Великие химики. Том 2

Идея бензольного кольца дала новый толчок для экспериментальных и теоретических исследований. Статью «О строении ароматических соединений» [91] Кекуле послал Вюрцу, который представил ее Парижской Академии наук. Статья была напечатана в «Бюллетене Академии» в январе 1865 года. Наука обогатилась еще одной новой, исключительно плодотворной теорией строения ароматических соединений [92].

Дальнейшие исследования в этой области привели к открытию различных изомерных соединений, многие ученые стали проводить опыты по выяснению строения ароматических веществ, предлагали другие формулы бензола… [93] Но теория Кекуле оказалась наиболее правомерной и вскоре утвердилась повсеместно. На основе своей теории Кекуле предсказал возможность существования трех изомерных соединений (орто, мета и пара) при наличии двух заместителей в бензольном кольце. Перед учеными открылось еще одно поле деятельности, появилась возможность синтеза новых веществ. В Германии над этим работали Гофман, Байер, во Франции — Вюрц, в Италии — Канниццаро, в России — Бутлеров и другие. В 1867 году Кекуле был назначен директором нового химического института Боннского университета. Боннское правительство поддерживало кандидатуру Кольбе [94], который претендовал на это место с единственной целью — соперничества с Кекуле. Взгляды ученых были диаметрально противоположны, а вражда между ними стала пресловутой. Получив моральное удовлетворение от того, что его предпочли Кекуле, Кольбе отказался от места, и тогда Кекуле возглавил институт. В лаборатории Кекуле работали О. Баллах [95], Л. Кляйзен [96], Г. Шультц [97], Р. Ашпютц [98] и другие. Многие из них впоследствии стали известными учеными [99].

Слава Кекуле как одного из самых выдающихся ученых была общепризнанной; его избрали почетным членом многие академии мира, с его мнением считались не только ученые, но и промышленники. По инициативе учеников Кекуле, уже известных ученых, были организованы юбилейные торжества в честь выдающегося ученого. Особенно торжественно отмечалось 25-летие создания теории строения бензола 10 марта 1890 года.

Лекционный зал Берлинского университета был празднична украшен. На самом видном месте висели портреты Гофмана и Кекуле, только что законченные венским художником Ангели. Гофман демонстрировал присутствующим стеклянную ампулу с бензолом, впервые полученным Майклом Фарадеем в 1828 году. Гофман хранил ее как дорогой подарок от английского ученого. Многие ученые выступили с докладами о своих последних открытиях в области ароматических соединений.

Кекуле прочитал блестящий доклад о строении пиридина. На следующий день с обстоятельным сообщением о вкладе Кекуле в науку выступил Байер. Последовало много поздравлений я пожеланий. В ответной речи Кекуле подчеркнул, что он, как и ученые во все времена, воспользовался опытом и знаниями своих предшественников, и поэтому он не видит большой заслуги в том, что двадцать пять лет назад носившиеся в воздухе зародыши химических идей нашли благотворную почву именно в его голове. Провозглашением здравиц в честь великого Кекуле закончилось заседание Немецкого химического общества.

Несмотря на преклонный возраст, Кекуле продолжал работать с неослабевающей энергией: проводил опыты, читал доклады.

Весной 1896 года в Берлине вспыхнула эпидемия гриппа. Болезнь сильно подорвала здоровье Кекуле, давно страдавшего хроническим бронхитом. 13 июня 1896 года великий ученый скончался.

ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ МЕНДЕЛЕЕВ

(1834–1907) 

Слабый свет проникал сквозь задернутые занавесками окна. В комнате было мрачно и тихо. Марья Дмитриевна лежала неподвижно и тяжело дышала. Стоя на коленях у кровати, Дмитрий с болью смотрел на дорогое, так сильно изменившееся лицо матери. Ему казалось, что прошли часы с тех пор, как Лиза ушла за врачом.

— Митя, — прошептала Марья Дмитриевна, — дай я тебя поцелую в последний раз.

Он наклонился к ее уже холодеющие губы коснулись его лба.

— Прощай, мой мальчик. Умираю спокойной за твое будущее. Верю, что ты будешь великим…

Дмитрий, положив голову на грудь матери, рыдал. Он не мог поверить, что все кончилось. Неужели его мать, человек такого твердого характера и неиссякаемой энергии, побеждена смертью… Вся жизнь ее была полна забот и тревог о большой семье. Семнадцать детей доставляли ей и радость, и горе, но она всегда находила в себе силы уделить внимание каждому, приласкать или пожурить [100]. Последние годы несчастья сваливались на их семью одно за другим. Когда младшему сыну, Мите, было всего несколько месяцев, отец, Иван Павлович Менделеев, ослеп [101]. Операция в Москве прошла удачно, но возвратившись в Тобольск, он узнал, что на место директора Тобольской гимназии, которое он занимал много лет, назначен другой. Ивану Павловичу пришлось уйти на пенсию.

Небольшой пенсии не хватало на содержание огромной семьи, и Марье Дмитриевне пришлось позаботиться о дополнительном доходе. В тридцати верстах от Тобольска, в деревне Аремзянка, ее брат Василий Корнильев владел небольшим стекольным заводом. Когда владельцу пришлось переехать в Москву, дела на заводе пошли из рук вон плохо. Менделеевы переселились в Аремзянку. Марья Дмитриевна занялась делами, ввязанными с управлением заводом, организовала подсобное приусадебное хозяйство во дворе завода; жить стало несколько легче.

Маленький Митя часто тайком пробирался на завод и наблюдал, как рабочие варят и обрабатывают стекло. Ему хотелось самому подержать длинную трубку, сунуть в печь, извлечь оттуда горячую массу и выдуть из нее огромный стеклянный шар. Он обычно стоял в стороне и смотрел, но иногда, увлекшись, подходил совсем близко к печи, и тогда кто-нибудь из рабочих отводил ребенка в безопасное место.

Настало время старшему брату Павлу готовиться к поступлению в Тобольскую гимназию. Марья Дмитриевна предложила мужу допытаться подготовить вместе с Павлом и Митю для поступления в гимназию.

— Но ведь он совсем еще малыш. В гимназию принимают о восьми лет только в виде исключения, а Мите не будет к тому времени и семи, — возразил отец.

— Думаю, что в гимназии тебе пойдут навстречу и запишут обоих.

Осенью 1841 года оба брата поступили в Тобольскую гимназию. Митя был принят в первый класс, но только с условием, что останется там два года, пока ему не исполнится восемь лет.

Несчастья преследовали семью Менделеевых. Осенью 1847 года умер отец, а через три месяца — сестра Аполлинария. В следующем году сгорел дотла завод. Марье Дмитриевне пришлось покинуть Аремзянку и снова вернуться в Тобольск. Большая семья распалась: старшие дочери повыходили замуж, сыновья Иван и Павел поступили на службу в Омск, дома остались Митя и незамужняя сестра Елизавета. Весной 1849 года Митя окончил гимназию, и Марья Дмитриевна, распродав имущество, вместе с детьми отправилась в Москву. Ей хотелось, чтобы младший сын поступил в университет. Он не был первым учеником в гимназии, но учителя всегда отмечали его глубокий ум и большие способности. В Москве Марья Дмитриевна начала хлопотать об устройстве Мити в университет. Она ходила с братом к высокопоставленным чиновникам, была на приеме у министра, но все ее попытки оказались безуспешными. Тобольск относился к Казанскому учебному округу, и закончившие гимназию в Тобольске могли поступить только в Казанский университет. Правило неукоснительно соблюдалось, и все же Марья Дмитриевна решила поехать в Петербург и попытать счастья там, надеясь на содействие бывших друзей мужа, занимавших теперь ответственные посты [102].