Андерсен
Андерсен читать книгу онлайн
Великий датский сказочник вошел в нашу жизнь еще в детстве — и остался в ней навсегда. Хотя сам он свои сказки поначалу совсем не ценил, считая их «крылатыми пустяковинами». Из-под его пера выходили стихи, водевили и либретто, повести, путевые записки и романы, но именно сказки принесли ему популярность, и сказка его жизни стала понемногу складываться. О том, как это происходило, читатель узнает из настоящей книги, рассказывающей о счастливом человеке, певце нежности и блеска жизни, частым присловьем которого в письмах и дневниках было отчаянное и горестное: «Уж лучше бы мне никогда не родиться!» И еще читатель узнает о том, что Андерсен никогда не считал себя исключительно детским писателем, хотя со временем и, наверное, с некоторым сожалением стал подозревать, что именно сказки принесут ему всемирную славу. Впрочем, даже если бы великий сказочник не написал ни одной сказки, все другие его произведения позволяют ныне считать его не только одним из основоположников современной датской литературы (а ведь до старости он писал на родном языке с ошибками!), но и — чего он так страстно желал всегда — Поэтом.
Знак информационной продукции 16+
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В некоторых эпизодах повествования автор предоставляет слово не только животным, но даже предметам. Такова, например, история уже упоминавшейся книги Гофмана «Эликсир дьявола». Она сама рассказывает, как ее сочинял Гофман по ночам в присутствии жены — так ему было страшно, как ее печатали на отдельных листах и переплетали и как она проводила время на складе издательства «Гюльдендаль» (кстати, существующего и поныне), после чего попала в книжный магазин, а затем в библиотеку. Отсюда ее кто-то берет почитать — и здесь на полуслове история обрывается.
Одушевление предметов и рассказ от их «первого лица» — любимый прием Андерсена в его сказках и историях, примененный им впервые еще в «Прогулке». Перекликаются со сказками некоторые ее эпизоды и по содержанию. Достаточно сравнить эпизод с выпавшим из «паролёта» письмом и историю «Через тысячу лет».
Отдельные фрагменты, идеи, образы, персонажи и литературные аллюзии «Прогулки» почти не связаны между собой и объединены только образом ее автора. В этом смысле главным героем их является он сам, подчиняющийся только одному принципу — Свободы с большой буквы и легкости пера, с которой он создавал книгу, его романтической иронии. Когда автор в тринадцатой главе добирается-таки до восточного побережья острова Амагер, он вспоминает, что обещал читателям и подписчикам своей книги произведение из четырнадцати глав. Что ж, не беда! Он сдержит слово и напишет четырнадцатую главу. Приведем ее полностью, это необременительно:
Иными словами, автору дозволено все, ведь он тоже — Творец!
Успех «Прогулки» окрылил автора, и, как-то перечитав свою трагедию в стихах «Лесная часовня», он воспринял ее как пародию и решил написать настоящий водевиль, исполненный веселья и оптимизма. Так, весной 1829 года за неделю с небольшим до сдачи вторых университетских экзаменов Андерсен написал пьесу «Любовь на башне церкви Святого Николая, или Что скажет партер» и представил ее дирекции Королевского театра. Мнения директоров разделились: Рабек выступил против постановки пьесы из-за того, что в ней спародирована реплика из эленшлегеровской трагедии «Аксель и Вальборг», но Ольсен и Коллин вступились за пьесу, и она была поставлена. Вот как описывает ее содержание сам Андерсен в «Сказке моей жизни без вымысла»:
«В своей пьесе я высмеивал тогда уже выходившие из моды пьесы о рыцарях былых времен и еще немного подшучивал над восторгами по поводу водевилей.
Содержание моего сочинения сводилось к следующему. Сторож церкви Святого Николая, который высокомерно причислял себя к рыцарскому сословию, хотел выдать свою дочь за сторожа соседней церкви, в то время как девушка любила молодого портного. Когда сговорившиеся уже поднимали чаши с пуншем, празднуя взаимное согласие, молодая пара бежала с праздника в гостиницу, где тоже танцевали и веселились. Оттуда сторож забрал дочь домой, после чего она объявила себя сумасшедшей, сказав, что разум к ней не вернется до тех пор, пока ей не вернут ее портняжку. Отец решил тогда, что дело должна решить судьба. Хотя как узнать ее волю? И тут у отца возникает мысль, что в качестве Пифии в данном случае пусть выступит сама публика. Пусть публика решит, кому достанется невеста, сторожу или портняжке? Обратились к одному из молодых поэтов, чтобы тот изложил конфликт в форме водевиля. Если во время его представления публика засвистит или зашикает, это будет означать не фиаско молодого автора, а голос судьбы, возглашающий, что девушка должна выйти замуж за сторожа. Если же, напротив, водевиль удастся, это будет означать, что она должна достаться портняжке. Естественно, все персонажи пьесы только и думали, что о сцене, где в заключительной песне молодая пара молила публику об аплодисментах, в то время как противная сторона упрашивала ее освистать пьесу или, по крайней мере, ее зашикать!» [89]
Как ни странно, но спектакль даже с таким витиеватым сюжетом (водевиль в водевиле) удался. Этому немало способствовал прием вовлечения в действие публики, среди которой находилось немало студентов, однокашников Андерсена, сдававших вместе с ним университетские экзамены и успевших с ним подружиться. Как сообщает Андерсен в «Сказке моей жизни», услышав гром аплодисментов, он рванулся из-за кулис и побежал к Коллинам [90]. «Дома была лишь его супруга; я почти без чувств опустился на первый попавшийся стул и зарыдал. Добрая женщина не знала, что и подумать, и принялась утешать меня: „Ну же, не принимайте это так близко к сердцу, ведь и Эленшлегера освистывали, да и многих других поэтов тоже!“ — „Меня вовсе не освистали! — прервал я ее, рыдая. — Мне хлопали и кричали: да здравствует автор!“» [91].
Успех пьесы оказался кратковременным. Весенний театральный сезон подходил к концу, и спектакль прошел только три раза.
Настоящая удача ожидала Андерсена совсем в другом месте. Оседлав успех, уже в декабре 1830 года он выпускает сборник «Стихотворения», в который вошли, кроме новых, также ранее напечатанные стихотворения, включая упомянутые уже «Вечер» и «Умирающее дитя». Из других можно отметить стихотворение «Солдат» — о казни в Оденсе испанского солдата, покусившегося на жизнь француза. Сам Андерсен, будучи тогда ребенком, не мог быть свидетелем его расстрела, но память о нем сохранилась у местных жителей. Стихотворение впоследствии было переведено немецким писателем и поэтом Адельбертом фон Шамиссо (1781–1838) и затем вошло в сборник немецких солдатских песен. Между Андерсеном и Шамиссо произошел своего рода обмен: Шамиссо, умевший читать по-датски, перевел стихотворение Андерсена, а Андерсен позаимствовал у немецкого писателя, автора знаменитой романтической повести «Удивительная история Петера Шлемиля», образ Тени ее главного героя: он стал ключевым в его одноименной сказке «Тень», по мотивам которой Евгений Львович Шварц создал едва ли не самую острую свою сатирическую драму, поставленную в СССР в 1940 году. В том же поэтическом сборнике 1830 года впервые появляется и образ Снежной королевы в стихотворении, посвященном властной и холодной искусительнице, губящей датского юношу. Впоследствии Снежная королева переходит в знаменитую одноименную андерсеновскую сказку (1845), а затем и в сказочную повесть «Ледяная дева» (1862), поэму в прозе о роковом великолепии швейцарской природы. Чуть раньше, в 1847 году, ее образ появляется и в «Моей жизни как сказке без вымысла» в описании смерти отца Ханса Кристиана: «Отец умер на третий день; тело его покоилось на постели, а мы с матушкой легли спать на кухне, и всю эту ночь стрекотал сверчок. „Он умер, — сказала матушка сверчку. — Можешь ему не петь. Его забрала ледяная дева!“ Я понял, что она имеет в виду: как-то зимой, когда у нас в доме замерзли стекла, отец показал на ледяной узор, напоминающий девушку с распростертыми руками. „Наверняка она хочет обнять меня!“ — сказал он в шутку» [92].
Впрочем, в сборнике преобладают созерцательные и умиротворенные по тону пейзажные и жанровые юмористические стихотворения, прекрасным образцом которых может служить стихотворение «Вечером». Приведем его последнюю строфу:
