Бедржих Сметана

Музыка всегда была любимым занятием чехов. Но с тех пор как Чехия оказалась порабощенной и по всей стране запылали костры, на которых сжигались чешские книги, объявленные католическим духовенством «еретическими», чехи с еще большим рвением стали заниматься музыкой. Музыка сделалась вторым языком народа. Даже в самых маленьких деревушках учителя не только обучали детей грамоте, но и прививали им любовь к музыке и пению.

Бэрни проехал всю Чехию с юга на север. И везде видел ту же картину: сельские учителя, органисты храмов или регенты хоров учили детей музыке. Учили их играть на различных инструментах, учили петь и даже знакомили с теорией композиции. Разносторонняя музыкальная образованность отличала всех чешских канторов, и они стремились все свои знания и любовь к родному искусству передать подрастающим детям.

Теперь Бэрни не удивлялся, когда ему рассказывали о появлении какого-нибудь талантливого чешского пианиста или скрипача. Он считал вполне естественным, что страна, ставшая музыкальной школой, консерваторией, дарила миру выдающихся музыкантов. В своей новой книге Бэрни так и написал: «Чехия — консерватория Европы».

Из этой «консерватории» вышел известный пианист Ян Ладислав Дусик, или, как его звали французы, Жан Дюссек. Там же получил музыкальное образование и Ян Антонин Мареш — создатель русской роговой музыки. Покинув родину, он обосновался в России и организовал здесь первый роговой оркестр [3]. Чехами были Войтех Живный — учитель великого Шопена — и десятки других прославленных музыкантов.

Вот в этой маленькой, но богатой талантами стране, в древнем городе Литомышли родился и основоположник чешской музыкальной классики Бедржих Сметана.

РОДНАЯ ЛИТОМЫШЛЬ

Cтрашное то было время. По деревням еще ходил «стукач», стучал в окна домов и сзывал крестьян на барщину. Непокорных, ослушников он заковывал в ножные и ручные кандалы. Голод был частым гостем крестьян. Почти всё, что выращивали мозолистые руки, забирали сборщики налогов, оставляя труженикам только жалкие крохи.

В городах, хотя и там хозяйничали австрийцы, прокормиться было легче. Поэтому многие крестьянские семьи старались обучить детей какому-нибудь ремеслу и отправить в город на заработки. Так стал горожанином и Франтишек Сметана.

Он рано узнал всю тяжесть подневольной жизни. Мальчик тянулся к знаниям, мечтал научиться играть на скрипке, но заниматься у кантора из милости не хотел. Франтишек ловил в лесу птиц, продавал их и на вырученные деньги учился. Когда ему исполнилось тринадцать лет, он поступил учеником к пивовару, а в шестнадцать уже работал его помощником. Затем переехал в соседний городок и занял там место пивовара. Ремесло это нравилось молодому Франтишку, и очень скоро он стал хорошим специалистом. Изготовленное им пиво не уступало знаменитому пльзеньскому. Поэтому, когда графу Вальдштейну из Литомышли понадобился мастер для пивоварни, он пригласил к себе Франтишка Сметану.

Поселиться в таком городе, как Литомышль, было мечтой Франтишка. Там можно было дать хорошее образование детям. А к тому времени у Сметаны была уже большая семья, и будущее детей его очень тревожило. Кроме того, жалованье, предложенное графом, превышало прежнее. Правда, и работа предстояла более трудная, потому что графская пивоварня снабжала пивом весь город и его окрестности. Но Франтишек Сметана не боялся работы. Без долгих размышлений осенью 1823 года он переехал в Литомышль.

Графская пивоварня располагалась в южной части замкового подворья. Там же находилась контора и комнаты, в которых должен был жить Сметана с семьей. Из окон виден был замок графа Вальдштейна, предкам которого некогда принадлежала чуть ли не вся Литомышль. Сами хозяева большую часть года жили в Вене или Праге, а всеми делами ведал управляющий.

Много народу приезжало за пивом. Иногда длинная вереница телег выстраивалась у ворот. В контору к Сметане приходили купцы, содержавшие в городе лавки, корчмари, иногда заходил даже хозяин маленькой литомышльской гостиницы. Жизнерадостный, веселый Франтишек Сметана всем нравился, и у него быстро завелись друзья. Особенно подружился Сметана с теми, кто входил в стрелковое общество.

Стрельба в цель была старым, традиционным развлечением чешских горожан. Еще со времен гуситских войн, когда весь чешский народ боролся за свою независимость, умение владеть оружием считалось похвальным для представителей всех сословий.

В Литомышли стрелковое общество возглавлял бургомистр. Поэтому все влиятельные жители города считали для себя честью состоять в этом обществе. От времени до времени устраивались соревнования, а раз в год избирался «король», которого торжественно водили в тот день по городу, прославляя его меткость и ловкость.

Таким «королем» в первый же год своего пребывания в Литомышли оказался Франтишек Сметана. Страстный охотник, он метко стрелял. Одержанная победа принесла ему уважение многих горожан, в том числе и местного священника Карла Горского.

Горский был разносторонне образованным, общительным человеком. Он хорошо рисовал, писал повести и рассказы. А самое главное — самоотверженно боролся за сохранение чешского языка и чешской культуры. Он организовал в Литомышли «Чешское читательское общество», выписывал из Праги те немногие журналы, которые издавались на чешском языке, доставал чешские книги и распространял их среди жителей города.

С тех пор как Чехия в 1620 году после битвы при Белой Горе утратила свою государственную самостоятельность и была присоединена к Священной Римской империи, в стране проводилась насильственная германизация. Во всех общественных местах чехи обязаны были говорить по-немецки. По-немецки писались все документы, включая и акты о рождении сынов и дочерей Чехии. Судебное делопроизводство, обучение в школах, гимназиях и высших учебных заведениях тоже велось по-немецки.

Чешские патриоты видели пагубное влияние германизации и стремились возродить былую независимость и величие Чехии. В семидесятых годах XVIII столетия в стране возникло и быстро начало развиваться движение, получившее название «будительского». Участники его — «будители» — старались пробудить в народе чувство национальной гордости. К числу таких будителей принадлежал и Карел Горский.

— Почему чехи не могут говорить на языке своих предков? — спрашивал он. — Разве герои гуситских войн покрыли себя таким позором, что о них запрещено вспоминать? Габсбургские поработители считают нас животными, которые должны молча на них работать. Но у чешского народа есть великое прошлое, и о нем нельзя забывать. Если в школе нашим детям не рассказывают истории нашей родины, мы сами должны позаботиться, чтобы они знали ее. А кроме того, пусть дома у каждого чеха зазвучит снова его родной язык, народные песни и сказки!

Сметана внимательно прислушивался к словам молодого священника. Ему, казалось, что Горский высказывает его собственные мысли. Ведь и он, безвестный пивовар, считал, что самое главное для чехов — сейчас сохранить свою самобытность. Сам Сметана прибегал к немецкому языку только в крайних случаях, когда нужно было объясняться с австрийцами. Дома же у него всегда звучал только чешский. И Сметана строго следил за тем, чтобы дети говорили чисто и правильно, не засоряя речь чужеродными словами.

Горский видел в Сметане настоящего патриота и старался сделать его своим помощником в просветительской работе. Он просил, например, «короля» стрелков заменить немецкие надписи на мишенях, развешанных в помещении стрельбища, чешскими. Сделать это тогда было не так просто, как нелегко было добиться и того, чтобы приглашения на различные вечера, устраиваемые городской общественностью, печатались по-чешски.

С целью возродить национальную культуру будители поддерживали также стремления чехов следовать старинным обычаям, отмечать народные праздники. По установившейся традиции проводы масленицы были самым веселым праздником в году. Народ хранил множество песен, посвященных этому празднику, песен чешских, родных. Поэтому Горский старался, чтобы масленица как можно шире праздновалась в Литомышли. Власти не могли запретить отмечать этот древний славянский праздник, и чешский язык хоть в песнях и присказках звучал свободно.