Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования

Перлюстрационная копия. ЦГАОР. — Ф. 109. — Оп. 1. — Ед. хр. 1546.

Перевод перлюстратора. Наверху помета: Получено от его величества 25 февраля 1876 г.

110. Ф. В. Чижов [1112] — Г. П. Галагану [1113]

Москва. 4 марта 1876 г.

…Не знаю, знаешь ли ты, и особенно моя милая Правда [1114], о периодическом издании Достоевского "Дневник писателя" — я его прочитываю, чтобы видеть, как один человек сладит с годовым изданием.

Вчера попалось мне одно место, очень существенное: "Юношество наше ищет подвигов и жертв. Современный юноша, о котором так много говорят в разном смысле, часто обожает самый простодушный парадокс и жертвует для него всем на свете, судьбою и жизнию; но ведь все это единственно потому, что считает свой парадокс за истину" [1115].

Не могу я безусловно бранить современное юношество; знаю, что в мое юношество не было и помину об идеале общественном, не было и тени протеста против страданий крепостного произвола. Положим, мы не были виноваты сознательно; мы принимали по преданиям личные и всего более сердечные идеалы наших отцов; не могу и бросать грязью в эту молодежь, которая идет в ссылку единственно потому, что стремится осуществить свой общественный идеал. Положим, в нем много общественной уродливости, много крайне перевернутых утопий, закон не может не карать их, но сердце человека не может не сочувствовать увлечению, в котором нет и тени личных выгод. Разумеется, я как наблюдатель шестидесятишестилетний дал бы побольше рассудительности, — да что делать? На что же и молодость, как не на то, чтоб быть безрассудною…

Автограф // ЦНБ АН УССР. — III.704.

111. А. Г. Достоевская — А. М. Достоевскому

<С.-Петербург> 11 марта 1876 г.

Давно собиралась я писать вам, многоуважаемый брат Андрей Михайлович, но все ждала выхода "Подростка", чтоб иметь возможность исполнить мое обещание: послать его вам. Вы не поверите, как я жалею, что моя несносная болезнь лишила меня случая познакомиться с вашею глубокоуважаемою супругою. Это для меня такая потеря! <…>

Мы все, слава богу, теперь здоровы, деточки поправляются, и у нас начинает возобновляться прежний порядок. Но зато теперь мы завалены делами: "Дневник" пошел сильно в ход [1116]; кроме годовых подписчиков (их у нас до полутора тысяч), у нас отлично идет розничная продажа; мы издаем "Дневник" в шести тысячах и почти все продаем. Но, не довольствуясь тем, что "Дневник" расходится в Петербурге и в Москве, я распространяю его в провинции и разослала знакомым книгопродавцам в Киеве, Одессе, Харькове и Казани. Оттуда приходят ко мне добрые вести: например, в Казани Дубровин в несколько дней продал 125 экземпляров по номеру и просил высылать ему по сто экземпляров ежемесячно, в других городах продажа идет тоже очень успешно. Но зато хлопот страх как много, и, к моему сожалению, я не могу подыскать себе хорошего помощника. Но со временем все это уладится и, вероятно, хлопот будет меньше. Да и поработать не жаль, лишь бы были хорошие результаты, по началу на это можно надеяться.

У милой Евгении Андреевны мы были на масляной. Какая у вас прелестная внучка! Я редко видела такого здорового и красивого ребенка. Федор Михайлович сошелся с Михаилом Александровичем и был рад в нем встретить человека с таким серьезным умом и характером [1117]. Евгения Андреевна была у нас на днях, и мы тоже собираемся поехать к ним провести вечерок. Жаль, что мы живем от них так далеко; это нас лишает возможности видеться с ними чаще <…>

Федор Михайлович пишет особо, и вы, вероятно, уже получили его письмо [1118].

Кстати: исправно ли вы получаете "Дневник"? Пожалуйста, в случае неполучения какого-либо номера, дайте знать об этом.

Автограф // ИРЛИ. — Ф. 56. — Ед. хр. 56.

112. X. Д. Алчевская [1119] — А. Г. Достоевской

<С.-Петербург. 1 июня 1876 г.>

…Говоря вам, что я буду у вас во вторник в три часа, я совсем не сообразила, что, уезжая в шесть, невозможно быть в три, так много предстоит всегда хлопот перед дорогой, поэтому позвольте искренно, сердечно благодарить вас заочно за тот радушный прием, которого я так боялась не встретить. Воспоминания о нашей встрече останутся навсегда самыми дорогими в моей жизни, а моею любимою мечтою будет увидеть вас у нас в Харькове [1120] <…>

Благодарю вас за "Дневник писателя". Прочла. Плакала над Каировой, плакала над Писаревой, плакала над Воспитательным домом — удивительно, как может один человек вмещать в себе столько теплоты и чувства, что стало бы, кажется, на тысячу [1121]. Вот за что только, я уверена, его будет осуждать молодое поколение — это с. 145: "Дай пожелать твоей душе воскресения в такую жизнь, где бы ты уже не соскучилась" [1122].

Автограф // ЦГАЛИ. — Ф. 212. — Оп. 1. — Ед. хр. 166.

Дата уточняется по содержанию (см. ниже) и по указанию, что письмо написано во вторник, приходившийся на 1 июня.

113. П. Н. Полевой [1123] — П. М. Третьякову [1124]

С. Алексеевна. 1 июня 1876 г.

…Позвольте обратиться к вам с покорнейшею просьбою следующего рода:

Приготовляя к печатанью третье издание моей "Истории литературы" [1125], я вношу в него, между прочим, еще несколько биографий современных писателей. В числе их и биографию Ф. М. Достоевского. Для этой биографии мне бы очень был нужен фотографический снимок с портрета Федора Михайловича, сделанного Перовым для вашей галереи [1126]. По крайней мере, Федор Михайлович сам указал мне на этот портрет как на единственный снятый с него в течение всей его жизни. Не будете ли вы столь добры, не доставите ли вы мне фотографической копии с принадлежащего вам портрета? Вы бы меня этим крайне обязали и вывели из большого затруднения, так как Федор Михайлович ни за что не хочет вторично снимать с себя какого бы то ни было портрета, а портрет мне необходим, потому что все биографии будут снабжены портретами (кроме биографии графа Л. Толстого), и очень хорошими. Надеюсь, что вы мне дадите ответ, по возможности, в скором времени, так как рисовка и гравирование портрета возьмет, вероятно, около трех месяцев (скорее более, нежели менее этого срока) [1127]…

Автограф // ГТГ. — Ф. 1. — Ед. хр. 2673.

114. А. А. Достоевский — А. М. и Д. И. Достоевским

<С.-Петербург> 20 сентября 1876 г.

…Вчера, в воскресенье, я <…> ходил к Федору Михайловичу и провел там очень приятно время в разговорах с дядей и Анной Григорьевной. Они меня так радушно приняли, что я думаю у них часто бывать. Рассказывала мне, между прочим, Анна Григорьевна, что они это лето купили в Старой Руссе дом и заплатили за него очень дешево; именно они заплатили за двухэтажный дом с большим садом, огородом, конюшнями, коровником, банею и, одним словом, со всем скарбом, 1100 рублей. Это мне кажется удивительно дешево в таком городе, как Старая Русса, куда летом съезжается более восьмисот семейств на лечение. По совету дяди, я сегодня ходил к Эмилии Федоровне Достоевской…