3-го Московского императора Александра II корпуса присоединилась к юнкерам и заняла позицию вдоль реки Яузы, в то время, как строевая рота 1-го Московского корпуса прикрывала юнкерский фронт с тыла. Под огнём превосходившего их числом противника юнкера и кадеты, расстреливаемые со всех сторон, стали отходить к реке Яузе, где и задержались. В это время строевая рота 2-го Московского корпуса, построившись в сборной зале под командой своего вице-фельдфебеля Слонимского, обратилась с просьбой к директору корпуса разрешить выйти на помощь юнкерам и кадетам двух других корпусов. На это последовал категорический отказ, после чего Слонимский приказал разобрать винтовки и, со знаменем во главе, повёл роту к выходу, который загородил собой директор корпуса, заявивший, что «рота пройдёт только через его труп». Правофланговыми кадетами генерал был вежливо отстранён с пути, и рота явилась в распоряжение командующего сборным юнкерско-кадетским отрядом на реке Яузе. Кадеты трёх московских корпусов и юнкера-александровцы покрыли себя в эти дни бессмертной славой в борьбе с красными. Они бились в течение двух недель, доказав на деле, что значат для русского кадета и юнкера товарищеская спайка и взаимная выручка.

В дни большевистского переворота в октябре 1917 года с оружием в руках сражались против большевиков в Петрограде почти все военные училища во главе с особенно пострадавшим в этой борьбе Николаевским инженерным.

Морской кадетский корпус в Петрограде в первые дни революции подвергся нападению бунтующей черни и солдат, во главе с вышедшими из повиновения нижними чинами лейб-гвардии Финляндского полка и запасных частей. Директор Морского корпуса адмирал Карцев приказал раздать оружие гардемаринам и старшим кадетам, и корпус оказал бунтовщикам вооружённое сопротивление.

Желая спасти гардемаринов и кадет, директор Морского корпуса вышел в вестибюль и вступил в переговоры с нападающими, заявив им, что в здание корпуса он толпу не пустит, так как отвечает за казённое имущество, но готов выдать некоторое число винтовок и разрешит делегатам осмотреть все помещения, дабы убедиться в отсутствии пулемётов, в стрельбе из которых агитаторы обвиняли Морской корпус. В то время, как по приказу адмирала Карцева его помощник, инспектор классов генерал-лейтенант Бригер отправился с делегатами для осмотра корпуса, на адмирала было произведено нападение, он получил удар прикладом по голове и был увезён в здание Государственной думы, где тяжело себя ранил, покушаясь на самоубийство. Заместивший адмирала Карцева на посту директора корпуса генерал-лейтенант Бригер распустил кадет и гардемаринов по домам. В этот день, в сущности, закончилось 216-летнее служение Морского корпуса Российской империи.

В Воронежском кадетском корпусе, когда пришёл манифест об отречении государя императора, который директор прочёл в церкви, настоятель храма законоучитель корпуса о. протоиерей Стефан (Зверев), а за ним и все кадеты зарыдали. В тот же день кадеты строевой роты сорвали с флагштока красную тряпку, вывешенную писарями, и при открытых окнах сыграли национальный гимн, подхваченный голосами всего корпуса. Это вызвало прибытие к зданию корпуса красной гвардии, которая намеревалась перебить кадет. Последнее с большим трудом было предотвращено директором, генерал-майором Белогорским.