Я сын батрака. Книга 1

Так я оказался в армии. Везли нас в товарных вагонах долго, куда нас везли, мы не знали, но по солнцу видели, что едем, куда-то на северо-запад. На нашем пути всё было не интересно, поэтому из всего опишу только один случай, который нас призывников порадовал.

НЕОЖИДАННЫЙ ЛУЧИК СЧАСТЬЯ

В пути мы уже были дней пять или шесть, точно не помню, но знаю точно, что такая поездка нам прилично надоела. Едем, едем и никакого разнообразия, видим только поля, леса, разные перелески и ничего интересного. И вот, на нашем нескончаемо длинном пути нам улыбнулось счастье. Вдалеке замаячил лучик света, а именно, девушки, которые работали в поле.

Их было много, человек тридцать, они бросили работать и стали махать нам руками, а мы, стояли у дверей вагона и тоже им махали руками. У меня в голове промелькнула мысль, вот бы было хорошо, если бы сейчас остановился поезд. И наш машинист как будто мои мысли подслушал, и поезд начал тормозить, а потом и совсем остановился. Мы все горохом высыпались из вагонов, и наперегонки побежали навстречу своему счастью, а «счастье» бежало к нам навстречу. Ко мне подбежало счастье, в виде девушки лет двадцати, симпатичное, загорелое, улыбающееся, и почему-то босиком. Девушка сразу набросилась на меня и давай обнимать и целовать, я вяло сопротивлялся, сначала хотел узнать, кто она такая, как её зовут, и в какой мы находимся местности.

Она ничего не говорила, только тащила меня за руку, к лесной полосе, которая находилась в десяти метрах от нас. Я уже было подумал, что она глухонемая, как вдруг, она что-то залепетала на непонятном мне языке, и ещё активнее потащила меня в нужное ей место. Затем она остановилась и начала указательным пальцем правой руки что-то писать на своей левой ладони. Пальцем поводит, а потом смотрит на меня, а я ничего не понимаю, и только головой мотаю. Девушка поняла, что от меня ничего не добьёшься, ещё крепче ко мне прижалась, но тут сильно загудел паровоз, собирая нас в вагоны. Услышав звук паровозного гудка, я повернул голову в сторону поезда, а он, будь он не ладный, начал потихоньку двигаться, а мне до него бежать ещё метров сто. Представляете моё положение, и девушка рядом, которая не хочет меня отпускать, и от поезда отстать не хочется, что тогда я буду делать. Я, легонько отодвинул девушку от себя, сказал ей: «Прощай», она поняла, что я ухожу, и её лицо стало таким грустным, что ещё секунда, и она заплачет. На прощанье, я её крепко обнял и поцеловал в губы, затем повернулся и побежал к своему вагону, и на бегу видел, как вся наша «гороховая» команда, короткими перебежками пробиралась к своим вагонам. Я заскочил в вагон, стал у двери, посмотрел туда, где я только что оставил своё счастье, а оно там же стояло и махало мне косынкой, которая до этого у неё была на голове. Я смотрел на девушку с косынкой в руке до тех пор, пока наш поезд не скрылся за поворотом. Вот такая у меня была дорожная встреча. Кстати, не все девушки оказались немые, и парни узнали, что мы находимся на территории Литовской республики, и поняли, что курс молодого бойца будем проходить в Литве.

КУРС МОЛОДОГО БОЙЦА

Мы прибыли на вокзал города Клайпеды, разгрузились и пешим шагом пошли к месту назначения. Шли долго, через весь город, я крутил своей головой направо, налево, смотрел вверх, и редко вниз. Мне всё было интересно, я никогда не видел таких строений, с остроконечными крышами и башенками на них. За городом наша дорога пролегала около моря, море я тоже видел впервые, одним словом, для меня всё было интересно. Пришли, в сосновый бор, где были деревянные постройки в виде бараков, в одном из таких бараков и разместили нас. В нём были построены нары в два этажа. Вот там мы и жили и проходили курс молодого бойца. Что такое курс молодого бойца многие знают, но если кто не знает, то я коротко объясню. Это почти то же самое, что и служба в армии только в усечённом порядке. Тот же самый утренний подъём, зарядка ну и прочие «прелести» армейской жизни. Вы знаете, что когда в одном месте собирается большое количество людей, то они группируются по земляческому принципу. Я южанин, но ни к одной южной группе я не прибился, мне просто они были не интересны, и я, какое-то время находился как бы сам по себе, и это было до тех пор, пока не познакомился с Питерскими ребятами, они себя так называли, ну я их стал так звать.

Питерские ребята недолюбливали южан, это было самого начала нашего приезда. По какой причине это происходило, я не знаю, а тут ещё «масла в огонь» подлил южанин Иван Клочко. Он в присутствии питерских парней подошёл к нашему командиру взвода и спросил: «А где здесь находится школа сержантов?» Такой интерес южанина к школе сержантов Питерских парней взбесил. Они гордились своим революционным рабочим движением, и себя к этому движению причисляли, то есть, они были, как бы продолжатели этих традиций. Одним словом «рабочая косточка». И вот по этой причине тех, кто рвался в начальство, они не любили, и при удобном случае, им старались навредить. А вот знакомство у меня с ними произошло, на мой взгляд, интересно.

ЗНАКОМСТВО С ПИТЕРСКИМИ РЕБЯТАМИ

В первое время и в нашем коллективе образовывались земляческие группы. Краснодарские отдельно, рязанские отдельно, ну а питерские, само собой, отдельно, и они себя считали высшей кастой нашего общества. Вот одному из этой высшей касты я и дал пинка под зад.

А получилось это таким образом. Так как я ни к одной группе не примкнул, то перед отбоем, когда у нас было 40 минут личного времени, мне их разделить в личной беседе было не с кем, поэтому, в это время, я гулял один, по освещённой тропинке лесистого парка, в котором мы жили.

Мне просто было интересно ходить среди таких огромных деревьев ты среди них как муравей, человека практически не видно. А у нас в степных просторах не так, там у нас человек ВЕЛИКАН. Мне всё было интересно, ведь я впервые оказался среди громадных сосен. Конечно, в наших краях тоже были деревья, но только в саду или лесной полосе, но они, естественно, своими размерами намного уступали этим соснам.

В один из вечеров я, вот так же ходил по тропинке и прогуливался, от казармы до столовой и обратно. В столовой там у нас был буфет, он работал до 9.30, если бы у меня были деньги, я бы тоже что-нибудь купил и приглушил бы голод. Но у меня денег не было, потому что, и у моих родителей денег не было, так как они работали в колхозе, а там деньги за работу не платят. К старшему брату Андрею я и обращаться не стал, потому что знал, все равно толку не будет. А больше помощи ждать и не от кого. Вот поэтому я ходил к этому буфету, постою около него и иду обратно к казарме. А некоторые ребята из дома деньги получали, те же питерские время от времени ходили в буфет, да и южане, в частности Лёша Зенцов, получал от своего дяди деньги и приходил в буфет, покупал печенье, один раз и меня угощал. Правда, парни деньги получали небольшие 40–50 рублей, но в нашем положении эти деньги были большие. Так вот, в один вечер я по своему маршруту прогуливаюсь, дошёл до столовой, и слышу за углом здания какую-то возню и приглушённые матерные слова. Подойдя ближе, я увидел двух парней из нашей роты. Я их знал обоих, так как мы в роте находились уже дней десять. Правда нас тогда солдатами назвать было нельзя, так как мы ещё ходили в гражданской одежде и присягу не принимали. Да у нас тогда не было ни взводов, ни отделений, просто была толпа парней, которую назвали рота. И командовал нами сержант и два его помощника, солдаты без званий. Всех парней роты я тогда не знал, а этих, вцепившихся друг в друга, парней я знал хорошо, особенно Лёшу Зенцова. Если говорить честно, то Лёша на призывника похож не был, на вид ему было лет шестнадцать, белобрысый невысокого росточка и весь такой щуплый и беленький, что как будто его до армии держали в погребе. А второй был из питерских парней, тоже парнишка не высокого роста. Что они не поделили, я пока не знаю, сейчас я подойду к ним разберусь, и тогда вам сообщу. Я подхожу к ним и вижу, Зенцов, что-то держит обеими руками, а питерский хлопец, старается это что-то отобрать у Зенцова. Я у них спрашиваю: «Что вы, друзья-товарищи, не поделили?» Зенцов на меня посмотрел с радостной надеждой и этот, что из высшей касты посмотрел на меня зло, и наверное подумал, а этот откуда нарисовался. Но что бы он, не думал я, уже принимаю участие в их споре, а Зенцов мне говорит: «Сеня, я в буфете купил пачку печенья, а этот, хочет у меня её отобрать». Я смотрю на кастистого и жду, что он скажет, а он мне говорит: «Да я не всё печенье хочу отобрать, а только половину. Делиться надо мы все здесь не доедаем». Они вдвоём держатся за эту пачку печенья, а я питерскому призывнику говорю: «Это печенье купил Зенцов и только он вправе распоряжаться с кем делиться или не делиться, а ты сейчас же отпусти руки Зенцова». Этот, который из высшей касты с вызовом меня спрашивает: «А что будет, если я не отпущу его руки, ты же побоишься бить питерского, потому что за меня тебе влетит». На что я ему сказал: «А я тебя бить и не буду, я просто тебе дам пинка под зад, и ты полетишь с пёрышком в этом месте». Тогда была такая поговорка. Он хотел, что-то ещё сказать, но не успел, я ему дал такого пенделя, что он забыл про печенье и побежал в казарму. Питерских парней я в то время не знал, видел их, что они кучкуются, но лично знаком ни с кем не был. В то время я спал на нарах с южанами, частности моим соседом был Алексей Зенцов. Мы с Алексеем пришли в казарму уже все готовились к отбою. Я думал, что питерцы в этот вечер придут со мной разбираться, но этого не случилось.