Джон Леннон

Если на первом месте у Йоко всегда стояла реклама, то на последнем — вопросы безопасности. Однако еще в феврале 1980 года она взяла к себе на службу бывшего сотрудника ФБР по имени Дуглас Макдугалл, который консультировал ее по вопросам охраны Шона и обеспечения безопасности покупаемых ею домов. Макдугалл довольно часто появлялся с докладами в Дакоте, и ему бросился в глаза тот факт, что основная резиденция его клиентов практически не охранялась. Когда портье звонил снизу и сообщал, что к ним направляется посыльный, Йоко обычно сама открывала дверь, и были случаи, когда в квартиру проникали поклонники Джона, двое из которых добрались однажды до его спальни. Начав грандиозную рекламную кампанию в прессе, Ленноны подвергали себя дополнительному риску.

Однажды Макдугалл прочитал в «Дэйли ньюс» интервью с Йоко, в котором она сообщала название студии, где они работали, а также приблизительное время, когда выходили из дома и возвращались. Он немедленно схватил телефонную трубку. «Послушай, Йоко, — начал он, — мне в общем-то все равно, если ты хочешь, чтобы тебя убили, но я не хочу, чтобм тебя убивали. Кроме того, если тебя убьют, пострадает моя репутация. Потому что все знают, что если я и не обеспечиваю непосредственно твою безопасность, то все же имею к ней какое-то отношение. Поэтому я увольняюсь».

«Я знаю, что ты прав, — ответила Йоко, — но мне надо продавать пластинки!»

25 сентября Макдугалла пригласили в «Студию Один», чтобы выслушать его предложения по обеспечению безопасности Леннонов. Речь шла о вооруженном телохранителе, который сопровождал бы их во всех поездках. Йоко пообещала поговорить с Джоном. При следующей встрече она сообщила Макдугаллу, что Джон не принял его предложения. По словам Джона Грина, они с Йоко не желали, чтобы какой-нибудь, хотя бы даже и бывший, полицейский видел, как они принимают наркотики. Но Макдугалл не сдавался. Если они не хотят ездить с телохранителем, почему бы им не нанять пару вооруженных охранников, один из которых стоял бы перед входом в Дакоту, а другой — у дверей студии? Но и это предложение Йоко категорически отвергла.

В тот вечер Джон Леннон разговаривал по телефону с Джесси Эдом Дэвисом. «Я только что уволил своего телохранителя», — сообщил Леннон. «Почему?»

«Я думаю, — ответил Джон, — если меня захотят убрать, то все равно уберут. Только сначала убьют телохранителя».

Глава 70

Обрубая концы

Сразу после того как начался процесс звукозаписи, Йоко стала эмоционально отдаляться от Сэма Грина. Вместо того чтобы продолжать относиться к нему как к менеджеру, продюсеру, принцу-консорту, она стала обращаться с ним как с лакеем. Для того чтобы создать какое-то подобие комфорта на то продолжительное время, что она проводила в студии, Йоко потребовала, чтобы ей для личных целей выделили отдельную комнату. Сэму было поручено за один вечер доставить сюда все необходимое: пианино, диван, картины и так далее. Кроме того, Йоко взяла в привычку назначать Сэму свидания в номерах отеля, расположенного по соседству со студией, и предупреждать его об этом в самый последний момент. Она обычно говорила Джону, что отправляется на обед в «Плазу» с представителями «Эппл», а сама мчалась к югу от Центрального парка — в «Парк Лэйн» или «Эссекс Хаус». Здесь она встречалась со своим любовником, а затем убегала на студию.

Сэм возвращался домой полный отвращения к самому себе. «Я понимал, что она использует меня как жиголо, — признавался он. — И в качестве приманки она размахивала у меня перед носом деньгами, потому что совершенно не испытывала ко мне никакой любви. Все ее чувства испарились». Но Сэм Грин нуждался в деньгах Йоко, так как тратил их на отделку своей роскошной квартиры. Так что волей-неволей ему приходилось мириться с требованиями хозяйки.

Джон Леннон любил работать быстро, но в августе 1980 года он побил все рекорды. В течение двух недель практически круглосуточной работы он записал двадцать два трека — такого количества материала хватило бы почти на два альбома. Джек Дуглас не уставал генерировать хорошие идеи, большая часть которых была загублена на корню усилиями Иоко. Так, например, Джек захотел слетать на недельку с Джоном в Японию, чтобы поработать с гением-синтезаторщиком, который записал альбом, восхитивший Леннона, — «Sonic Seasonings» («Звуковая приправа»). Но Йоко наложила вето на этот план, боясь, что японский музыкант попытается примазаться к их проекту. А однажды Джек привел в студию двух основных музыкантов из очень популярной группы, работавшей в стиле «Битлз», — «Чип Трик». Гитарист Рик Нильсен и барабанщик Бан И. Карлос устроили потрясающий джем с Тони Левином на басу и Джорджем Смоллом на клавишных и раскрыли такие потенциальные возможности последней по-настоящему сильной вещи Леннона «I'm Losing You», что это выходило за границы того, что мог вообразить даже сам автор. Но когда на следующий день музыканты вернулись в студию, Иоко не пустила их на порог, заявив, что они эксплуатировали ее мужа. Правда, студийные музыканты в конце концов записали этот трек.

Примерно к середине работы Йоко стала замечать, что Джон находит с партнерами общий язык. Несмотря на то, что она твердо стояла на страже, сон иногда брал верх, и она укладывалась на диване, положив голову на белую атласную подушку и укрывшись белым стеганым атласным одеялом. (Джон сфотографировал ее в таком виде и прикрепил фотографию к микшерскому пульту как символ вклада Йоко в этот альбом.) Стоило кошке закрыть глаза, как мышка начинала резвиться. Джон доставал из тайника бутылку «Джек Дэниеле». После пары хороших глотков он отправлялся в аппаратную и закусывал куском пиццы или большим гамбургером. Иногда Иоко уходила домой, и тогда Джон посылал кого-нибудь за кокаином, и вся компания расслаблялась.

Большая часть работы над «Double Fantasy» была закончена к 13 октября — на этот день был назначен торжественный прием по случаю дня рождения Джона и Шона, а кроме того, на следующий день выходил первый сингл с этого альбома — «Starting Over». В то утро Джек выкатил на середину студии столик, на котором стопками лежало более двухсот кассет с записями каждого слова, произнесенного Ленноном, начиная со второго дня работы. Джонсам попросил сделать так, чтобы в студии постоянно работал записывающий магнитофон, но когда в конце первого сеанса записи он откинулся на спинку кресла в аппаратной и выдал двухчасовой монолог из истории Джона Леннона — музыканта, Джек решил установить еще четыре микрофона с этой стороны стеклянной перегородки, чтобы не упустить ни крупицы бесценных воспоминаний. Его прозорливость была вознаграждена: после стольких лет, проведенных в молчании и одиночестве, Леннон говорил не переставая, словно пересматривал всю свою жизнь. Это была импровизированная автобиография, дополненная дневником, который по разрешению Джона с начала весны вел Фред Симан. Джек Дуглас вообще считал, что дневник был основной обязанностью Фреда. Глубоко убежденный в том, что конец его жизни не за горами, Джон словно решил предпринять последнее усилие и раз и навсегда обозначить вехи собственной биографии.

Запись пластинки пошла ему на пользу гораздо больше, чем любой курс лечения. Чем дальше продвигалась работа, тем больше он набирался сил. Если в начале работы в студии его излюбленной фразой был вопрос «Кто-нибудь видел мою жену?», то по прошествии времени он вновь начал обращать внимание на других женщин. «Как ты думаешь, женщины все еще находят меня привлекательным?»— мог он спросить у подружки Дугласа Кристин Дезотель. Особенно нравилась ему шведская киноактриса Мод Адаме. Кристин, которая знала, что Адаме дружна с экс-невестой Ринго Старра Нэнси Эндрюс, позвонила ей и узнала, что у Мод в это время не было бойфренда. «Можешь ей передать, — сообщила Кристин, — что с ней хочет познакомиться Джон Леннон». И вскоре Мод Адаме уже летела в Нью-Йорк — однако она опоздала.

Как только запись «Double Fantasy» была завершена, Йоко провела серию внезапных атак на своих ближайших партнеров. Первой жертвой стал Сэм Грин. 23 октября ему предстояло погасить банковский кредит в размере 100 тысяч долларов. Йоко обещала, что уплатит за него. «Это будет подарок, — сказала она, — и Джон ничего не должен об этом знать». Но теперь все вдруг переменилось. Утром 3 октября у Сэма появился адвокат Иоко Дэвид Уормфлэш и стал засыпать его вопросами о кредите и о его — Сэма — финансовом положении. За день до истечения срока Сэм позвонил Иоко и напомнил ей о данном обещании. Йоко подтвердила, что заплатит, но потребовала, чтобы Сэм сначала съездил к Есикаве.