Через все испытания

Поэтому наши основные корпусные и армейские противотанковые средства были сосредоточены на этих направлениях. Местность же в полосе обороны 78-й гвардейской, между 81-й и 72-й дивизиями, считалась неудобной для массового применения танков - крутой, обрывистый западный берег Северского Донца местами заболоченные берега, отсутствие готовых переправ, берег и чистое плато восточнее реки - это мелкий сыпучий песок. Но, когда развернулось сражение, стало ясно, что основные усилия оперативной группы "Кампф", ее танковых и пехотных дивизий направлены как раз против 78-й гвардейской дивизии.

В 22 часа 30 минут 4 июля противник произвел мощный артиллерийский обстрел наших позиций. В эту ясную июльскую до предела тревожную ночь никто не спал. Гвардейцы знали, что перед ними сильный и коварный враг. И они готовились встретить его всей мощью оружия. Артиллеристы заняли места у орудий. Начеку были стрелки и саперы, бронебойщики и связисты. Командиры и политработники, парторги и комсорги полков и батальонов обходили окопы и траншеи, еще и еще раз проверяли готовность к бою каждого солдата, добрым, ободряющим словом поддерживали боевой дух и настроение солдат.

А в 3 часа 5 июля снова грянул гром канонады. Это уже был наш упреждающий удар, который длился 30 минут. Сотни орудий, минометов, самоходно-артиллерийских установок и "катюш" обрушили шквал огня на скопление немецких войск, приготовившихся форсировать Северский Донец в районе сел Дальние Пески, Пушкарное, Соломино и Топлинка. Враг понес значительные потери в живой силе, у него была нарушена связь и управление войсками, подавлена часть артиллерийских батарей, подорваны склады боеприпасов и продовольствия.

Взятые позднее в плен в районе деревень Былинка и Тарновая немецкие офицеры и солдаты показали, что артиллерийский удар был нанесен настолько неожиданно, что командование решило: Красная Армия перешла в наступление. Генералы и офицеры ударились в панику, управление войсками расстроилось.

Противник ответил на наш удар 15-минутным и довольно мощным огневым налетом из минометов, артиллерии и танков, которые били прямой наводкой с меловых гор. Под прикрытием этого огня фашисты пытались навести мосты в Пушкарном и Соломине и форсировать Северский Донец. Но атаки противника были отбиты передовыми батальонами.

В 6 часов утра 5 июля противник обрушил на наши позиции мощный огонь сотен орудий и минометов. Кроме этого, с меловых гор били по нашей обороне прямой наводкой более четырехсот танков и самоходно-артиллерийских установок. Солнце скрылось за дымом и пылью. На переднем крае стало темно, как ночью.

Через 30 минут в небе появились "юнкерсы", "хейнкели", "фокке-вульфы". Они шли группами, сыпали на наши боевые порядки бомбы. Фашисты бросили против нас, видимо, все силы, решив во что бы то ни стало прорвать оборону и выйти на участок шоссе Белгород - Короча, соединиться с войсками группы армий "Центр", наступающими из Орла, замкнуть кольцо, окружить нас.

Но вот немецкая артиллерия перенесла огонь в район вторых эшелонов, авиация отбомбилась и ушла на запад. Комбаты Беловицкий, Мацокин, Осис и Ястребов доложили, что их подразделения отбивают атаки врага, пытающегося навести мосты и форсировать Северский Донец.

Обстановка все более осложнялась. Потерпев первую неудачу с ходу форсировать Северский Донец противник в 11 часов 30 минут вновь попытался взломать оборону дивизии. Десятки бомбардировщиков непрерывно бомбили

наши боевые порядки, поливали свинцом окопы, огневые позиции артиллеристов и минометчиков. Вслед за этим началась артиллерийская подготовка, длившаяся более получаса.

Под таким прикрытием противнику удалось форсировать Северский Донец в стыке 225-го полка с 72-й гвардейской дивизией, навести две переправы и атаковать батальон Беловицкого 70 танками и полком пехоты. Одновременно из района Соломине, в стык между 225-м и 228-м полками, гитлеровцы, переправив до двух пехотных полков и около 60 танков, начали атаковать второй батальон капитана Мацокина.

Воины стояли насмерть. Мощная атака врага опять захлебнулась. Однако мы не сумели отбросить его за реку. Небольшой плацдарм остался в руках противника. На нем он сконцентрировал более 150 танков и до двух дивизий пехоты. Большинство машин - "тигры", "пантеры", "фердинанды". Первый батальон в Нижнем Ольшанце противник окружил. Второй батальон был отведен на заранее подготовленную позицию за железнодорожную насыпь и продолжал вести упорный бой вместе с третьим батальоном второго эшелона полка, которым командовал капитан П. А. Хапин.

Когда в 225-м полку сложилась тяжелая обстановка, переговорив с генералом А. В. Скворцовым, я выехал туда. Доехав до штаба, оставил машину и, сопровождаемый офицером связи, по траншее пошел на наблюдательный пункт. Гром канонады не утихал. Снаряды рвались неподалеку. Наконец достиг НП командира полка гвардии майора Д. С. Хороленко.

- Главное сейчас, считает комдив, - удержать оборону по железнодорожной насыпи, - сказал я ему. - Она выгодна в тактическом отношении, хорошо укреплена вторым эшелоном полка. На этом же рубеже созданы отсечные позиции.

Майор Хороленко доложил, что на этот рубеж им выдвинуты на прямую наводку пушечные батареи дивизиона 158-го артполка и полковая артиллерия. По пехоте противника ведут огонь минометные роты батальонов и 120-миллиметровая минометная батарея полка. Но этих огневых средств, добавил он, недостаточно, чтобы сдержать натиск противника.

Я позвонил генералу А. В. Скворцову. Он, выслушав меня, передал телефонную трубку командиру корпуса генералу Г. Б. Сафиулину, находившемуся в это время на наблюдательном пункте дивизии. Доложив обстановку, я обратился к нему с просьбой поддержать полк корпусной артиллерийской группой, сосредоточив ее огонь перед боевыми порядками второго и третьего стрелковых батальонов, Попросил также выдвинуть на этот участок корпусные противотанковые средства, сосредоточить огонь 152-миллиметрового дивизиона, огневые позиции которого находились в полосе обороны дивизии в районе Крутого Лога, на поддержку первого батальона. Командир корпуса пообещал выполнить просьбу. Вскоре батальоны полка получили более мощную огневую поддержку, и первому батальону было приказано с наступлением темноты выйти из окружения.

Для лучшей организации обороны, поддержания боевого и морального духа бойцов я направил во второй батальон заместителя командира полка по политчасти гвардии майора А. Б. Аксенова и в третий батальон - инструктора политотдела гвардии майора Л. П. Шрамко. В первом батальоне находился парторг .полка старший лейтенант Д. Ф. Саморчук.

Проводная связь с подразделениями действовала безотказно, она была проведена по траншеям и ходам сообщения. Я позвонил командирам второго и третьего батальонов, переговорил с ними, а затем с начальником штаба первого стрелкового батальона гвардии старшим лейтенантом М. И. Муравьевым и парторгом полка гвардии старшим лейтенантом Д. Ф. Саморчуком. Муравьев доложил, что комбат Беловицкий во второй стрелковой роте, где идет тяжелый бой. Противник и там атакует батальон со всех сторон танками с десантами на них, ведет массированный артиллерийский огонь и бомбит. Но батальон удерживает свой район обороны. Против вражеских танков успешно действуют артиллеристы, петеэровцы и группы истребителей танков. Подбито и сожжено более 20 машин. Основную массу пехоты противника отрезали от танков огнем станковых пулеметов и минометов. Бойцы и командиры сражаются смело, мужественно, героически.

- Хорошо, - ответил я. - Передайте всем бойцам и командирам: ваши боевые действия высоко оценены командиром дивизии и корпуса. Ваша задача, истребляя живую силу и технику врага, продержаться до вечера. Вас поддержит артиллерия дивизии и корпуса, а стопятидесятидвухмиллиметровый дивизион будет вести огонь непосредственно по вашим целеуказаниям. Их офицер-разведчик вызван на наблюдательный пункт командира полка для связи с вами. С наступлением темного времени вам приказано выйти из окружения в расположение обороны полка. Ваш выход через боевые порядки врага будет поддержан артиллерийским огнем и контратакой третьего батальона. Время атаки вам сообщит дополнительно командир полка.