Бродовский котел<br />(Воспоминания. Очерки. Документы)

18 июля 1944 года был опубликован приказ Верховного Главнокомандующего, в котором отмечались успехи войск 1-го Украинского фронта в прорыве сильной, глубоко эшелонированной обороны противника. Отличившиеся в этих боях 47 частей и соединений награждены орденами. В этот же день столица нашей Родины Москва салютовала доблестным войскам 1-го Украинского фронта двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

П. Н. Лащенко, генерал армии, Герой Советского Союза

БАТАЛЬОНЫ ШЛИ В АТАКУ

П. Н. Лащенко, воспоминаниями которого мы открываем сборник, в 1944 году командовал 322-й стрелковой дивизией, отличившейся в боях на львовском направлении.

Ныне генерал армии П. Н. Лащенко — первый заместитель Главнокомандующего Сухопутными войсками.

Чем меньше оставалось времени до начала решительных действий на львовском направлении, тем большую нервозность проявляли гитлеровцы, страшась новых мощных ударов со стороны советских войск. Как установила наша разведка, в ночь на 10 июля они хотели скрытно отвести войска из первых двух траншей в третью, оставив на месте лишь огневое прикрытие, но в последнюю минуту отказались от своего намерения. Это давало основания полагать, что противник до нашей артподготовки попытается оттянуть всю живую силу в глубину, уберечь ее от уничтожения и ввести в действие лишь после того, как советская артиллерия израсходует по пустым позициям большую часть боеприпасов.

Днем 12 июля наблюдатели, расположенные по всей полосе прорыва, в один голос докладывали о том, что не обнаруживают признаков присутствия врага в первых траншеях. Видимо, в эти часы гитлеровская пехота была отведена по ходам сообщения на позиции, расположенные в глубине (лишь к вечеру она вновь заняла весь передний край). Одновременно резко усилился артобстрел наших позиций. Минометы противника старались накрыть огнем все балки, лощины и обратные скаты высот, где предполагалось скопление нашей пехоты, артиллерии, танков, сосредоточенных, по расчетам гитлеровцев, для начала атаки. В небе кружились гитлеровские самолеты-разведчики, прикрываемые истребителями.

Чтобы перехитрить врага, спутать его планы и одновременно обнаружить систему обороны, Маршал Советского Союза И. С. Конев приказал до начала общего наступления провести разведку боем — сначала силами передовых отрядов от полков первого эшелона, а затем передовыми батальонами дивизий.

Первую разведку боем в полосе 15-го стрелкового корпуса провели в ночь на 13 июля две усиленные стрелковые роты от полка, который мы должны были сменить на передовой. Они установили, что противник с часу на час ждет начала наступательной операции и большую часть пехоты держит в глубине первой позиции. На основании этих данных командующий 60-й армией генерал-полковник П. А. Курочкин приказал провести перед началом повторной разведки боем получасовую артподготовку, чтобы создать у гитлеровцев впечатление перехода армии в решительное наступление.

В пять часов утра 14 июля первый батальон 1087-го стрелкового полка после огневого налета стремительно и дружно атаковал противника на высоте 396.0. Ведя разведку боем, он преодолел упорное сопротивление врага и к 11 часам овладел первой и второй его траншеями. В этот момент более полусотни немецких автоматчиков при поддержке шести танков пытались контратаковать наших бойцов из третьей траншеи. Но, потеряв два танка и почти половину солдат и офицеров, гитлеровцы отступили назад.

Отважно действовали в этом бою стрелки 7-й роты под командованием Н. Черткова. Под сильным пулеметным и минометным огнем врага они первыми преодолели проволочные заграждения и минное поле, с ходу ворвались в траншею, уничтожили охрану, закрепились и начали отражать контратаку гитлеровцев. Бойцы взвода лейтенанта К. Алексеева, оставшегося в строю после контузии, и отделения сержанта X. Михасяна тоже проявили смелость и мастерство в боях на высоте, помогая друг другу в трудную минуту.

Передовой батальон поддерживали метким огнем полковые артиллеристы и минометчики. Они быстро и точно накрывали цели противника.

Учитывая успешные действия передовых батальонов, командующий 60-й армией П. Н. Курочкин приказал уменьшить продолжительность артподготовки перед началом общей атаки до одного часа, поддерживать пехоту и танки последовательным сосредоточением артиллерийского огня.

Ровно в 14 часов 30 минут вздрогнула на десятки километров вокруг земля: началась мощная артиллерийская и авиационная подготовка. Советские орудия и самолеты обрушили огонь на вражеские укрепления, разрушая огневые точки и инженерные сооружения, сметая заграждения, выводя из строя пункты управления, уничтожая живую силу и технику противника. В течение долгих шестидесяти минут вся равнина впереди нас полыхала от разрывов тысяч снарядов и бомб, словно на ней бушевал огненный ураган. Поле боя затянуло плотной пеленой дыма и пыли, в которой непрерывно сверкали ослепительные молнии. Едва огонь был перенесен в глубину, как стрелковые полки атаковали противника на всем участке прорыва. Самоходки и орудия сопровождения следовали вплотную за пехотой и «тридцатьчетверками», уничтожая огневые точки врага.

На один из фашистских дзотов наткнулась в районе второй траншеи стрелковая рота лейтенанта Луданова. Бойцы были встречены пулеметным огнем, но не растерялись. Ослепив дзот гранатами, они ворвались в него с тыла и, уложив восьмерых фашистов, захватили два ручных пулемета и два противотанковых ружья.

На подходе к третьей траншее стрелки попали под массированный огонь артиллерии врага, расположенной в районе села Г арбузов. Прямым попаданием снарядов были подбиты два танка, сопровождавшие пехоту. На этом же рубеже сильным фланговым огнем со стороны села Лопушаны был остановлен и 1085-й полк полковника П. К. Тимофеева. Трудность положения усугублялась и тем, что соседи справа и слева — части других дивизий — отстали, и противник теперь брал в огневые клещи весь выступ, образованный нашими вклинившимися батальонами. Мы были вынуждены прикрывать частью сил свои фланги, ослабляя силу ударов, наносимых противником с фланга.

Один из стрелковых взводов, наступавший по левому фасу этого выступа, неожиданно попал в огневую засаду. Укрепившись у развилки дорог в прочном окопе, гитлеровцы видели наших бойцов как на ладони, и их очереди ложились кучно и прицельно вокруг стрелков, прижатых к земле. Положение создавалось тяжелое — не было пути ни вперед, ни назад.

Тогда к командиру взвода подполз старший сержант Василий Проничев.

— Разрешите, товарищ лейтенант, подобраться к этому пулемету, — сказал он — Может, погибну, но фрицев уничтожу, в этом не сомневаюсь.

Получив разрешение, Проничев взял с собой несколько гранат и медленно, по-пластунски пополз к дзоту, который продолжал сеять смерть. Свинец беспрерывно бил по земле, вздымая веером пыль, косил траву вокруг старшего сержанта, но тот упрямо продвигался вперед.

Вот до пулемета осталось не более тридцати метров. Проничев быстро приподнялся и одну за другой швырнул все три гранаты в немецкий окоп. Когда отгремели взрывы и слегка рассеялся дым, Василий увидел, что убиты только два гитлеровца, а двое невредимы.

Гранат больше не было. На беду, кончились и патроны в автомате. И все же Проничев не повернул назад, а используя замешательство пулеметчиков, бросился к окопу и упал, сраженный вражеской очередью. Однако и оба немецких пулеметчика, ошеломленные самопожертвованием русского воина, оставили пулемет и побежали, но фашистов догнали пули наших стрелков.

Так ценою жизни старший сержант В. И. Проничев спас от гибели многих товарищей. Подвиг мужественного воина остался в памяти однополчан.

Чтобы подавить опорные пункты врага, я приказал командующему артиллерией дивизии офицеру Н. С. Вакуленко сосредоточить весь огонь артиллерии по Гарбузову и Лопушанам. Одновременно через командира 1089-го полка майора Ф. С. Гришина поставил задачу одному из его комбатов, капитану В. Найденову, решительным броском овладеть третьей траншеей и выйти в тыл к немцам южнее Гарбузова. После этого во взаимодействии с батальоном капитана Н. Стороженко, наступавшим по прямой, оттеснить врага в направлении села Перепельники.