Жизнь и творчество М.Е. Салтыкова-Щедрина

Показывая каторжную жизнь трудящихся, Щедрин скорбит о покорности народа, о его смирении перед угнетателями. Он горько смеется над тем, что мужик по приказу генералов сам вьет веревку, которой они его затем связывают.

В сказке «Дикий помещик» Щедрин как бы обобщил свои мысли о реформе «освобождения» крестьян, содержащиеся во всех его произведениях 60-х годов. Он ставит здесь необычайно остро проблему пореформенных взаимоотношений дворян-крепостников и окончательно разоренного реформой крестьянства: «Скотинка на водопой выйдет — помещик кричит: «Моя вода!», курица за околицу выбредет—помещик кричит: «Моя земля!» И земля, и вода, и воздух — все его стало! Лучины не стало мужику в светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести. Вот и взмолились крестьяне всем миром к господу богу: «Господи! легче нам пропасть и с детьми с малыми, нежели всю жизнь так маяться!»

Представители народа в сказках Щедрина горько размышляют над самой системой общественных отношений в России. Все они ясно видят, что существующий строй обеспечивает счастье только богатым. Вот почему сюжет большинства сказок построен на перипетиях жестокой классовой борьбы. Борьба эта — основная движущая пружина собственнического общества. Никакой гармонии, никакого мира не может быть там, где один класс живет за счет другого, держит народ в кабале. Даже в том случае, если представитель правящего класса пытается быть «добрым», он не в состоянии облегчить участь эксплуатируемых.

Об этом хорошо говорится в сказке «Соседи», где действуют крестьянин Иван Бедный и либеральный помещик Иван Богатый.

Над вопросом о путях изменения общественного строя России тщетно бьются Левка-дурак (в сказке «Дурак»), сезонные рабочие из «Путем-дорогою», ворон-челобитчик из одноименной сказки, карасьидеалист и многие другие.

Ворон-челобитчик обращается по очереди ко всем высшим властям своего государства, умоляя улучшить невыносимую жизнь ворон-мужиков, но в ответ слышит лишь жестокие слова о том, что сделать они ничего не могут, ибо при существующем строе закон на стороне сильного. «Кто одолеет, тот и прав», — наставляет ястреб. «Посмотри кругом — везде рознь, везде — свара», — вторит ему коршун. Таково «нормальное» состояние собственнического общества. Все попытки его «исправления» обречены на неудачу, а люди, надеющиеся на классовую идиллию, — или маскирующиеся враги народа, вроде буржуазных либералов, или наивные идеалисты-утописты. Именно таким выведен карась-идеалист в одноименной сказке.

Коршун из сказки «Ворон-челобитчик» хотя был жестоким хищником, но говорил ворону правду о звериных законах окружающего их мира.

Вреднее оказывались люди, стремившиеся к примирению классовых противоречий, те, кто проповедовал приход общественной гармонии без всяких усилий со стороны угнетенных.

Карась не лицемер, он по-настоящему благороден, чист душой. Его идеи социалиста-утописта заслуживают глубокого уважения, но методы их осуществления наивны и смешны. Щедрин, будучи сам социалистом по убеждению, не принимал теории социалистов-утопистов, считал ее плодом идеалистического взгляда на социальную действительность, на исторический процесс.

Известный русский художник И. П. Крамской в письме к Щедрину 25 ноября 1884 года называет сказку «Карась-идеалист» «высокой трагедией», подразумевая под этим крах иллюзий социалистовутопистов (хотя сам он и объявляет себя сторонником этих иллюзий). История подтвердила прозорливость великого сатирика.

В иных вариантах теория карася-идеалиста получила отражение в сказках «Самоотверженный заяц» и «Здравомысленный заяц». Здесь героями выступают не благородные идеалисты, а обывателитрусы, надеющиеся на доброту хищников.

Олицетворением бескрылой и пошлой обывательщины стал щедринский премудрый пискарь. Смыслом жизни этого «просвещенного, умеренно-либерального» труса было самосохранение, уход от столкновений, от борьбы. Поэтому пискарь прожил до глубокой старости невредимым.

Но какая это была паскудная, унизительная жизнь! Она вся состояла из непрерывного дрожания за свою шкуру. «Он жил и дрожал — только и всего». Эта сказка, написанная в годы политической реакции в России, без промаха била по либералам, пресмыкавшимся перед правительством из-за собственной шкуры, по обывателям, прятавшимся в своих норах от общественной борьбы. На многие годы запали в душу мыслящих людей России страстные слова великого демократа: «Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пискари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пискари».

Сказки Щедрина будили политическое сознание народа, звали к борьбе, к протесту. «Доколе мы будем терпеть? Ведь ежели мы...» — грозит властям ворон-челобитчик от имени вороньего общества.

Наиболее резко и открыто сарказм Щедрина, его политический пафос народного защитника проявился в сказках, изображающих бюрократический аппарат самодержавия и правящие верхи вплоть до царя.

В сказке «Орел-меценат» дана уничтожающая пародия на царя и правящие классы. Орел — враг науки, искусства и защитник тьмы и невежества. Он уничтожил соловья за его вольные песни, грамотея дятла «нарядил... в кандалы и заточил в дупло навечно», разорил дотла ворон-мужиков. Кончилось тем, что вороны взбунтовались, «снялись всем стадом с места и полетели», оставив орла умирать голодной смертью. «Сие да послужит орлам уроком!» — многозначительно заключает сказку сатирик.

С необычайной смелостью и прямотой о гибели самодержавия и неизбежности революции говорится в сказке «Богатырь». Сказка эта при жизни Щедрина не могла быть напечатана и увидела свет только после Великой Октябрьской социалистической революции. Щедрин высмеивает здесь веру в «гнилого» Богатыря, отдавшего на разгром и издевательство свою многострадальную страну. Иванушка-дурачок расшиб дупло кулаком, где спал Богатырь, и показал всем, что он давно сгнил, что помощи от Богатыря ждать нельзя.

Все сказки Щедрина подвергались цензурным гонениям и переделкам. Многие из них печатались в нелегальных изданиях за границей. Этими изданиями и пользовались русские революционеры, ведшие пропаганду в народе.

Фантастика щедринских сказок реальна, несет в себе обобщенное политическое содержание. Орлы «хищны, плотоядны»... Живут «в отчуждении, в неприступных местах, хлебосольством не занимаются, но разбойничают» — так говорится в сказке об орле-меценате. И это сразу рисует типические обстоятельства жизни царственного орла и дает понять, что речь идет совсем не о птицах. И далее, сочетая обстановку птичьего мира с делами отнюдь не птичьими, Щедрин достигает комического эффекта и едкой иронии. Так же построена сказка о Топтыгиных, пришедших в лес «внутренних супостатов усмирять».

Не затемняют политического смысла зачины и концовки, взятые из волшебных народных сказок, образы бабы-яги, лешего. Они только создают комический эффект. Несоответствие формы и содержания способствует здесь резкому обнажению свойств типа или обстоятельства.

Иногда Щедрин, взяв традиционные сказочные образы, даже и не пытается ввести их в сказочную обстановку или использовать сказочные приемы. Устами героев сказки он прямо излагает свое представление о социальной действительности. Таковы, например, сказки «Соседи» и «Путем-дорогою».

Образы сказок вошли в обиход, стали нарицательными и живы многие десятилетия.

НАМЕРЕНИЕ г. САЛТЫКОВА ИЗДАТЬ НЕКОТОРЫЕ СКАЗКИ ОТДЕЛЬНЫМИ БРОШЮРАМИ... БОЛЕЕ НЕЖЕЛИ СТРАННО. ТО, ЧТО г. САЛТЫКОВ НАЗЫВАЕТ СКАЗКАМИ, ВОВСЕ НЕ ОТВЕЧАЕТ СВОЕМУ НАЗВАНИЮ: ЕГО СКАЗКИ — ТА ЖЕ САТИРА, И САТИРА ЕДКАЯ, ТЕНДЕНЦИОЗНАЯ, БОЛЕЕ ИЛИ МЕНЕЕ НАПРАВЛЕННАЯ ПРОТИВ ОБЩЕСТВЕННОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО НАШЕГО УСТРОЙСТВА.

Из доклада цензора

СКАЗКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ ИЗРЯДНОГО ВОЗРАСТА.