Блаватская. Вестница Шамбалы

Гражданка США

Весной 1878 года с Еленой Петровной произошел случай, весьма напугавший ее близких и сотрудников и едва не явившейся причиной ее кремации. Однажды утром, готовясь приступить к работе, она потеряла сознание и пребывала в таком летаргическом состоянии более четырех суток. Если бы Олькотту из Бомбея не пришла телеграмма от ее Учителя Махатмы М., то не миновать бы беды. Ее посчитали умершей и готовились предать тело огню.

Она описала этот случай своей сестре Вере: "Я не писала тебе целый месяц, мой дорогой друг, угадай, по какой причине? В один прекрасный вторник, утром, в апреле, я как обычно встала, села за письменный стол, чтобы написать своим калифорнийским корреспондентам. Вдруг почти сразу же я поняла, что по какой-то странной причине оказалась в спальне в своей постели, что был вечер, а не утро. Я увидела вокруг себя несколько наших теософистов и докторов с удивленными лицами и Олькотта с его сестрой миссис Митчел — лучший мой друг здесь — оба бледные, угрюмые, осунувшиеся, как будто их вынули из воды.

"В чем дело? Что произошло?" — спросила я их. Вместо ответа они забросали меня вопросами: что случилось со мной? И как я могла говорить, что ничего со мной не произошло? Я ничего не помнила, но, конечно, было странным, что тогда было утро вторника, а теперь они говорили, что был субботний вечер. Что касается меня, то эти четыре дня бессознательного состояния показались мне одним мгновением. Хорошенькое дельце! Только представь, все они считали, что я умерла, и хотели предать мое тело огню. При этом Учитель телеграфировал Олькотту из Бомбея: "Не бойтесь, она не больна, а отдыхает, с ней все будет хорошо". Учитель был прав. Он знает все, и в самом деле я была абсолютно здорова. Единственное, что я ничего не помнила. Я встала, потянулась, выслала их всех из комнаты и села писать. Ужасно представить, сколько накопилось работы. Я не могла найти ни одной мысли для писем".

Е.П. Блаватская. Нью-Йорк. 1870-е гг.

В июле 1878 года, спустя пять лет после приезда в Нью-Йорк, Елена Петровна Блаватская получили американское гражданство, став первой русской, натурализовавшейся в Соединенных Штатах. Она писала тете: " Моя дорогая, я пишу тебе, потому что меня теснят странные чувства. Сегодня, 8 июля, знаменательный день для меня, но только одному Богу известно, добрый это знак или дурной. Сегодня ровно пять лет и один день, как я приехала в Америку, и вот сейчас я пришла из Верховного Суда, где принимала присягу в верности Американской Республике. Теперь я равноправная с самим президентом Соединенных Штатов гражданка… Это все прекрасно: такова моя оригинальная судьба; но до чего противно было повторять за судьей тираду, которой я никак не ожидала, — что-де я, отрекаясь от подданства и повиновения Императору Всероссийскому, принимаю обязательство любить, защищать и почитать единую конституцию Соединенных Штатов Америки… Ужасно жутко мне было произносить это подлейшее отречение!.. Теперь я, пожалуй, политическая и государственная изменница?.. Приятно!.. Только как же это я перестану любить Россию и уважать Государя?.. Легче языком сболтнуть, чем на деле исполнить".

Для давно планировавшейся поездки в Британскую Индию в качестве общественного деятеля, представителя Теософского общества, получение американского гражданства стало для нее совершенно необходимым шагом, поскольку инкогнито, как в молодости, путешествовать по британским колониям уже не представлялось возможным. Однако даже этот вынужденный поступок не смог, как будет видно в дальнейшем, уберечь ее от английских обвинений в шпионаже в пользу России. Примечательно, что еще до американского периода, во время жизни в Одессе, она писала в Третье отделение жандармского управления Одессы, где жила тогда, письмо с предложением своих услуг за границей. Из патриотических соображений и безвозмездно она предлагала принимать от нее на родине послания о тех странах, где она бывала. Это письмо начальством одесских жандармов было оставлено без ответа, устного или письменного, и, будучи обнаруженным относительно недавно, стало свидетельством ее несомненного патриотизма, желания быть полезным родине, которую в 1872 году она покидала навсегда, а также собственно освобождало от любых обвинений в сотрудничестве с российскими спецслужбами.

Хорошо известно, что из-за рубежа она переписывалась в России с родственниками, а также с издателями и редакторами тех российских изданий, в которые посылала свои материалы: М.Н. Катковым (газета "Московские новости" и журнал "Русский Вестник", В.И. Прибытковым (журнал "Ребус"), А.Н. Аксаковым. Писала она также и статьи для недолго выходившей одесской газеты "Правда", редактором которой был И.Ф. Доливо-Добровольский, для петербургской газеты "Новое время" и др.

Е.П. Блаватская. Нью-Йорк. 1870-е гг.

В Индию

Елена Петровна Блаватская и Генри Олькотт покинули Америку 19 декабря 1878 года, направившись в Индию через Англию, куда прибыли 3 января 1879 года. Нью-йоркская пресса много писала об отъезде из Нового Света ставших знаменитыми теософов. Примером может служить статья в "Нью-Йорк Геральд":

"Мадам Блаватская, автор "Разоблаченной Изиды", проживала в Нью-Йорке более пяти лет. Ее жизнь в основном прошла в восточных странах, она одна из немногих европеек с либеральными взглядами, ставшая на путь ориенталистики не только в склонностях, но и в религии.

Ее дом за последние два года стал центром движения современной мысли, привлекшей внимание всего мира. В исследованиях спиритизма она рассматривала феномены как подлинные, объясняя их даже более удивительной философией, чем сами спиритуалисты.

Под ее руководством было основано Общество, объединившее тех людей, кто, действительно, верил в магию и кто преуспел в ее изучении. История розенкрейцеров повторилась в Нью-Йорке. Общество было тайным, но общественность получила достаточное представление о предмете, возбудившем сильную оппозицию и насмешки в различных слоях. Обосновавшись в квартире на 8-й авеню и 47-й стрит (штаб-квартира Теософского общества, "Ламасери". — О.Б.), мадам Блаватская обставила ее самым любопытным образом и в каждой комнате расположила странные трофеи своих путешествий. Всевозможные редкости от сиамских идолов до парижских безделушек переполняли гостиную, чучела животных и тропические растения красовались по углам. Дом был всегда открыт и для друзей и для их друзей, это был Дом Свободы. Диспуты на религиозные и философские темы всегда были здесь в порядке вещей, каждый был свободен в своих высказываниях, и это не являлось привилегией. Сюда приезжали со всех концов света, а также частыми посетителями были некоторые известнейшие люди Нью-Йорка.

"Разоблаченная Изида", опубликованная год назад, обратила на себя внимание своим вызовом догматизму религии и современной науки и привлекла большое количество ученых в "Ламасери". Среди ее ближайших друзей — философ доктор Д.А. Вейс и профессор Александр Уайлдер, княгиня Раковиц (ныне жена нью-йоркского журналиста) и графиня Пашкова входили в число ее титулованных гостей. Генерал армии Соединенных Штатов Даблдей, Джон Л.О. Шулливан, экс-министр Португалии и его жена встречались там с епископом методистской церкви, католическими священниками, художниками, артистами, писателями-атеистами, журналистами, спиритуалистами, врачами, масонами и другими выдающимися людьми.

Генерал Чейл Лонг, исследователь Африки, друг дяди мадам Блаватской, генерала Фадеева, русского военного и дипломата, любимца Великого Князя Александра, был частым гостем в "Ламасери". Масоны высокого ранга часто бывали там, так как эта дама к своим разносторонним интересам прибавила знание масонства, непревзойденное многими Великими Мастерами. Она получила диплом из Англии, высланный ей Джоном Яркером, о высшем посвящении по Обряду Мемфиса.