Преступник номер один. Нацистский режим и его фюрер

На этом этапе ни Штрассер, ни Людендорф, который в то время блокировался с ним, на собрание в «Бюргербройкеллер» не явились. Однако, если старый генерал, служивший у нацистов чем-то вроде парадной вывески, уже не представлял для Гитлера особого интереса, то у Штрассера была реальная сила. Он создал в Северной Германии целую сеть низовых организаций, установил связи с другими реакционными группами, в том числе с Немецкой национальной партией и ее руководителями Альбрехтом Грефе и графом фон Ревентлов. Кроме того, по сравнению с Гитлером у Штрассера было два важных преимущества. Ему, как члену рейхстага, нельзя было запретить выступать, и он, опять-таки как член рейхстага, пользовался бесплатным проездом, что давало ему возможность без затрат объезжать и подбадривать нацистов в самых отдаленных уголках страны. Словом, Штрассер был не только влиятельной, но и абсолютно необходимой фигурой для Гитлера. Порви тогда фюрер со Штрассером, география фашистского движения сузилась бы до пределов одной Баварии, а Гитлер понимал, что борьбу он может выиграть только в общенациональном масштабе. Затаив злобу и повременив недели две, Гитлер вызвал к себе Штрассера для переговоров. В результате возникло компромиссное решение — формально подчинившись Гитлеру, Штрассер получил на откуп всю Северную Германию, включая столицу — Берлин. Кроме того, что тоже было очень важной уступкой, Гитлер согласился на то, чтобы Штрассер выпускал свою газету «Берлинер арбайтерцайтунг» в Берлине (редактировал ее брат Штрассера Отто) и нечто вроде теоретического органа нацистов, предназначенного для верхушки НСДАП, — «Национал-социалистише брифе». Некоторое время братья Штрассер работали параллельно с баварскими фашистами, завоевывая для Гитлера «всю Германию».

26 февраля 1925 года, т. е. за день до выступления Гитлера в «Бюргербройкеллере», вышел номер вновь разрешенной баварским премьером «Фелькишер бео-бахтер»; передовую в ней написал опять-таки фюрер. Называлась она «Новое начало». Итак, в 1925 году Гитлер положил новое начало своей партии, предварительно выбросив из нее Рема и пойдя на компромисс со Штрассером.

Думается, что уже тогда Гитлер сделал самое важное открытие своей жизни — и оно было не в области теории и даже не в области пропаганды, которая при всей своей важности не являлась решающей для нацистов, как это считают многие исследователи на Западе. Главное открытие Гитлера состояло в том, что он понял необходимость создания мощного и монолитного аппарата для узурпации власти, А для создания такого аппарата необходима была прочная финансовая база. Уже говорилось, что баварские промышленники финансировали НСДАП и мюнхенский путч 1923 года. Говорилось также, что эта группа промышленников не была самой влиятельной в среде немецкого монополистического капитала. Начиная с 1925–1926 гг. Гитлер принялся активно искать себе покровителей среди промышленников Рейна и Рура. Нам известно далеко не обо всех встречах Гитлера с представителями деловых кругов. Но уже того, что известно, достаточно, чтобы понять, какое значение придавал фюрер своим связям с монополистическим капиталом еще задолго до прихода к власти.

1 декабря 1926 года Гитлер сделал многочасовой доклад о своих планах в Кенингсвинтере для представителей бизнеса. Через несколько недель он выступил в Эссене в фирме Крупна. Одну из речей Гитлера в Эссене услышал Эмиль Кирдорф, почетный председатель правления «Гельзенкирхенербергверке АГ». В 1927 году издатель Брукнер, старый покровитель Гитлера, свел его с Кирдорфом. Вот что писал Кирдорф десять лет спустя: «В 1927 году я впервые встретился с фюрером. Я поехал в Мюнхен. Четыре с половиной часа развивал мне Гитлер свою программу. Я попросил его сделать из этого его доклада брошюру. Эту брошюру я потом распространял сам в кругу промышленников. В дальнейшем, как следствие написанной фюрером и распространенной мною брошюры, состоялись многочисленные встречи фюрера с руководящими лицами в промышленности».

Кирдорф и ставший сторонником нацистов еще в 1923 году Фриц Тиссен (концерн «Тиссен и K°» в Мюльхейме) были первыми представителями крупного немецкого бизнеса, которые пошли на сделку с Гитлером. Весной 1927 года в НСДАП вступил один из руководителей концерна «ИГ Фарбен» Вильгельм Кепплер. Примерно в то же время к нацистам примкнул Отто Дитрих, бывший экономический редактор газеты промышленников «Мюнхен-Аугсбургер бергцайтунг» У Дитриха были большие связи. Он был зятем Рейсман-Гроне — издателя влиятельной «Рейниш-Вестфалише цайтунг».

Тиссен, Кирдорф, Кепплер и Отто Дитрих фактически стали агентами Гитлера в среде крупного капитала. Они свели Гитлера с Альфредом Гугенбергом, главой Немецкой национальной партии — партии немецких монополистов. Именно Тиссен, Кирдорф, Гугенберг, Зельдте (глава «Стального шлема» [31]) и Гласе подготовили сенсационный успех нацистов на сентябрьских выборах 1930 года.

Таким образом, уже к началу тридцатых годов возникла та далеко не святая троица национал-социализма, милитаризма и империализма, о которой говорил главный американский обвинитель в Нюрнберге генерал Тэйлор.

Однако первые шаги по завоеванию симпатий немецкого империализма Гитлер сделал еще до наступления экономического кризиса. Уже тогда часть монополий активно поддерживала нацистов, хотя, казалось бы, при временной стабилизации экономического и политического положения в Германии им не нужна была столь экстремистская партия. Тем не менее так оно было. Начиная с середины двадцатых годов Гитлер получал регулярную финансовую помощь от немецких промышленников. Только благодаря этому он мог создать такую сильную и мощную партию.

Надо думать, что помощь власть имущих нацистам объяснялась в первую очередь тем, что НСДАП была самой ярой антикоммунистической партией, какая существовала в сравнительно либеральной в то время веймарской Германии. Как орудие борьбы с революционно-демократическим движением, с организациями трудящихся, с Коммунистической партией Германии она вполне устраивала немецкую реакцию.

Параллельно с налаживанием связей с монополистами внутри партии продолжалась борьба за единовластие. Главным образом с так называемым «левым крылом», возглавляемым Штрассером. Борьба Гитлер — Штрассер во многом определила обстановку в НСДАП на весь период с 1925 до 1933 года.

Штрассер, внешне подчинившись Гитлеру после выхода того из тюрьмы, не потерял надежды на главенство в партии.

Что представлял собой Штрассер? Это был человек более отесанный, нежели Гитлер. И его биография, мягко говоря, была менее одиозной. Как и Гитлер, Штрассер участвовал в первой мировой войне, но в отличие от него дослужился до обер-лейтенанта. По специальности Штрассер был химиком-фармацевтом. После войны купил аптеку. В 1923 году, когда Гитлер готовил «пивной путч», Штрассер написал диссертацию под названием «Распространение и значение разведения сахарной свеклы в Германии». Некоторое время он возглавлял фабрику по изготовлению спирта и был референтом имперского министерства продовольствия. У Штрассера была профессия, твердый заработок и обеспеченная семья. Так что перед ним стоял выбор — либо целиком отдаться партийным интригам, стать функционером, либо заниматься этим между прочим. К 1925 году он полностью переключился на партийные дела. Если Гитлер славился в НСДАП как оратор, то Штрассер считался первым организатором.

Была ли у Штрассера своя платформа? Сам Грегор Штрассер, а позднее его брат Отто пытались доказать, что этот нацист номер два был «левым» и что его разногласия с Гитлером носили принципиальный характер. Однако два обстоятельства убеждают нас в том, что борьба между Штрассером и Гитлером была только борьбой за власть.

Во-первых, Штрассер, который упорно выдавал себя за «социалиста» и за защитника прав трудящихся, неоднократно блокировался с крайне правыми — от графа Ревентлова до Людендорфа, а впоследствии и до Шлейхера. Так что, когда дело доходило до реальной политики, Штрассер быстро забывал свои леворадикальные социалистические лозунги.