Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х томах. Том 3.

Много запоминающихся встреч было и с Мартыном Мержановым и радиожурналистами Николаем Стором и Вадимом Синявским. Запомнились их неунывающие лица, переполненные записями планшеты, висящие на ремешках «лейки», растоптанные в походах сапоги.

Не могу не сказать о той огромной роли, какую играла переведенная на военный лад центральная печать, составлявшая костяк военкоровского корпуса. Она создавала яркий стиль подачи материалов, обогащала жанровую палитру публикаций.

Фронтовики высоко ценили и отважную работу радиорепортеров и кинодокументалистов. Передаваемые в Совинформбюро сводки и ленты кинохроники были крайне необходимы и на фронте, и за рубежами нашей Родины, воспринимались как живительный воздух, поднимали дух миллионов людей тыла, укрепляли уверенность в победе.

Помню радиопереклички освобожденных городов, яркие выступления Александра Фадеева, Алексея Суркова, Всеволода Вишневского, Ильи Эренбурга, Константина Рокоссовского, проведенный журналистами радиорепортаж о параде наших войск в памятные дни ноября 1941 года с Красной площади, передачи, которые велись в дни героической обороны Ленинграда и Одессы. Их с нетерпением ожидали на аэродромах, в госпиталях, в трудовых коллективах. Они вызывали тревожные чувства и неукротимую волю прийти к осажденным на помощь, вызывали уверенность в неодолимости русских воинов, стойкости их духа.

Военные дороги не раз сводили меня с этими людьми, и я всегда восхищался их умением улавливать самые важные эпизоды войны для передачи по телеграфу.

Окидывая мысленным взором все пережитое на войне, я не могу не сказать о тех горьких утратах, какие понес наш журналистский корпус в огне сражений. В редакции не вернулись более полутора тысяч армейских журналистов. И если бы меня спросили, какие годы своей журналистской жизни я считаю наиболее значимыми, я без колебаний ответил бы: те, что были потрачены на розыски павших товарищей. Именно тогда я узнал о судьбах многих журналистов, их боевой жизни и смерти.

Ориентирами поиска стали письма родных и коллег по редакциям армейских газет, строки уже пожелтевших фронтовых газет, справки военных архивов. И открывались трагические картины, каждая из которых могла бы стать темой для документального очерка или рассказа.

Передо мною имена погибших на войне журналистов. Я понимаю, разыскано до обидного мало, если учесть, что в редакции и студии не вернулось в пять раз больше. Но и этот мемориальный перечень в состоянии донести всю драматичность пережитого каждым, поведать о трудных и опасных дорогах, какие они прошли на фронтах.

Журналисту Ивану Денисенко, руководителю Могилевской подпольной организации, предстояло выполнить боевое задание. Но он плохо знал обстановку в городе, на какую-то минуту ослабил бдительность и был выслежен гитлеровскими разведчиками. Отбивался, но силы были неравные, вырваться не смог.

В тюрьме журналист не пал духом, стойко держался на допросах, не выдал товарищей. Спокойно выслушал смертный приговор. Перед тем как идти на казнь, успел написать свои предсмертные поэтические строки:

Поэт, литсотрудник армейской газеты «В бой за Родину» майор Яков Чапичев, ставший в разгар боев заместителем командира стрелкового батальона, бросился на штурм дома-крепости. Погиб в рукопашной схватке. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Секретарю редакции армейской газеты «Красный боец» Борису Дубаху пришлось заменить выбывшего по ранению командира и принять на себя командование стрелковым батальоном. Он мужественно руководил операцией и в одном из боев погиб от разорвавшегося снаряда.

Майор Цезарь Кунников до войны работал ответственным редактором газеты «Машиностроение». В ночь на 4 февраля 1943 года во главе штурмового отряда он осуществил крупную десантную операцию по освобождению Новороссийска. Отряд высадился на западном берегу Цемесской бухты. Во вражеском стане началась паника. Плацдарм был завоеван, и никакая сила не способна была сокрушить отважных русских воинов. В этом бою майор Кунников был смертельно ранен. Его отвезли на Большую землю и там похоронили. Посмертно он стал Героем Советского Союза.

Поэт, корреспондент армейской газеты «Отвага» Муса Джалиль тяжело раненным, в бессознательном состоянии был захвачен фашистами. В лагере под Берлином он возглавил подпольную организацию, в августе 1944 года был казнен. Чудом сохранившиеся написанные им предсмертные стихи дошли на Родину, и мужество Героя Советского Союза вошло в бессмертную летопись Отечественной войны.

Золотая звезда Героя «светила» еще одному журналисту — Борзунову Семену Михайловичу. Выполняя задание редакции фронтовой газеты «За честь Родины», он 22 сентября 1943 г. на подручных средствах форсировал Днепр с первым десантом разведчиков 51-й танковой бригады 3-й гв. танковой армии в районе Букрина, что южнее Киева. В «Наградном листе», извлеченном спустя много лет из тайников архива, говорилось:

«Небольшая группа, во главе которой фактически встал офицер-журналист, действуя смело и решительно, под огнем врага успешно переправилась через реку, закрепилась на ее правом берегу и обеспечила переправу мотострелков. Трое суток тов. Борзунов вместе с гвардейцами отбивал многочисленные контратаки гитлеровцев (стрелял из автомата, действовал гранатами, ходил в штыковую) и лишь на четвертый день, когда бой немного утих, получил возможность заняться своими корреспондентскими обязанностями…

Благодаря героизму капитана Борзунова редакция получила возможность оперативно рассказать о первых героях Днепра — комсомольцах Семенове, Петухове, Иванове и Сысолятине, которым было присвоено звание Героя Советского Союза и вместе с которыми сражался корреспондент. Сдав материал в газету, тов. Борзунов с текстом приветственного письма Военного Совета фронта к названным выше героям вновь отправился на западный берег и продолжал непосредственно участвовать в расширении Букринского плацдарма…»

И таких «наградных листов» немало хранится еще в архивных тайниках, обреченных пока на безвестность.

Редактор подпольной партизанской газеты Константин Гришин был схвачен гестаповцами и заключен в тираспольскую тюрьму. Он сохранил стойкость до последних минут своей героической жизни. Родным он писал: «За все это время я не имел удрученного состояния… Я переживаю за вас, за Сашу, за товарищей».

Заместитель редактора областной газеты в Николаеве Жорж Смилевский стал командиром партизанского отряда «Журналист». В апреле 1944 года во главе группы подрывников вел ожесточенную схватку с карательной экспедицией гитлеровцев. Но силы были неравны. Израсходовав последний автоматный диск, Смилевский пал изрешеченный вражескими пулями.

Сотрудник дивизионной газеты «Боевые листки» Николай Кондратьев был среди тех, кто сражался в первые дни июля 1941 года в осажденном Севастополе, и, когда группа бойцов поднялась в контратаку, с ними был и журналист. Он сражался до своего смертного часа.

Константин Симонов рассказывал мне о фотокорреспонденте газеты «Известия» Павле Трошкине, с которым не раз сводили его фронтовые дороги: «…Мне и потом на протяжении войны, до сорок четвертого, приходилось бывать на разных фронтах вместе с Трошкиным, но с особой силой мне в память врезались две первые совместные с ним поездки на фронт… Обе поездки были тяжелые, полные опасностей и самых непредвиденных обстоятельств, в том числе и трагических. Некоторые из этих обстоятельств дали мне возможность и оценить и навсегда запомнить различные стороны своеобразной угловатой натуры Трошкина.

На мой взгляд, он был человек недюжинный. Мне казалось и продолжает казаться и сейчас, что, останься он жив, он бы не только мог создать из собственных достовернейших снимков целую летопись войны, но ему к этой летописи не понадобился бы автор текста. Он был необыкновенно заинтересован в людях, любопытен, восприимчив, и мне казалось, что он еще когда-нибудь сам напишет обо всем, что видел. К несчастью, он погиб незадолго до конца войны — был убит бандеровцами в перестрелке на дороге недалеко от Львова. Говорили, что он залег в кювете, около своей подбитой машины с автоматом и отстреливался до последней секунды».