Хрущев. Смутьян в Кремле

31 октября Хрущев и Маленков вылетели в Бухарест, чтобы проинформировать руководителей Румынии и прибывших туда руководителей Чехословакии, а затем в Софию для встречи с руководством Болгарии.

1 ноября состоялось заседание Президиума ЦК без участия Хрущева и Маленкова. На нем присутствовали Микоян и Суслов, прибывшие из Венгрии. Микоян заявлял: «Требование вывода войск стало всеобщим. В нынешних условиях лучше теперь поддерживать существующее правительство. Силой сейчас ничего не поможет. Вступить в переговоры. Подождать 10—15 дней». Суслов сокрушался, что «только с помощью оккупации можно иметь правительство, поддерживающее нас». Им возражал Жуков: «Нет оснований, чтобы пересматривать решение от 31 октября. Не согласен с Микояном, что надо поддерживать нынешнее правительство». Его поддержал Шепилов: «Если не вступить на решительный путь, тогда распадется дело и в Чехословакии. Восстановить порядок силой».

2 ноября в заседаниях Президиума ЦК приняли участие руководители венгерских коммунистов Кадар, Мюнних, Бата. Кадар был против ввода советских войск: «Военными силами держать Венгрию… Но тогда будут стычки. Военной силой разгромить, пролить кровь… Моральное положение будет сведено к нулю. Социалистические страны понесут урон». Лишь Бата заявлял решительно: «Надо военной диктатурой навести порядок». На другой день, 3 ноября, Кадар опять был полон сомнений: «Отдать социалистическую страну контрреволюционным силам невозможно. Но… весь народ участвует в движении». Кадар явно не собирался возглавлять правительство, готовое позвать советские войска. О полной неразберихе в эти дни вспоминал на июньском (1957 г.) пленуме ЦК КПСС А.И. Микоян: «Завтра, 4 ноября, наши войска должны начать выступление по всей Венгрии, а сегодня вечером еще неизвестно, кто будет во главе нового правительства Венгрии, по призыву и в поддержку которого наши войска вступают».

Тем временем Хрущев и Маленков прибыли в Югославию, хотя она и не входила в Варшавский договор. Это лишний раз свидетельствовало о преувеличенном внимании Хрущева к мнению Тито. Хрущев и Маленков прибыли в резиденцию Тито на острове Бриони инкогнито. Встреча с Тито происходила в ночь с 19.00 2 ноября до 5 часов утра 3 ноября. Выразив озабоченность ходом событий, Тито высказался за то, чтобы «провести политическую подготовку, попытаться спасти то, что можно спасти, сформировать или провозгласить что-то вроде революционного правительства, состоящего из венгров, которое обратилось бы к народу со своей программой». Судя по всему Хрущев был явно растерян. По свидетельству Мичуновича, он говорил: «Люди будут говорить, что, пока был Сталин, все слушались, не было никаких потрясений, а сейчас, после того, как «они» пришли к власти, Россия потерпела поражение и потеряла Венгрию». По словам Мичуновича, «Н.С. Хрущев условился с И. Тито, что югославская сторона попытается выяснить, можно ли что-либо сделать через И. Надя, чтобы уменьшить жертвы и предотвратить кровопролитие». Хрущев не уведомил Тито о том, что советские войска уже были готовы к новому штурму Будапешта.

В это же время, 2 и 3 ноября, в Венгрию из Австрии прибыло свыше 100 самолетов с боеприпасами для восставших. Позже сообщали, что в Венгрию проникло около 60 тысяч сторонников хортистского режима. Западногерманская газета «Ди Вельт» сообщала: «На горе Геллерт были захвачены сотрудники службы безопасности. Сотни их были убиты в других районах города. Их топили десятками в подземных галереях, где они пытались спрятаться. В другом месте сорок сотрудников АВО были заживо замурованы в таких галереях». В своем интервью газете «Джорнале д'Италиа» Имре Надь заявил, что Венгрия ведет переговоры о выходе из Варшавского договора и скоро «будет управляться как страна западной демократии».

Однако ситуация резко изменилась через несколько часов. Утром 4 ноября 1956 года в Будапешт и другие крупные города Венгрии вступили советские войска. По радио передавали обращение только что сформированного Венгерского Революционного Рабоче-Крестьянского Правительства во главе с Яношем Кадаром. В нем говорилось, что «социалистические силы народной Венгрии вместе с частями Советской Армии, которую призвало на помощь Революционное Рабоче-Крестьянское Правительство Венгрии, самоотверженно выполнили свою задачу».

Подавление венгерского восстания советскими войсками вызвало немедленные ответные действия стран Запада. По их настоянию 4 ноября 1956 года была созвана чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН для обсуждения «венгерского вопроса». В тот же день президент США Д. Эйзенхауэр направил Н.А. Булганину послание, в котором выражал надежду, что представитель СССР «будет в состоянии объявить сегодня на этой сессии, что Советский Союз готовится вывести свои войска из этой страны и позволит венгерскому народу воспользоваться правом иметь правительство по своему выбору». Фактически президент США предъявлял нашей стране ультиматум, требуя вывода советских войск из Венгрии в ближайшие часы. Не известно, как бы пошли события, если бы США в это время не были заняты президентскими выборами. Америка не была готова воевать из-за Венгрии, так как вовлечение США в вооруженный конфликт в центре Европы могло бы уменьшить число голосов, поданных за Эйзенхауэра. В то же время вскоре после подавления венгерского восстания советскими войсками многие в США стали обвинять правительство Эйзенхауэра в нерешительности и в том, что оно бросило «борцов за свободу» на произвол судьбы.

О размахе антисоветских настроений в эти дни свидетельствовали демонстрации перед посольствами СССР в различных столицах мира, сопровождавшиеся нападениями на посольские здания. Действия СССР были безоговорочно одобрены лишь странами Варшавского договора, а также Китаем и другими социалистическими странами Азии. Однако Югославия, мнение которой так ценил Хрущев, не поддержала полностью действий СССР. Хотя в своем выступлении 11 ноября в городе Пула Тито заявил, что «советское вмешательство было необходимо», поскольку стало ясно, что «с социализмом может быть покончено и дело может обернуться мировой войной», он тут же оговорился: «Мы никогда не советовали им (советскому правительству) прибегать к помощи армии». Более того, Тито выражал восхищение венгерскими «борцами за свободу»: «Вот, посмотрите, как народ с голыми руками, плохо вооруженный, оказывает сильнейшее сопротивление, если перед ним одна цель – освободиться и быть независимым».

Последствия событий в Венгрии стали долгими и тяжелыми для СССР. «Венгерский вопрос» в течение многих лет ставился в повестку дня в ООН и в других международных организациях. В ходе таких обсуждений Советский Союз осуждали за вмешательство во внутренние дела Венгрии и требовали вывода советских войск из этой страны.

Возможно, что реакция Запада на действия СССР в Венгрии была бы более резкой, если бы в эти же дни не происходил другой международный кризис, который привлек внимание мирового общественного мнения. 29 октября 1956 года войска Израиля пересекли границу с Египтом, а 31 октября их поддержали Великобритания и Франция военно-воздушными и военно-морскими силами, которые захватили зону Суэцкого канала. 5 ноября на заседании Президиума ЦК Хрущев предложил: «Ультиматум поставить. Объявить агрессором. Призвать страны оказать помощь Египту». В тот же день советское правительство заявило о готовности применить силу для отражения агрессии трех стран против Египта. Казалось, что мир неожиданно оказался на грани мировой войны.

Словно в ответ на демонстрации перед советскими посольствами в знак протеста против действий СССР в Венгрии, советские власти по решению Президиума ЦК от 4 ноября разрешили впервые за многие годы проведение студенческих демонстраций перед посольствами Израиля, Великобритания и Франции. К этому времени студенчество еще не пришло в себя после доклада Хрущева, а теперь было до крайней степени возбуждено противоречивыми сообщениями о событиях в Польше и Венгрии. Эмоциям, накопившимся в ходе бурных и противоречивых событий 1956 года, был дан выход. Я помню, с каким рвением мы, московские студенты, смастерив самодельные плакаты, кричали перед посольствами трех стран и грозили кулаками зарубежным корреспондентам, которые нас снимали на пленку.