Иван Шишкин (1832 - 1898)

Та «струнка, которая могла бы обращаться в песню», по выражению Крамского, безусловно, вызревала в художнике в 1880-1890-е годы. Творчество Шишкина последовательно обогащалось поэтическим содержанием, обретало лирическую глубину. Ведь он с ранних лет был уверен в том, что «пейзажист - истинный художник, он чувствует глубже, чище» 73.

Утро в сосновом лесу. 1889

Холст, масло. 139 х 213 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Иллюстрация на с.68 На ручье. 1895

Бумага, тушь, перо, графитный карандаш 106 х 80,5 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Рисовальщик и офортист

Рисунки и гравюры составляют значительную часть творческого наследия Шишкина. Он был прирожденным рисовальщиком и с ранних лет не расставался с карандашом. Когда в Академии художеств Шишкин начал представлять свои рисунки на экзамены в качестве отчетных работ, они неизменно производили, по его выражению, «страшный фурор». Один из этих академических рисунков Шишкина - «Дубки под Сестрорецком» (1857). Большому размеру листа (48 х 66,3 см) соответствует «картинность» общего решения - это по сути и есть картина в технике рисунка. Шишкин сумел соединить несомненную натурность пейзажа с его полной законченностью в соответствии с академическими требованиями, что говорит о его профессионализме. Виртуозно изображены деревья на берегу залива, особенно засохшее дерево, причудливые ветви которого дают возможность Шишкину в полной мере проявить свой дар рисовальщика. Уже появился характерный в будущем для художника аналитический подход к мотиву. Но одновременно сохраняется и «романтизация» образа природы, передаваемая, в частности, драматической напряженностью состояния атмосферы. В целом благодаря летней этюдной работе Шишкин окончательно обрел себя как рисовальщик.

Мокрицкий, радуясь за ученика, написал ему: «Держитесь же твердо на занятом месте, пока все сознают, что Шишкин показал товарищам, как надо рисовать, а ценители и судьи сознаются, что истинные достоинства художественного произведения заключаются в прочных и твердых началах искусства, а не в случайных эффектах или бойкости кисти» 74. Виртуозное владение техникой рисунка карандашом и пером принесло ему славу. Его рисунки пером по тонкости и тщательности исполнения принимали за гравюры. Впоследствии в его графические произведения вошли уголь, белила, мел, соус, которыми он пользовался как необычайно выразительными живописными материалами.

Г.Г. Мясоедов Первый оттиск. Портрет И.И. Шишкина. 1891

Холст, масло. 187 х 123 см

Пензенская областная картинная галерея имени К.А. Савицкого

В годы учебы Шишкин обратился и к печатной графике, начал заниматься литографией и офортом, и первый офорт «Горная дорога» создал еще в бытность свою в Московском училище в 1853 году. Занятия литографией в Академии были связаны с одним проектом, увлекшим Шишкина и его товарищей в 1858 году. По совету С.М. Воробьева Шишкин, Гине и Джогин собрались издать альбом литографий со своих летних натурных рисунков и этюдов. «Таких изданий у нас еще нет, а пользуются заграничными. Но в этом мы чувствуем уже силу, что можем сравняться», - писал Шишкин, имея в виду роль литографий в учебном процессе 75. Работа над литографиями шла осенью и зимой 1859-1860 годов при материальной поддержке Академии художеств и самостоятельном исполнении рисунков на камне ради удешевления работы. А.Т. Комарова пишет: «Шишкин начал изучать и совершенствовать способ рисования на камне; он первым начал рисовать т.н. черным типографским карандашом по камню, а белые места выскребал ножом (за эти первые литографии ножом он в 1895 году получил Большую золотую медаль на выставке печатного дела). Первые листы были напечатаны в типографии Мюнстера... Этот альбом, за исключением нескольких превосходных литографий, так и не вышел в свет». Хотя издание не состоялось, опыт работы над графическими сериями сыграл важную роль в дальнейшем творчестве Шишкина. В 1861 году он опубликовал три литографии в «Русском художественном альбоме» и выступил как иллюстратор, исполнив литографии к книге А.В. Вышеславцева «Очерки пером и карандашом из кругосветного путешествия». В петербургских письмах он сообщал: «Я еще хочу попробовать гравировать на меди... Это тоже новое, не знаю, что будет, а попробую. А у нас в Академии в этом большой недостаток» 76. Известно, что он брал уроки гравирования на меди во время своего пребывания в Цюрихе зимой 1863/64 года.

Сломанная береза. 1872

Бумага, графитный карандаш. 37,5 х 53,2 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Мать-и-мачеха. 1874

Бумага кремовая, тушь, сепия, перо, графитный карандаш, белила. 66 х 49,3 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Его пенсионерская поездка во многом способствовала занятиям графикой. Виртуозные рисунки пером принесли ему славу среди швейцарской и немецкой публики. Весной 1865 года он с огромным успехом экспонировал их на постоянной выставке в Дюссельдорфском музее. И многие годы спустя немецкие торговцы картинами говорили, что если бы этот русский художник сосредоточился только на подобных рисунках, он быстро составил бы себе имя и состояние. Представление об этих работах Шишкина дает рисунок «Летом в поле» (середина 1860-х).

Новые импульсы в своих занятиях графикой он получил в Артели художников. Вспоминая о том, какой яркой фигурой был Шишкин на вечерах Артели, И.Е. Репин писал: «Немало нарисовал он пером на этих вечерах своих превосходных рисунков. Публика, бывало, ахала за его спиной, когда он своими могучими лапами ломового и корявыми, мозолистыми от работы пальцами начнет корежить и затирать свой блестящий рисунок, а рисунок, точно чудом или волшебством каким, от такого грубого обращения автора выходил все изящней и блистательней» 77.

Графика давала Шишкину самые широкие возможности для воплощения замысла. Неслучайно в его творчестве встречаются большие рисунки-картины, которые по-своему, независимо от живописи, трактуют образы природы, зачастую с большей убедительностью передавая поэтическую силу искусства Шишкина. При этом совершенство исполнения графических листов, виртуозность мастера становились частью поэтического образа. Многочисленные рисунки итальянским и графитным карандашами, пером и тушью Шишкин исполнял по заказам собирателей, предоставлявших ему свободу в выборе мотива и неизменно восхищавшихся его великолепной техникой. Исполненный пером большой рисунок «Мать-и-мачеха» (1874), судя по записи на полях, был предназначен П.М. Третьякову.

Во многих работах Шишкин прибегал к «монументализации» графики - камерного по своей природе искусства. Одной из последних «картинных» композиций, выполненных пером, стал рисунок «На ручье» (1895), показанный на XXIII Передвижной художественной выставке, по размеру (106 х 80,5 см) сопоставимый с картиной «Полдень. В окрестностях Москвы».

Березовая роща. Вторая половина 1870-х

Бумага кремовая, графитный карандаш 25,1x34,8 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва