Крупская

Елизавета Васильевна явно была одаренным человеком, но не имела возможности реализоваться. Она сочинила для пятилетней дочери книжку в стихах под названием «Детский день». Ее издали в Варшаве на русском и польском языках. Это описание жизни девочки Нади. Начинается оно так:

Отец Надежды Константиновны служил в генерал-губернаторстве, потому что после раздела Речи Посполитой к Российской империи отошла значительная часть ее территории и населения. Поляки не смирились с разделом, одно восстание следовало за другим. В российском обществе поляков воспринимали как «бунтарский народ» и упрекали за «неблагодарность» (см.: Вопросы истории. 2007. № 7).

Константин Крупский изучал польский язык и сочувствовал польским повстанцам во время национально-освободительного восстания 1863–1864 годов, когда в России многие возненавидели поляков. Для Крупского, который придерживался народнически-социалистических взглядов, и его семьи генерал от инфантерии граф Михаил Николаевич Муравьев, отличившийся при подавлении польского восстания, был «вешателем».

— Мы жили в Польше, — вспоминала много позже Надежда Константиновна, — и это много дало мне в понимании национального вопроса. Национальное угнетение Польши царизмом нельзя было не чувствовать.

Строевая карьера Крупского не прельщала. Он поехал учиться в только что открытую Военно-юридическую академию. После ее окончания в 1870 году получил назначение в небольшой польский город Груец (Гроец) уездным начальником. Место было так себе, незавидное. Но Крупский старался проявить себя. Построил в городе больницу. Поклонник левых идей, он живо интересовался тем, что происходит в мире. Первый интернационал, объединивший социалистические партии, попросил провести статистическую перепись производителей сельскохозяйственной продукции. Константин Игнатьевич откликнулся. Это дорого обошлось уездному начальнику.

«Мой отец был революционер, — вспоминала Надежда Константиновна. — С ранней молодости примыкал к революционному движению, имел тесную связь с организацией “Земля и воля” 60-х годов, примыкал к движению русского офицерства, стоявшего во время Польского восстания на стороне поляков. Потом кончил Военную юридическую академию, поехал служить в Польшу, боролся с угнетением поляков и евреев, имел связь с I Интернационалом и проводил в жизнь постановление Лондонской конференции I Интернационала о работе среди сельскохозяйственных рабочих. Отец собирал сведения о быте рабочих, о непорядках на фабрике и куда-то отсылал».

В 1872 году Крупского уволили «за превышение власти» и отдали под суд. Варшавская судебная палата запретила ему занимать государственные должности. Семья осталась без средств к существованию. Константин Игнатьевич искал работу, но безуспешно. Жили очень скудно. Помогал старший брат — Александр Игнатьевич.

Пока Константин Крупский находился под следствием, ему даже воспрещалось жить в столице. Так что мать одна повезла дочь в Петербург учиться. Двоюродный брат Елизаветы Васильевны, профессор-филолог, подготовил Надю к гимназии.

Крупский не смирился с обвинительным приговором. Апеллировал к Сенату. Тяжба длилась долго. Через восемь лет он добился справедливости. 28 апреля 1880 года Уголовный кассационный департамент Правительствующего сената отменил приговор и оправдал Константина Игнатьевича. Но тем временем у Нади, которая не смогла освоиться в гимназии, произошел нервный срыв. Ей исполнилось всего 11 лет. Отец забрал ее из казенной гимназии и отправил в деревню отдыхать и приходить в себя.

«Константин Александрович Варгунин, бумажный фабрикант, пригласил отца быть фабричным инспектором в городе Угличе на бумажной фабрике, — вспоминала Надежда Константиновна. — Отец отдал меня в гимназию Оболенской, где руководство было из людей, примыкавших к “Земле и воле” шестидесятых годов и где училось много детей тогдашних ее участников».

Частная гимназия княгини Александры Алексеевны Оболенской готовила девочек к поступлению в высшие учебные заведения. Директором служил Александр Яковлевич Герд, известный педагог, которого приглашали преподавать наследнику престола и великим князьям. У него в гимназии царила доброжелательная атмосфера.

«Никто на нас не кричал, — вспоминала Надежда Константиновна, — дети держали себя свободно, были дружны между собой, и я со многими подружилась. Учиться было очень интересно».

В этой гимназии учились будущая актриса Вера Федоровна Комиссаржевская, дочери председателя Совета министров Петра Аркадьевича Столыпина Александра и Ольга, Ариадна Владимировна Тыркова, которая станет членом ЦК кадетской партии…

Как и ее мать, способностями природа Надежду Крупскую не обделила. У нее были актерские данные, она прекрасно читала стихи и хотела стать актрисой. Любила рисовать — карандашом. Писала портреты, пейзажи. А потом перестала рисовать и даже не хотела вспоминать о былом увлечении.

Реабилитация отца пришла слишком поздно. Крупский заболел туберкулезом — неизлечимой тогда болезнью. Работать уже не мог. Получал небольшую пенсию. Прожил он недолго. Константин Игнатьевич скончался от туберкулеза легких 23 февраля 1883 года. Ему было всего 44 года.

После смерти отца Надежда Крупская с матерью бедствовали. Девочке только-только исполнилось 14 лет. В том же году ушел из жизни и брат отца Александр Игнатьевич, который, пока мог, помогал им. Его вдова, Эмма Александровна, осталась с пятнадцатилетней дочерью Еленой и шестилетним сыном Александром.

Две семьи зарабатывали, как умели. Елизавета Васильевна преподавала ученикам иностранные языки, Эмма Александровна — музыку и пение. Они сдавали внаем комнаты, брали переписку — пишущие машинки еще не появились, и всё, включая официальные документы, писалось от руки.

Впоследствии, став женой вождя, Надежда Константиновна не забывала родных, выручала их из беды. Через много лет, 17 декабря 1919 года, она, уже живя в Кремле, получила телеграмму от Татьяны Филипповны Крупской, жены двоюродного брата, с отчаянным призывом о помощи: «Надюша, Владимир Ильич, муж лежит в госпитале в Эстонии, сообщил бежавший коммунист, обмен пленных возможен, выручайте, дорогие. Жду ответа, послала заказное письмо».

Эстония к тому времени уже отделилась от России. Надежда Константиновна передала записку мужу: «С Григорием я говорила, но обмен пленными зависит, вероятно, не от него, скажи кому надо, чтобы выменяли Шуру на эстонца».

Григорий — это Григорий Евсеевич Зиновьев, старый друг ленинской семьи, а в ту пору хозяин Ленинграда и всего Северо-Запада. Крупская приписала имя-отчество своего родственника: «Александр Александрович, имя жены его: Татьяна Крупская, адрес: Мариенбург Петроградской губернии. Мариенбургская ул., дом 4».

Ленин обратился к человеку, чью надежность и исполнительность высоко ценил, — к Эфраиму Марковичу Склянскому, заместителю Троцкого в Реввоенсовете Республики и Наркомате по военным и морским делам: «т. Склянский! Это — родственник моей жены. Кому и как дать телеграмму (составьте проект)».

Советская власть пустила в ход все рычаги, и 5 марта 1920 года родственника Надежды Константиновны Александра Крупского освободили. Ленин написал торговому уполномоченному РСФСР в Эстонии Исидору Эммануиловичу Гуковскому, недавнему наркому финансов: «Благодарю за Крупского, его отправьте в Гатчину».

Сын двоюродного брата Надежды Константиновны — Михаил Александрович Крупский по рекомендации Ленина поступил в инженерное училище, на флоте дослужился до вице-адмирала. А племянница Крупской работала в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.

Но мы забежали вперед.

В 1886 году Надежда Константиновна окончила семилетнюю гимназию Оболенской с золотой медалью. Проучившись еще год, получила диплом домашней наставницы. Занималась с девочками, которые жили в пансионе при гимназии. Преподавала математику в Петербургском профессиональном женском училище Поспеловой. Давала уроки арифметики и алгебры, что ей очень нравилось.